Алексей Бессонов - Эра голодных псов

– Н-да, – пробурчал он, не подавая вида, что картинка поразила его, – наши всегда там, где гуще…

– Я ожидала увидеть нечто в таком духе, – безмятежно отозвалась Кира.

– Да? – покосился на нее Йорг.

– А ты думал – грязи по колено, хибары, слепленные из чего попало?.. пьяные пираты в канавах дрыхнут? Ага – дураков нет. Нет, мой дорогой, те, кто сюда вкладывался, делали это пусть не на всю жизнь, но надолго уж точно. Могу спорить, что в той же Метрополии найдется немало людей, готовых прикупить любую местную лавку. Наше счастье, что пиратство ограничено в возможностях социальной рекламы.

– Ну, ты скажешь. – Детеринга передернуло.

Йорг понимал, что возразить тут нечего. В многочисленных докладах и досье, которые капитан Детеринг старательно штудировал перед тем, как оказаться в Виктории, инфраструктура, обеспечивающая пиратство, упоминалась будто бы неохотно. Попросту говоря, Служба предпочитала на ней не заостряться. В итоге Йорг действительно представлял себе нечто мрачное: пусть не «грязь по колено», но…

А на экране легкий ветер шевелил яркими цветами на длинных стеблях, что торчали над ровными, ухоженными живыми изгородями. Детеринг прибавил разрешения: рядом с крайним строением «поселка», приземисто-бетонным, но выкрашенным при этом жизнерадостной желтой краской, стоял шестиколесный вездеход неизвестного производителя, возле откинутого борта машины суетились двое – очень высокий человек в чистеньком серебристом комбезе и полуголый корварец, умостивший зад в креслице гусеничного погрузчика. Ситуация, совершенно немыслимая для любого имперского мира, выглядела, однако, настолько банальной, бытовой, что Йоргу не хотелось верить в увиденное.

Над крышей желтой коробки мигала пробитой трубкой трехъязыкая вывеска: «Мясная консервация на любой вкус. Томпсон и партнеры».

Это было бредом, галлюцинацией… На втором этаже, вероятно, сидит в уютном кондиционированном кабинете добрейший мастер Томпсон с сигарой в зубах и огромной, «фермерской» кружкой кофе на столе, в то время как его служащие разбираются с покупателем, желающим запастись первосортной тушенкой длительного хранения.

Из расположенного рядом корварского домика, отделенного от тушеночной фирмы аккуратным деревянным заборчиком, вышел лиддан в развевающейся на ветру хламиде-фетте, дружелюбно помахал рукой парочке возле вездехода, что-то сказал… корварец на погрузчике завертел над головой ладонями (этот жест остался для Йорга непонятным), отчего человек жизнерадостно расхохотался, а лиддан, снова махнув рукой, свернул в узкую улочку и пропал из виду.

Внутри Империи Человечества подобные взаимоотношения представителей трех различных рас выглядели бы подлинной фантасмагорией. Межрасовые торговые сделки, при всем немалом их объеме, совершались исключительно крупными корпорациями, способными приобрести специальную лицензию. Переговоры происходили на отдельно выделенных территориях; фактически «иные разумные» попадали в Империю только в качестве дипломатов или, чаще, торговых представителей. Существовали также военные программы «образовательных обменов», в одной из которых принял участие Йорг Детеринг, но все они носили сугубо секретный характер, рассуждать о них не рекомендовалось. Человечество вовсе не страдало ксенофобией, однако представить себе взаимодействие на уровне бытовом, утилитарном было трудно даже Детерингу с его образованием и специфическим служебным опытом. Он знал, что Империя здесь – белая ворона: оказавшись в одной из росских столиц, Йорг был совершенно шокирован толпами корварцев и лиддан, пополняющих фамильные видеоархивы на роскошных древних площадях, жующих в многочисленных забегаловках, где для них готовили особые, легендарные блюда давно сгинувших владетелей. Туристы были демонстративно вежливы и старались не удивляться, видя юношу homo в длинном плаще горного послушника. Лишь однажды к нему подошел старый корварец в очень богатых одеждах и, приветствовав его традиционным воинским взмахом руки, попросил сняться с семьей младшего правнука на память. Его интер был безупречен… отчаянно смущаясь, Йорг пробурчал, что опаздывает к наставнику, после чего поспешил скрыться в паутине тесных многотысячелетних переулков.

Входная дверь распахнулась, открытая чьим-то ключом. Кира дернулась от неожиданности, но тут же с улыбкой опустила плечи: в проеме торчала широкая фигура Драпендры. Привычный уже Йоргу флотский комбинезон он сменил на белые кожаные штаны, ботфорты и короткую полотняную жилетку на голое тело. На голове у штурмана красовалась высокая широкополая шляпа, тулью которой охватывали дужки темных очков.

– Возрадуйтесь, дети мои, – дыхнул он ромом, – Костас разрешил вам почирикать на свежем воздухе.

– А, – вскочил Йорг. – Ну наконец-то!

– Только никакого оружия! – назидательно поднял палец Драпендра. – С этим здесь строго.

– Обойдусь, – осклабился Йорг, вытаскивая кофр с одеждой.

– А вот этого, сын мой, – не надо… это я тебе как специалист советую. А? Или что-то не понятно?

Под трапом «Шерпы» их ждало довольно своеобразное транспортное средство, представляющее собой шестиколесную платформу с тремя рядами плоских диванчиков и местом для груза сзади. По характерному расположению органов управления, сконцентрированных на руле, Йорг сразу опознал корварскую работу. Самоделкой, впрочем, кар не выглядел – очевидно, он был произведен каким-то из промышленных кланов для использования на «полудиких» планетах. Драпендра плюхнулся на передний диван, подождал, пока за его спиной расположатся Йорг с Кирой, и дернул торчащую из жемчужного пластика передней панели «кочергу» с золотистой рифленой ручкой. Машина тотчас же тронулась с места – запуск двигателя здесь осуществлялся одновременно с замыканием примитивной гидротрансмиссии. При нажатии на подрулевую скобу тормоза клапана колесных гидромоторов плавно закрывались до полной остановки машины. Вторая скоба отвечала за акселератор: на этом тонкости управления заканчивались. Конечно, подобный аппарат опасно было выпускать на улицы большого города, зато ездить на нем могло любое существо, имеющее две конечности с пальцами и способное нормально разместить свое тело на диване. Йорг украдкой пощупал гладкий легкомоющийся пластик под своей задницей и подумал, что производители, пожалуй, недурно зарабатывают на таких конструкциях. Все было просто и дешево, как фермерские ботинки, однако же в каждой детали вездехода сквозила свойственная корварцам высочайшая техническая культура: передок машины представлял собой округлый пластиковый капот, целиком поднимающийся вперед, – видимо, там можно было возить инструмент и запчасти. Ветровое стекло имело петли, позволяющие откинуть его на специальные упоры с защелками, торчащие из капота. Широкие и мягкие цельнолитые шины с развитым рисунком говорили о серьезных внедорожных возможностях. Сама же платформа, из которой торчали мощные рычаги торсионных подвесок, была сантиметров двадцати толщиной – в ней располагались двигатель, энергосистема и насосы.