Джеймс Лусено - Лабиринт зла

— За дверью находится одно существо из плоти и крови, — прошептал он Задире. — Данные сканирования также свидетельствуют о присутствии дроидов.

Он взглянул на ЭРК.

— Ваш выход, коммандер.

Задира внимательно посмотрел на дверь.

— Мы и так зашли слишком далеко. Я — за то, чтобы войти, как к себе домой.

Сердце Дайна бешено забилось.

— Найти и уничтожить!

В помещении, служившим архивом завода по добыче плазмы компании «ЛайМердж», части боевых дроидов громоздились так высоко, что Оби-Ван и Энакин уже едва могли видеть колеблющееся голоизображение Дуку.

Методичное уничтожение дроидов — по сути, сражение свелось как раз к этому — начало утомлять Оби-Вана. Он отрубал им головы и руки уже без той хирургической точности, какую демонстрировал в начале боя. Куски, на которые он разрубал своих длинных и тонких противников, и удары, пронзающие их грудные пластины, уже не были такими аккуратными.

Ни он, ни Энакин не полагались только на мечи. Призвав Силу, они швыряли в противника всё, что можно было поднять с пола или сорвать со стен. Энакин опрокинул четырёх дроидов при помощи Силы и разрубил более полудесятка своим сияющим клинком, а затем прыгнул, приземлившись прямо на голову ошеломлённому дроиду, и понёсся по головам к дальнему концу зала.

Но вместо каждого уничтоженного дроида появлялось пять новых, они создали непроходимую преграду между джедаями и дверью, за которой исчез граф Дуку за несколько секунд до того, как они вошли.

— Дуку! — прорычал Энакин сквозь стиснутые зубы. — Я убью тебя!

— Сдерживай гнев, Энакин, — сумел сказать Оби-Ван между вдохами. — Не доставляй ему удовольствие.

Энакин бросил на него хмурый взгляд.

— Что, гнев делает меня слишком сильным, учитель?

Не успел Оби-Ван ответить, как в двери за его спиной ворвалось двадцать боевых дроидов. Крутанувшись на носках, он отразил первый залп, затем добрался до кучи искалеченных боевых машин. Там к нему присоединился Энакин. В надежде, что Дуку услышит, он крикнул:

— Что бы здесь ни случилось, Дуку, твоей Конфедерации конец! Республика прогонит вас прочь — даже твоего хозяина Сидиуса!

Появились ещё дроиды.

Для Дуку это не более чем игра, решил Оби-Ван. Но если граф хочет увидеть демонстрацию Силы, то Энакин ещё больше хочет её устроить.

— Дуку! — взвыл он.

Взвыл с такой силой и яростью, что потолок огромного зала начал рушиться на них.

— Быстрее, Трипио, — бросила через плечо Падме, — если не хочешь остаться в Сенате навсегда!

Протокольный дроид ускорил шаг.

— Госпожа, заверяю вас, я двигаюсь так быстро, как позволяют суставы. О, проклятье на моё железное тело! Я буду здесь погребён!

Широкие, богато украшенные коридоры, ведущие из Совещательной палаты, запрудили сенаторы, их помощники, работники штабов и дроиды. Многие сгибались под тяжестью документов и дисков с данными, а в некоторых случаях — богатых подарков, полученных в качестве благодарности от лоббистов. За эвакуацией наблюдали сенатские гвардейцы в синих плащах и солдаты-клоны. Они выбивались из сил, поддерживая порядок в коридорах Сената, однако из-за воя сирен и расползающихся слухов тревога начинала уступать место панике.

— Как такое могло случиться? — вопрошал салластанин своего соседа-готала. — Как?

Как они посмели посягнуть на Корускант?

Падме тоже не давал покоя этот вопрос. Но у неё были и другие причины для беспокойства, помимо Корусканта.

Где Энакин?

Она тянулась к нему всеми чувствами, всем сердцем.

Ты мне нужен. Вернись скорее!

Удар Гривуса был рассчитан безукоризненно. Многие сенаторы, которые в другое время могли бы отсутствовать на Корусканте, приехали, чтобы услышать обращение главы правительства к Сенату Республики, а потом остались, чтобы присутствовать на многочисленных приёмах в честь этого события. Теперь, в свете неожиданной атаки, заверения Палпатина казались ещё более жалкими и преждевременными. И несмотря на то, что оптимистичные заявления Верховного канцлера были подхвачены Совещательной палатой, Падме не могла не заметить, что многих её коллег окружали телохранители, или они носили защиту вроде той, какую используют спортсмены, или ракетные ранцы и другие приспособления для экстренной эвакуации.

Ясно, что Палпатину так и не удалось внушить своим подданным ложное чувство безопасности.

Тринадцать лет назад Падме могла бы заявлять о своей исключительности, ссылаясь на то, что её родной мир стал жертвой вторжения и оккупации. Оказавшись под ударом Торговой Федерации, Набу пала и была захвачена неймодианцами, а родители и советники тогдашней королевы Амидалы — арестованы и брошены в тюрьму. Но в настоящий момент она — просто одна из тысяч сенаторов, чьи миры захватили и разграбили. Невзирая ни на что, она отказывалась верить, что Корускант может пасть — даже притом, что флот планетарной обороны лишился половины своей былой мощи. Ходили слухи, что здания Посольского сектора рухнули, что боевые дроиды прошли маршем через площадь Лайджин, что воздушные линии среднего уровня заполонили джеонозианские «веера» {89} и дроиды-истребители… Даже если эти слухи верны, Падме была уверена, что Палпатин отыщет способ прогнать Гривуса из миров Ядра.

Возможно, он отзовёт боевые соединения, участвующие в осадах миров Внешнего кольца.

Это значит, что могут отозвать и Энакина.

Она ругала себя за эгоизм. Но разве у неё не было на это права? Разве она не заслужила?

Хотя бы на этот раз?

До сих пор здание Сената не пострадало. Тем не менее, Управление госбезопасности посчитало, что благоразумнее будет переправить всех в убежище, расположенное глубоко под полусферой Сената и примыкающей к нему площадью. Учитывая, что магистрали автонавигации были переполнены, едва ли все желающие смогли бы покинуть планету. И существовала вероятность, что Гривус станет наносить удары по гражданским целям, как он поступал уже не раз.

Падме, зажатая в толпе, столкнулась с делегатом-граном, который уставился на неё всеми тремя глазами на стебельках.

— А вы-то противились принятию Закона о создании армии! — рявкнул он. — И что вы скажете теперь?

В самом деле, ответить было нечего. Подобные упрёки ей приходилось выслушивать с начала войны. Обычно высказывали их те, кто так и не смог понять, что она беспокоится о Конституции, а не о судьбе зон свободной торговли.

Падме услышала, что её зовут, обернулась и увидела, как Бейл Органа и Мон Мотма пробиваются к ней и Ц-3ПО. С ними были две женщины-джедая — мастера Шаак Ти и Стасс Алли.

— Вы видели канцлера? — подойдя, спросил Бейл.