Стенли Вейнбаум - Черное пламя

Но постепенно наваждение прошло. Перед ним несомненно было живое существо, подобное по красоте античным статуям. Это сходство подчеркивала мраморная белизна прекрасного лица и наряд, похожий на греческую тунику, перехваченную под грудью серебряным поясом. Но, несмотря на холодность неземного облика незнакомки, Коннор явственно ощутил ее внутренний огонь, буйство которого выдавали крупные завитки смоляных кудрей, стянутых на затылке серебряным обручем.

Долгая неподвижность утомила непрошеного наблюдателя, и он переступил с ноги на ногу. Звук сломавшейся ветки заставил девушку обернуться в его сторону, и Коннор, считая невежливым и дальше оставаться в укрытии, вышел на поляну, изобразив рукой нечто неопределенное, что отдаленно напоминало приветственный жест.

Поднимаясь с колен, девушка рассмеялась и взглянула на него огромными зелеными глазами, в которых он не заметил ни робости, ни страха: скорее, это был милостивый взгляд королевы.

— Впервые вижу дикаря, праздно гуляющего по лесу, — насмешливо произнесла она. — С чего бы? Ведь вы всегда такие хмурые и озабоченные.

«Дикарь?» — недоуменно подумал Коннор и вспомнил, что — по словам Эвани — этой презрительной кличкой горожане называли жителей сельской местности.

Увидев, как нахмурились его брови, она проговорила чуть мягче:

— Не обижайся на шутку. Я знаю, кто ты. Это ведь именно тебя подобрали возле Ормона, и ты заявил, что живешь уже больше тысячи лет, словно Бессмертный, не так ли?

— Я ничего не заявлял, — тоже стараясь держаться независимо, ответил Коннор. — Этот срок определили, просто сопоставляя факты. А что вы знаете о Бессмертных? — не удержался он от вопроса.

Она не ответила, а подошла к упавшему стволу, присела на него и вновь обратила к Коннору бесстрастное лицо.

— Расскажи мне свою историю, Спящий, — проговорила она, и по ее тону Томас понял, что красавица не привыкла к отказам.

Он не видел причин, по которым следовало бы сохранять в тайне все, что с ним произошло, и поэтому удовлетворил ее любопытство. В заключение он сказал:

— Теперь ты понимаешь, что меня нельзя называть Спящим — в вашем понимании этого слова.

— Верно, — согласилась она. — Значит, ты беден. Однако задумывался ли ты о том, что на самом деле владеешь огромным капиталом? Я имею в виду знания, давно утраченные человечеством.

Такая мысль не приходила в голову Коннора. Обдумав слова незнакомки, он сказал:

— Для того, чтобы пустить этот капитал в оборот, надо знать, как использовать то, что сохранила память. А для этого нужно, прежде всего, побольше узнать о нынешнем времени. Но все расспросы напрасны: люди отвечают уклончиво или же делают вид, что не понимают меня.

— Хочешь, я расскажу тебе историю Земли? — серьезно взглянув на него, спросила девушка. Услышав взволнованные слова благодарности, она похлопала ладонью по стволу возле себя и сказала: — Садись сюда и слушай.

И вот что узнал Коннор.

Время, в которое он родился и вырос, представлялось ныне живущим землянам чудовищным сочетанием взлета научной мысли с низменными инстинктами разрушения. И чем выше поднимался в своем знании человек, тем ужасней и опустошительней становились братоубийственные войны. Самая чудовищная бойня разразилась вскоре после казни Коннора, причем безумство атомной вакханалии охватило весь Земной шар. В этом пламени погибли народы и цивилизации, исчезло все, что, в сущности, и делало человека человеком. В результате немногие выжившие оказались на развалинах некогда цветущей Земли и вынуждены были вести существование, характерное для пещерного человека.

Однако древние неандертальцы были значительно более приспособлены к суровым условиям жизни и не ведали, что она может быть какой-то иной, поэтому жертвам атомной катастрофы пришлось испытать куда большие тяготы, чем их пращурам. Лишь спустя сотни лет остатки человечества смогли возродить первобытно-общинный строй с его натуральным хозяйством и примитивными орудиями труда.

Годы борьбы за выживание привели к тому, что люди постепенно забыли все, чем обладали до катастрофы, а смена поколений завершила разрушение исторической памяти — человечество начинало жизнь с нуля. Однако в некоторых семьях берегли драгоценные крупицы знаний и сохранили их, несмотря на столетия варварства.

К одной из таких семей, проживавшей в поселении Новый Орлеан, принадлежал Джон Холланд. Неизвестно, как сложилась бы его судьба, если бы не один удивительный случай. Однажды, корчуя лес, чтобы расчистить землю под новую пашню, он наткнулся на древние руины, которые, как оказалось, являлись останками когда-то находившегося на этом месте крупного города Нью-Орлеана. Дальнейшие раскопки помогли Холланду и другим энтузиастам отыскать среди развалин то, что осталось от библиотеки. Изучение книг, чудом сохранившихся в подвалах, послужило началом создания Академии Нового Времени.

К сожалению, найденное сокровище содержало лишь крупицы знаний, но оно послужило толчком к возрождению научной мысли. Именно с этого времени начался отсчет нового периода истории человечества, получившего название Эпохи Просветления. Даже смерть Джона Холланда, предводителя одержимых жаждой познания людей, не остановила развивающийся процесс — последовал ряд открытий, коренным образом изменивших мир. В частности, именно тогда оказалась раскрытой тайна атомной энергетики. Честь этого открытия принадлежала одному из друзей Холланда, некому Тарану.

Благодаря практически неисчерпаемому источнику энергии, началось развитие различных отраслей промышленности, сопровождавшееся широким фронтом научных исследований. На месте развалин Нью-Орле-ана воздвигли новый город — столицу мира Урбс. Как оказалось, этот единственный на Земле мегаполис насчитывал теперь уже тридцать миллионов жителей.

Коннор даже не предполагал, что человечество — по собственной неразумности! — едва не уничтожило не только себя, но и свой дом, планету по имени Земля. Он почти физически ощущал ужас происшедшего, о котором рассказывал бесстрастный голос, принадлежавший юному существу, из глаз которого смотрела на него вековая мудрость.

Однако любопытство Коннора еще не было удовлетворено: он попросил незнакомку рассказать об «Императоре Земли, Властителе всего сущего», как гласила надпись на монете. Легкий вздох, сорвавшийся с ее губ, показал, что девушке не хочется от эпического повествования переходить к действительности. Но, тем не менее, она продолжила рассказ:

— До того, как появился этот пышный титул, его звали просто Хоакин Смит. Он вместе с сестрой Маргарет и другом, Мартином Сайром, стал слушателем Академии. Это случилось восемьсот лет назад. Просмотрев огромный перечень различных дисциплин, Смит решил совершенствоваться в общественных науках, чтобы овладеть механизмами воздействия на различные аспекты человеческого существования. Его заветная мечта состояла в том, чтобы построить справедливое общество, где каждый мог бы обрести счастье.