Андрей Ливадный - Пламя надежды

Вот в чем дело!

Для режима консервации характерен уровень десяти процентов мощности реактора! Значит, дополнительную защиту объекта обеспечивают батареи противокосмических орудий! В данный момент энергия к ним не подается, потому и сигнатуры отсутствуют! Но стоит датчикам станции зафиксировать посторонний объект, как все мгновенно изменится! Энергия поступит к защитным комплексам, и они реактивируются!

«Сколько у меня будет времени?

Секунд десять? Да, не больше.

Риск велик, но и цена соразмерна».

Рейчел оказалась в затруднительной ситуации. Она определила, что системы обороны станции готовы вступить в бой. Но доказать это можно только двумя способами. Либо послать фантом-генератор, который спровоцирует защитные системы, либо атаковать самой. «Если я воспользуюсь ложной целью для проверки, то потеряю драгоценные мгновения, необходимые для подачи энергии и реактивации защитных установок. Это глупо.

Но вернуться с полученными данными я не могу. Флокс заявит, что станция беззащитна, и обвинит меня в трусости. Уровень мощности бортового реактора для него фактор неочевидный.

Нужно принимать решение. Маневрирование на границе метрик стремительно истощало энергоресурс бортовых накопителей „Фантома“.

Рискну…»

Истребитель вырвался из гиперпространства, двигаясь на максимальном ускорении.

В доли секунд отработали все системы активной защиты. Выпущенные двумя очередями фантом-генераторы тут же включили собственные двигатели, маневрируя, создавая ложные сигнатуры истребителей, четыре капсулы с наномашинами рванулись к станции, раскрылись, и облака нанопыли мгновенно начали рассеиваться, создавая помехи для систем обнаружения противника.

Рейчел залпом разрядила ракетный боекомплект и, продолжая маневрировать, вышла на прямой контакт с «Аметистом».

Десять секунд с момента выхода из гиперсферы.

Станция внезапно огрызнулась огнем. Системы противокосмической обороны работали сейчас по ложным целям, фантом-генераторы пока держались – устройства, создающие иллюзии истребителей, были слишком малы, чтобы выпущенные по ним снаряды попали в цель. Зенитные орудия бесполезно расходовали боекомплект, прошивая пустоту в тех местах, где датчики наведения фиксировали энергоматрицы «лже-Фантомов».

Противодействие со стороны защитных систем станции осложняла выпущенная истребителем нанопыль. Микроскопические частички не только ставили помехи, они успешно преодолели заградительный огонь и теперь блокировали внешние элементы датчиков, ослепляя их.

Эффект от принятых мер подавления систем ПКО продержится еще секунд тридцать, не больше, затем системы наведения зенитных комплексов выпустят резервные сканеры, а артиллерийские компьютеры прекратят огонь по целям, которые не разрушаются при попаданиях, признав их ложными.

Выпущенные ракеты разделились; каждая боеголовка захватила цель.

По броне станции замельтешили вспышки попаданий.

Еще секунда, и «Аметист» указал безопасный коридор сближения: все орудия в одном из секторов смолкли, некоторые были уничтожены ракетными попаданиями, другие временно ослепли под губительным воздействием нанопыли.

Двадцать секунд.

Рейчел задействовала форсажные ускорители.

Тонкими зуммерами тревожно сигналила система боевого поддержания жизни, перегрузки при ускорении и маневрировании росли, перед глазами начало темнеть, но секторы обстрела системы ПКО уже были пройдены, истребитель сблизился со станцией и начал резкий маневр торможения, одновременно разворачиваясь стыковочным узлом к одной из многочисленных надстроек.

С глухим лязгом, передавшимся по переборкам «Фантома», сработали захваты насильственной стыковки, через открывшиеся технические люки выдвинулись устройства плазменной резки, их ослепительный свет озарил ноздреватую поверхность обшивки станции, испещренную шрамами от попаданий микрометеоритов.

Рейчел уже отстегнула страховочные ремни, схватила оружие и метнулась к шлюзовой камере. Нельзя было терять ни секунды: автоматическая система насильственной стыковки уже вскрыла обшивку станции, прорезав круглое отверстие диаметром в метр.

На раскаленные края дыры был нанесен специальный защитный спрей, который, вскипев, образовал термоизолирующую пленку.

Удара декомпрессии не последовало: на борту станции царил вакуум, либо воздух был откачан из внешнего слоя отсеков, чтобы предотвратить разрушения при разгерметизации.

Две минуты десять секунд.

Неплохой результат.

Двигаясь вдоль стыковочной штанги, она преодолела трехметровый зазор между истребителем и вскрытой обшивкой, проскользнула внутрь отсека станции, осмотрелась.

Ничего примечательного. Обыкновенный боевой пост. Почти все пространство занято блоками аппаратуры, узкий проход ведет к запертому люку.

Успешная стыковка – это лишь малая часть задачи. В распоряжении Рейчел не было подробного плана станции, но, учитывая, что узел связи спроектирован в последние годы войны, следовало ожидать, что основной объем внутреннего пространства занимают автоматические системы и лишь небольшая часть коммуникаций адаптирована для человека.

«Значит, перемещаться придется по тесным техническим коридорам, преодолевая сопротивление кибернетических механизмов, отвечающих за внутреннюю безопасность? Неприемлемо. Автоматика перекроет коридоры аварийными переборками, меня быстро вычислят, заблокируют и уничтожат. Нужно действовать иначе…»

Она не успела отсканировать прилегающие помещения, как внезапно люк отсека начал открываться.

Рейчел отпрянула, вжалась в узкий простенок.

Ситуация резко осложнялась. Системы внутренней безопасности станции отреагировали на процедуру насильственной стыковки слишком быстро для выхода из «спящего» режима.

Встречное излучение. Сервы…

Сигнатуры накладывались одна на другую, из глубин огромного комплекса к точке прорыва стремительно приближались десятки боевых кибернетических механизмов.

Рейчел резко выглянула из-за укрытия, послав во мрак открывшегося коридора плазменную гранату.

Два удара сердца.

Ослепительная вспышка косым бликом отразилась на забрале гермошлема. По переборкам прокатилась судорожная вибрация, а через мгновение из тесного коридора ударил бесноватый порыв ветра. Поврежденные взрывом отсеки второго слоя подверглись декомпрессии, воздушный поток вырвался в космос через вырезанную в обшивке дыру, Рейчел, почувствовала, как станция качнулась – импульс реактивной тяги придал ей небольшое ускорение. Нескольких сервов порывом ураганного ветра вышвырнуло в космос, один из них задел стыковочную стойку, заставив вздрогнуть многотонный истребитель.