Кирилл Мошков - Тебе, Победа!

- Не стоит, сын мой. Вы - сын нашей святой Церкви?

- Да, святой отец. Я католик.

- А ваши спутники?

- Брат и сестра родились в католической семье, но не крещены, потому что выросли на другом краю обитаемого мира. А моя сводная сестра - астлин. Я не говорил с ней об этом, но знаю, что ее мать - член Астельской святой конгрегации, в нашем понимании - протестант.

- Перед Господом все равны, - сказал старик. - Господь да благословит вас всех... Dominus vobiscum. In nomine patris et filis et spiritu sancto, in saecula saeculorum, amen.

- Amen, - отозвался Йон, и архиепископ отключился. Йон вздохнул, положил трубку и вытянулся на кровати. На соседней тихо сопел Реми. Йон выключил свет и мгновенно заснул.

Утро седьмого апреля было мрачным. В гостинице позавтракали, но скудно и невкусно, а перехватить, как в Космопорте, на улице какой-нибудь сэндвич или пирог "бермогул" тут было невозможно. Не предусматривалась тут такая роскошь.

На космодром из города ехать нужно было на поезде. Йон ожидал увидеть что-то вроде полупрозрачных сигар космопортовского метро, но, когда они вышли на замусоренную платформу, их взгляду предстало нечто совершенно фантастическое - гигантское темно-зеленое сооружение из металла, с мощными окнами из стекла в стальных рамах, с исполинскими серыми сводами, над которыми вздымались сложные и опасные конструкции токоприемников.

Передняя часть поезда представляла собой страшную, в четыре человеческих роста, маску: зеленое стальное лицо с черными глазами-окнами кабины машиниста, с красными бровями и жуткой, похожей на исполинский ощеренный рот красной решеткой в нижней части.

- Это поедет? - недоверчиво спросил Реми.

- Я такие видела в кино, - сообщила Ирам.

Тут над платформой пронеслось грозное шипение и гулкий лязг, и массивные двери вагонов раздвинулись. В ту же секунду платформу стали быстро заполнять люди. Они поднимались снизу, выходили из здания касс, спускались откуда-то сверху. У дверей мгновенно образовалась толчея, тем более что большая часть людей была с обильным багажом. Мелькали рюкзаки, чемоданы, целые тележки с мешками и огромными клеенчатыми сумками. Ирам заметила в толчее несколько фигур в характерной зеленой униформе служащих Lightning, но остальным сказать ничего не успела: Йон потащил их на посадку. Тем более, лиц этих людей в зеленом она не могла разглядеть - может, ей только показалось...

После каких-нибудь пяти минут давки, толкотни и ругани удалось влезть в вагон. Нет, не в сам вагон - там все уже было забито тележками, чемоданами и потными людьми в засаленной одежде; влезли в тамбур. Йон неимоверным усилием уцепился за поручень у двери, удержался, прикрыв собой Клю; Реми за спиной Клю обнял Ирам за плечи - с одной стороны, давка вынудила, с другой... В спину Реми давили острые локти какого-то тощего мужичка с подозрительными кошелками, который застрял между дверью вагона и монолитной, угрюмо гогочущей компанией заросших щетиной работяг у противоположных дверей тамбура; в ногу Реми давила коленом толстая тетка, между ног которой прямо посреди тамбура стоял огромный пластиковый мешок с какими-то овощами; зато спереди была Ирам, он обнял ее за плечи, и толпа притиснула их, заставив прижаться друг к другу; он видел румянец на щеке Ирам, чувствовал румянец на своих щеках, и ему хотелось, чтобы поезд стоял так как можно дольше. Но тут поезд оглушительно свистнул, двери с шипением и лязгом закрылись, состав рвануло, дернуло с невообразимым стальным грохотом, и они поехали. Безразличный голос прохрипел сверху:

- Наш электропоезд отправился до станции Север-20 со всеми остановками, следующая остановка космодром-восьмой.

Вот тут стало понятно, чего ради Йон удерживался против напора толпы у дверей: если бы их толпой внесло внутрь вагона, они могли бы и не выбраться обратно к двери до следующей остановки.

Поезд катился по широкому тоннелю, оглашая его сокрушительным лязгом, звоном и грохотом, подпрыгивая и раскачиваясь на всех стыках. Клю слегка даже замутило от такой езды. Сзади, у дверей в вагон, кто-то надсадно орал:

- У космодрома-восьмого выходите? Выходите, я спрашиваю? Дай пройти! Дай, козел, пройти, мне у космодрома слазить!

- За козла ответишь, - прогудел другой голос, и по толпе прошел мощный толчок. Первый голос ахнул, замычал, и слышно было, как кто-то сполз под ноги стоящим.

- Наших бьют! - заорали из вагона. - Служащих Компании бьют! Lightning, сюда!

Завизжали женщины. Зычный голос заорал:

- Работяги! Гопота из Компании пендюлей просит!

Отжав мужичка с кошелками, компания небритых из тамбура ринулась внутрь вагона. Уши заложило от грянувшей многоязычной ругани, среди которой преобладал рьяный линковский мат. Ирам, обернувшись, сквозь спины и плечи увидела, как несколько рук в сизых рукавах взметнули из толпы кверху какую-то фигуру в зеленом; тот, разинув рот, что-то вопил, но слышно его не было; могучим рывком под женский визг его метнули вбок, на тележки, чемоданы и головы сидящих; в вагоне шлепнул было низковольтный разрядник, но тут же где-то в середине толпы взлетела еще одна зеленая фигура и обрушилась на спинки сидений, а десяток рук в сизых рукавах вырвали у зеленого оружие; Ирам видела, как там поднялась и опустилась на зеленого чья-то тележка с мешком... Постепенно рев и визг стали стихать, только еще вопила заполошно какая-то баба в середине вагона, да зычный голос с заметным линкерским акцентом объяснял:

- И пусь'лежжит, пусть! Щас до Узловой доедем, народ съйдет, я его н' перрон выкину, а там пусь'ментура р'збирается! Лежать, падла, я ск'ззал!

Поезд тем временем начал тормозить, что сопровождалось визгом и сводящим зубы скрипом; за окнами возник угрюмый серый перрон, вдоль которого плотной стеной стояли ожидающие.

Йон крикнул от дверей:

- Ребята, рывком! Вещи берегите, оторвут! Как откроется, рывком за мной! Реми, нажмешь изо всех сил!

Реми понял и уперся в спину Ирам, бормоча:

- Только равновесие держи, понимаешь?

- Клю, равновесие держи, упадем - затопчут, - спокойно сказала Ирам. Поезд с лязгом встал, хриплый голос сверху равнодушно сказал: "Восьмой космодром, следующая Узловая-северная, побыстрее производите высадку-посадку", и двери со свистом отворились.

Сплошная масса серых лиц качнулась к дверям, с десяток рук снизу вцепилось в поручни, взметнулись головы, и тут Йон прыгнул, подняв над головой рюкзак, прямо в толпу, заорав не своим голосом:

- Берегись! Зеленых выносят!

Нельзя сказать, чтоб в толпе сразу образовался коридор, но чуть-чуть расступились; Йон приземлился на ноги, надавил, очищая место, обернулся, ловя Клю; да тут еще работяги на перроне гаркнули:

- Слыхал? Зеленых! Дай пройти!

Клю прыгнула и оказалась в руках Йона, на одно блаженное мгновение уткнувшись ему в грудь; сзади прыгнула Ирам; Реми успел выскочить в последний момент, уже через чью-то голову, и тут же раздавшаяся было толпа с шумом повалила в вагон.