Вячеслав Шалыгин - Инстинкт гнева

— Посиди полдня в одиночке — узнаешь, что это было, — Джонатан размял кулак. — Обиделась, вот и вспылила.

— Э-э, нет, коллега, — майор погрозил пальцем. — Она не вспылила, тут аффектом дело пахнет. Глаза ее видел? В них же адское пламя отсвечивало, не меньше.

— Красиво излагаешь, майор, — Джонатан иронично взглянул на Федотова. — Про дыни, про пламя. Только я ничего такого не заметил.

Федотов хмуро покосился на разведчика и жестом приказал конвою покинуть помещение.

— Слушай, человече, — закрыв за офицерами дверь, негромко произнес майор. — Ты из меня фраера не лепи, ладно? Твой невидимка за ней приходил, верно? Получается, девица нужна и твоему клиенту, и моему. Поделить надвое ее мы не сможем: пилить опасно, клонировать долго. Значит, нам придется как-то договариваться насчет «любви втроем».

— Ну и наклонности у тебя, — Джонатан усмехнулся. — Нет, Федотов, не получится у нас «шведской семьи». Будем «танцевать даму» по очереди. Пока она здесь, она твоя.

— А потом? Ты намерен ее забрать?

— Думаю, так и получится. Ты же видишь, здесь ей оставаться опасно. Вот это все, — Джонатан указал большим пальцем за плечо, — была только разведка боем. Невидимка обязательно вернется, и тогда… крови будет море, не то что сейчас.

— Нет, не надо крови, я больше не буду, простите, — прошептала, садясь на полу, Женя. — Это затмение было… ошибка.

Она потерла лоб и поморщилась.

— И ты меня прости, — Джонатан помог ей перебраться на койку и усесться спиной к стене. — Затылком к стенке прижмись, полегчает.

— Прохладненькая, — Женя прижалась и на секунду закрыла глаза.

— Майор, будь другом, намочи полотенце, компресс сделаем, — Джонатан указал взглядом на ванную.

— Я в норме, спасибо, — прошептала девушка. — Не знаю, что на меня нашло. Как загремело внизу, я будто с ума сошла. Еще этот запах… У меня внутри просто закипело. А когда его солдаты прогнали, мне совсем плохо стало. Так разозлилась!

— Его? — Джонатан насторожился. — О ком ты говоришь?

— Его, — Женя недоверчиво взглянула на разведчика. — Вы же понимаете, о ком я.

— О ком?

— Я не знаю, кто это, только он хотел меня отсюда вытащить. Я это чувствовала.

Из ванной вышел Федотов, и Джонатан придержал следующий вопрос. О некоторых вещах майор не должен догадаться ни в коем случае.

— Чувствовала? — протягивая Жене мокрое полотенце, переспросил Федотов.

— Женская интуиция, — пояснил Джонатан.

— Неужели? — Майор присел на корточки и посмотрел Жене в глаза. — А откуда вы узнали, что он был один?

— Я не знала, — Женя спокойно выдержала его изучающий взгляд. — Просто решила для себя, что это он… тот, кто меня спасет.

— Вы, между прочим, не тонете, чтобы вас спасать, — заметил майор.

— «Между прочим», я ничего не сделала, чтобы сажать меня за решетку! — с вызовом парировала Женя.

— Ну, это мы еще выясним, — поднимаясь, пообещал майор. — Коллега, кажется, у вас были вопросы к барышне?

Вопросов у Джонатана было много, но слышать ответы на них полагалось только членам Цеха. Да и то не всем. Слишком уж неоднозначные и противоречащие многим фундаментальным законам напрашивались выводы из всего, что случилось в Конторе. В то же время выводы эти были почти бесспорными. То, что описывала Женя, вовсе не было приступом «женской интуиции». Эта хрупкая девушка толковала совсем о других вещах. О вещах, крайне опасных и для Цеха, и для общества в целом.

«Осталось понять лишь одно. Кто приходил сюда за этой барышней? Ее брат? Версия скользкая, но в свете последних событий разумная. Впрочем, есть и еще одна… сыщик!»

Джонатан нащупал в кармане телефон. Вторую возникшую вот прямо сейчас версию было легко «прокачать», не сходя с места. Если она отпадет, останется только первая, и это будет означать, что личность Хамелеона установлена. Останется его поймать.

Джонатан жестом попросил у Федотова короткой паузы и набрал номер Туманова. Сыщик ответил почти сразу, после второго гудка.

— Витек, ты где?

— Я… тут… в гостях.

Судя по голосу, Виктор был не один и вовсе не отсиживался на «явочной квартирке». Джонатан замер в напряженном ожидании момента истины.

— Пригласите полковника к нам, — вдруг предложил знакомый «голос за кадром». — Это ведь он звонит? Калинин Павел Дмитриевич?

— Да, — Виктор был явно удивлен. — А как вы…

— У кого в гостях, Витек? — уточнил разведчик, в принципе, уже и так зная ответ. — С кем ты там беседуешь?

— Приезжай, увидишь, — голос Туманова отдалился, наверное, он прикрыл микрофон пальцем. — А как мне объяснить, с кем я беседую?

— Он знает, — собеседник Туманова чуть-чуть повысил голос.

— Понял, слышу, — дальше играть в «испорченный телефон» не имело смысла. — Жди меня, Витек. И, главное, не делай резких движений.

— Паша, это не моя идея! — негромко предупредил Туманов.

— Знаю, что не твоя, — Джонатан говорил спокойно. — Все нормально, Витя, не переживай. Я в эти высокие сферы вхожу и выхожу безболезненно. «Сфера» твоего собеседника — не исключение. Через пятнадцать минут буду.

— Вы с Витей говорили? — оживилась Женя. — Как он?

— В порядке, — разведчик сунул трубку в карман и строго посмотрел на Федотова. — Береги ее, майор, как зеницу ока. И если желаешь спросить о чем-нибудь, спрашивай прямо сейчас. Я сегодня еще вернусь и, скорее всего — за ней.

— Насчет «высоких сфер»… — Федотов пристально взглянул на разведчика. — Что ты имел в виду? Случайно не фирму Островского?

— Нет, майор, — Джонатан встал. — Выше.

— Итак, Виктор Алексеевич, давайте знакомиться. Я мастер Цеха Дмитрий Федорович Чесноков. Вам следует обращаться ко мне просто — мастер.

Туманов попытался устроиться поудобнее на дубовом «троне» с высокой толстой спинкой и удивленно взглянул на Чеснокова.

— Следует? Очень интересно. Учту, конечно, но все равно интересно. А позвольте полюбопытствовать, вы какого цеха мастер, литейного или слесарного?

— В тонкости вы вникнете по ходу беседы, господин Туманов, — мастер смерил его холодным взглядом. — Постепенно.

— Годится, — Виктор ответил ему таким же взглядом.

Мастер выдержал театральную паузу и принялся излагать. Именно так, не говорить, как все нормальные люди, а излагать: неспешно и поначалу, казалось, отвлеченно.

— Что наша жизнь, господин Туманов? Цепь событий, которые при совпадении деталей образуют более-менее прочные сюжеты. Что легло в основу нынешнего спектакля? Роковая случайность, стечение обстоятельств. Как Островский умудрился наткнуться на вашу знакомую? Кажется, ее зовут Женя? Он проверял в Битцевском лесопарке версию с маньяком, поскольку ему и Мартову было поручено искать одного неуловимого убийцу, который давно портит жизнь людям из нашего Цеха. Искал одно, а наткнулся на другое. На нечто более важное для всех нас. Разве не роковая случайность? Удачная, но все-таки роковая, или, если угодно, — знаковая.