Федор Березин - Лунный вариант

– Все так, Леонид Ильич. Но я, как видите, захватил с собой академика Александрова. Я сделал это не просто так. Хотелось бы, чтобы он, исходя из своих знаний и научной специализации, высказал некоторые соображения в пользу нашего решения.

– Я надеюсь, это будет не слишком длинно, Анатолий Петрович? – Генеральный секретарь КПСС снова опустился в кресло и откинулся назад, словно в кинотеатре.

– Любую здравую мысль, Леонид Ильич, можно высказать кратко. Мы ведь не собираемся обводить Центральный Комитет вокруг пальца, – скупо улыбнулся директор Института атомной энергии имени Курчатова.

– Хорошо, Анатолий Петрович. Но у меня тут для страховки, на случай, если вы в чем-нибудь смухлюете, как видите, имеется эксперт. Человек, знающий ваши тонкости.

Скромно сидящий за столом Дмитрий Федорович Устинов приподнялся, блеснув массивными очками. Разумеется, все присутствующие были давным-давно знакомы не только по кремлевским кабинетам: генерал-полковник, являясь секретарем Центрального Комитета, координировал и направлял деятельность всех конструкторских бюро, научных учреждений и промышленных предприятий.

– Так что можете приступать, товарищ атомщик, но с оглядкой, – пошутил Брежнев.

– Товарищи, – официально, как на докладе, начал академик Александров. – У нас, безусловно, нет полной уверенности. Как здесь было замечено уважаемым Леонидом Ильичом, «Луноход-1» вышел из строя. Его аппаратура в настоящий момент нам не помощник. Мои коллеги – астрономы – любезно предоставили для наших целей самый большой в мире оптический телескоп. Однако даже его разрешения не хватает разглядеть, что творится на Луне. Но по крайней мере мы убедились, что в кратере Лемонье не произошло каких-то сдвигов ландшафта. Внешне все так, как и было до того момента, когда подвижная лаборатория извлекла из пыли Аномалию. В связи с таинственным широкодиапазонным излучением мы еще до аварии начали заниматься проработкой теоретической модели. Должен признаться, что на сегодня у нас по-прежнему есть только гипотезы, и тем не менее… – академик кашлянул. – Мы предполагаем, что лунник обнаружил новый вид космического объекта. Пока, условно, мы его обозначили как «белая микродыра».

– Твою мать, – тихо, почти про себя констатировал Леонид Ильич, шевельнув бровями.

Глава атомной программы СССР никак на это не среагировал и продолжал:

– До сего момента существовала гипотеза о так называемых черных дырах и черных микродырах. В данном деле они нам не пригодятся, так что выведем их за скобки. Что есть «белая дыра»? Это объект, через который поступает энергия в наше обычное трехмерное пространство откуда-то извне. На сегодняшний момент неважно откуда. Может, вообще не получится установить, откуда идет перетекание энергии. Возможно, это ранее сжатое массивное космическое тело, может быть, остаток некоего протовещества, которое существовало еще до появления нашей Вселенной; может быть, просто область пространства, в которой, в силу покуда неясных причин, происходит лавинообразное высвобождение из вакуума виртуальных частиц – переход их в реальность; а может быть, выход подпространственного туннеля, соединяющего наш мир с удаленной на миллионы световых лет «черной дырой» – где-то там она производит засасывание материи. Более того, эта «черная дыра» может помещаться в какой-то другой вселенной.

– Товарищ академик, – серьезно посмотрел на «докладчика» Генеральный секретарь. – Не понимаю, о чем мы ведем речь?

Человека, всю сознательную жизнь возящегося с реакторами, смутить было трудно, однако он все-таки прервал плавно текущую речь.

Сидящий в стороне Устинов кашлянул.

– Вы хотите что-то сказать? – повернулся к нему Брежнев.

– Разрешите, Леонид Ильич, я немножечко направлю нашего уважаемого ученого?

– Еще бы нет, Дмитрий Федорович. Вы же у нас главный направленец по науке, – Брежнев снова воззрился на Александрова, видимо, желая пронаблюдать его реакцию на готовящийся доклад одетого в гражданский костюм генерал-полковника.

– Товарищи ученые, – Устинов предусмотрительно встал. – Мы ждали короткого, связного сообщения. Нам, безусловно, премного интересны все эти заумности, однако речь тут должна идти о конкретном деле. Партия, в нашем лице, всегда поддерживала фундаментальные науки на высоте, но не стоит забывать, во что это все обходится, выражаясь в наших рублях. И даже не в этих миллионах и миллиардах суть, следует помнить о том, что мы держим нашу науку на лучшем мировом уровне, а кое-где и выше, за счет нашего народа. Каждый тратящийся не по назначению рубль – это капли пота наших рабочих и колхозников, вылившиеся зазря. Мы с вами должны это понимать, никогда не терять из виду главное. Вот вы нам тут излагаете эти гипотезы, а суть-то в чем? Скажите нам, как специалисты, что приобретет наше народное хозяйство в случае успеха, в случае правильности ваших гипотез? Вот о чем должна идти речь. Оправдаются ли затраченные на это дело усилия?

– Очень, очень верно, Дмитрий Федорович, – кивнул бывший политработник Леонид Ильич Брежнев. – Видите, наша партия не зря ест хлеб, товарищи академики. И хотелось бы добавить в этом ключе. Кроме пота нашего народа, сейчас вы хотите примешать к делу кровь.

– Уважаемый, Леонид Ильич, это сгущение красок, – развел руками академик Келдыш. – Тем более что вторая фаза потребуется лишь в случае, если «Луноход-2» подтвердит наши надежды.

– И все же, уважаемый Леонид Ильич абсолютно прав, – под массивными очками Устинов стал похож на нахохлившегося филина. – В предлагаемом вами плане мы рискуем не только десятками и сотнями миллионов рублей, но и жизнями советских людей, даже, я бы сказал, лучших из них.

– Тогда я выражусь предельно кратко, – спокойно сказал директор самого почитаемого в СССР института. – Товарищ Генеральный секретарь, если гипотеза о «белой дыре» подтвердится, в нашем распоряжении окажется источник энергии, превосходящий даже то, чем я занимаюсь всю жизнь. Он оставит далеко позади программу «Токамак». Ту, что назначена создать термоядерную печь.

– Вот это уже интересно, это действительно перспектива, – согласился секретарь Устинов и повернулся к Генеральному секретарю. – Как вы знаете, Леонид Ильич, наша программа полного электрического насыщения выполнена сейчас почти на пятьдесят процентов. Если с помощью этой лунной находки можно будет подтянуть программу в перспективе хотя бы на дополнительные десять, это будет гигантское облегчение поступательного развития страны.

– И вы считаете, Дмитрий Федорович, что можно рискнуть не только техникой, но и людьми, так?

Устинов встал.

– Товарищи, человеческая жизнь – это великая ценность, однако любой из нас положит свою собственную на процветание Родины. Кроме того, мы знаем, что, если бы не некоторые факторы, делать торопливые шаги не стоило бы вовсе. Для нашей близкой цели – построения развитого социализма – год-два не имеют значения. Можно было бы подготовиться поступательно и надежно. Однако вынужден напомнить, что, несмотря на все наши усилия, не мы первыми высадились на Луну. Наши идеологические и вероятные противники следят за нашими успехами во все глаза. Луна – ничейная собственность. Поэтому, если нужные шаги не сделаем мы, то… Нетрудно догадаться, кто их совершит. Причем они будут идти по накатанной дорожке. И потому, как и в военном деле, здесь приходится учитывать не вероятные затраты, а возможный ущерб. Если эту самую Аномалию подберут американцы, то…