Марти Бурнов - Достигая прозрения

— Да забудь ты об этом педике! — Нэйб взорвался. — Или ты тоже из этих?

Аркадий отрицательно замотал головой и попятился. Наткнулся на стол и едва не упал.

— Ты играл Вагнера! Чистого! Настоящего! Ты можешь стать ключом к Прозрению! — Нэйб вскочил и закружил по комнате, широко раскинул руки. Регенерирующий гель усмирил боль и затянул раны мутной пленкой.

— Здесь нельзя играть Вагнера? — в глазах Ивана Никифоровича затеплилось понимание.

— Только для Его Великолепия виллирианского императора, чтоб он сдох! — Нэйб плюхнулся обратно в кресло.

— Значит, я был прав! Это…

Теперь вдохновение посетило профессора, но Аркаша прервал его.

— Нэйб, мы вам весьма благодарны… но… позвольте спросить, почему вы…

— У меня тонкий слух. Я люблю Вагнера. Вы не поверите, но я сидел и мечтал пристрелить того придурка, что издевался над ним, выдавая ту жуткую какофонию.

— Это безумие… — профессор выглядел потерянным.

— Мне часто это говорят. Но, я лишь защищаюсь от всякого там… — Нэйб поморщился и немного обиделся, почему-то, от этих людей он ожидал большего понимая.

— Да нет же, я об этом мире.

— А… наш мир — унылое говно!

Аркадий Петрович кивнул, он все еще переживал недавнее знакомство с Джетти. Ему очень хотелось избавиться от воспоминаний, смыть ощущение тех гадких прикосновений. Профессор сидел, крепко задумавшись. Нэйб поигрывал пистолетом.

— А чего, собственно, мы здесь ждем? — Аркаша больше не мог выносить этой многозначительной и пугающей тишины.

— Тс-с-с.

Нэйб напрягся. Из-за двери послышались приглушенные голоса. Тихо щелкнул замок.

"Черт, он не один!" Нэйб бесшумно метнулся к двери. Аркаша и профессор на цыпочках шмыгнули в соседнюю комнату.

Они вошли по очереди. Первый получил удар ногой в живот, чуть отлетел и со стоном согнулся пополам. Нэйб едва взглянул на него. Этот человек — не представлял угрозы. Это был Джетти.

Вторым вошел Селф. Личный пилот Карзога. Только у него был код доступа к системам хозяйского корабля.

— Привет! — Нэйб ударил Селфа в пах и вжал ему в лицо пистолет. — Пикнешь, я тебе мозги зажарю!

Чуть пиликнув, закрылась дверь.

— А-а-а, — пискнул с пола Джетти. Он узнал Нэйба и не рискнул подняться. Он ненавидел этого человека.

— Какого… — сдавленно возмутился Селф.

— Заткнись! — Нэйб снова ударил его и отшвырнул прочь. — Ну и приятели у тебя! — он брезгливо взглянул на Джетти.

— Ты! — ненависть душила Джетти, больше чем страх. — Ты украл мой флаер. Новенький, блестящий, он был такой красивый! Ты ударил меня! Убей, убей его! — визжал он Селфу.

— Заткнись… — Селф старался держаться подальше от Нэйба, который уселся в кресло около входа.

— Вы мне надоели! Ты, — Нэйб качнул пистолетом в сторону Джетти, — все время об тебя спотыкаюсь. Мне потом кажется, что обувь в говне перемазана. Ботинки приходится мыть. Надоело! Может, пристрелить тебя? На всякий случай. Хоть я и собираюсь покинуть эту вонючую планету, но пока ты жив, запах говна будет преследовать меня, — он повернулся к Селфу. — Что скажешь? Не возражаешь, если я его мозгами немного испачкаю тебе пол?

— Что тебе надо, псих?

— Ерунду. Код доступа к кораблю Карзога. Помашешь мне ручкой и… В общем, выбирай: или будешь со своим дружком жить долго, счастливо и сдохнете в один день, или сдохнете сегодня, тоже вместе. Выбирай.

— Нэйб… мы с тобой столько лет… — глаза Селфа испуганно забегали, — можно сказать, приятели…

— Какой я тебе приятель после этого! — Нэйб плюнул в сторону Джетти. — Срань господня! Помнишь тот раз, когда мы с тобой напились, и я вырубился! Потом у тебя глазки бегали, и рожа бледная была. Ты что тогда сделал, урод?! Вот как мне теперь с этим жить?!

— Э-э-э… — Селф впал в панику. — Ты… ты чего?! Я всего-навсего тогда позаимствовал немного хааша! Подумал, что ты поделился бы сам… если бы не спал… подумаешь, щепотку стянул…

Селф заткнулся, увидев, как посуровело лицо Нэйба.

— Вот за это точно убью!

— Ну совсем чуть-чуть… немного отсыпал из той коробочки… ну зелененькой такой, ты ее в кармане носишь… да ладно, давно это было!.. — тут Селф затараторил, переводя тему: — А с Джетти мы всего лишь знакомы, ты не подумай чего. Ты угнал его флаер, вот он и позвонил мне… И ничего такого! Ты и я… мы ж настоящие мужики!

Нэйб покосился на Джетти. При этих словах Селфа, тот вздрогнул, и в его глазах застыла обида.

— Знаешь, вообще-то мне насрать и на хааш, который ты спер год назад, и на ваши дырявые задницы, — Нэйб зевнул. — Или дашь мне код, или я убью вас обоих.

— Но они… они же убьют меня.

— Зато твой дружок останется жить.

— А мне-то что с того?! — взвизгнул Селф.

— Предатель! — Джетти немного манерно обнял себя за плечи и обиженно отвернулся. — Арка-аша…

Из соседней комнаты выходили Аркадий Петрович и Иван Никифорович. Раскрасневшийся Аркаша казался изрядно смущенным, почти испуганным. Он избегал смотреть в строну Джетти. Не отпускала мысль, что этот человек преследует его.

— Простите, что вмешиваемся, — неуверенно начал Аркаша, — но, кажется здесь у нас всех одинаковая проблема — мы хотим выжить. Давайте подумаем, как мы можем помочь друг другу?

— Давайте, давайте. Держи этого придурка, а я объясню ему, что времени на пустую болтовню у нас все меньше, — Нэйб с хрустом размял руки. Он начал терять терпение, и ему жутко захотелось хааша.

— Право… зачем же так жестоко, — Иван Никифорович немного смущенно поправил очки. — Давайте подойдем к проблеме с научной, то есть, логической точки зрения. А что если взять его с собой? Насколько я понял, опасность угрожает ему только здесь. Как и нам. Надо покинуть эту опасную планету всем вместе.

— Идет! — Нэйб вскочил из кресла.

Селф покраснел. Его глаза затравлено забегали из стороны в сторону, но кроме нечленораздельных звуков, он так ничего и не выдавил. Джетти закричал было что-то о своих правах, но Нэйб грубо оборвал его:

— А говну слова не давали. Пока будешь с нами, а там посмотрим. Селф, уйми свою подружку, иначе я за себя не ручаюсь.

Флаер несся над ночным городом. Аркадий Петрович заворожено смотрел вниз. Во время предыдущего полета, когда сумасшедшие маневры Нэйба сочетались с кошмарным алкогольным головокружением, и перед глазами все плыло и смешивалось в пеструю кашу, а жуткие спазмы не отпускали ни на секунду, он не имел возможности оценить величие и ужас этого города.

Очертания зеркальных зданий терялись во множестве отражений. Цветные всполохи экранов и огни флаеров множились, рождая поистине удивительное и волшебное зрелище.

Поток летающих автомобилей казался бесконечным во всех направлениях. Местами движение становилось таким плотным, что далекая мостовая пропадала из виду. Лишь осознание того, что где-то там, далеко внизу, она все же есть, не давало Аркадию Петровичу поддаться легкому безумию, наплывы которого он чувствовал. Все вокруг казалось ему жуткой фантасмагорией или удивительным сном.