Александр Зорич - Пилот-девица

Но там, в недоброй полутьме пролома, ревело пламя и клубился зловещий желтый дым. Вдобавок именно туда сейчас валились кубические метры пирофора. Лезть в это пекло не решился бы сейчас никто, даже осназовцы в своих боевых скафандрах.

— Надо взрывать дверь, — решила Александра.

— Или переборку, — прибавил Чичин. Он, само собой, имел в виду другую, целую переборку.

— Только, похоже, взрывать нечем, — протрещал по рации один из осназовцев.

— Как эта дрянь вообще горит, воздуха же больше нет? — недоумевал другой.

— А это не обычное горение… — попытался блеснуть умом третий, но его прервала Александра.

— Отставить. Приказываю взорвать дверь. Для этого используем жидкий порох из автоматов.

В последних словах Александры слышалась неуверенность. И конечно же, тут как тут был Чичин со своими возражениями:

— И как вы себе это представляете?

Скорее всего, учитывая нервозность обстановки, в ответ Чичин наслушался бы от горячей Александры грубостей, но, утробно звякнув лопнувшим колоколом, дверь вдруг разломилась на куски и осыпалась на палубу.

И вместе с хлынувшим из соседнего отсека воздухом, в клубах то ли пара, то ли дыма к ним явился…

— Дядя Толя! — радостно взвизгнула Василиса и рванулась к фигуре в серебристом скафандре, сжимающей в руках раструб какого-то загадочного устройства. — Мне про вас говорили…

— Здорово, егоза, — спокойно ответил тот, словно никого, кроме Василисы, и не ожидал увидеть здесь, в одном из бесчисленных помещений попавшего в переделку авианосца.

— Спасибо, выручили, — сказала Александра.

Обойдя дядю Толю с двух сторон, в отсек вбежало несколько военфлотцев.

Облаченные в такие же серебристые скафандры повышенной огнестойкости, они были вооружены разнообразными огнетушителями и аппаратами для ликвидации пробоин быстротвердеющей пеной.

Стало ясно, что непоседливый космический волк дядя Толя, как только на горизонте замаячили джипсы, предпочел покинуть скучные ряды палубных техников и напроситься в одну из аварийно-спасательных партий!

— Выручать — это мы умеем! — бодро ответил дядя Толя. — Раненые есть?

— Один контуженный.

— Сейчас эвакуируем!

Дядя Толя и дальше строил бы из себя начальника, но тут появился инженер-лейтенант Бобырев, который на самом деле возглавлял спасательную партию.

— Слушать в отсеке! — рявкнул он так, что у Василисы зазвенело в ушах. — Члены экипажа корабля есть?

— Нет, — ответила Александра.

— В таком случае, прошу всех немедленно очистить отсек! Анатолий Степанович проводит вас до лифта. — (Василиса подивилась, как уважительно, по отчеству, этот молодцеватый лейтенант назвал ее родненького дядю Толю!) — Все вы должны добраться до ангарной палубы и оставаться там в ожидании дальнейших распоряжений.

Никто не стал спорить, хотя Александра с Чичиным явно жаждали пуститься на поиски василиска.

К лифту дядя Толя с Василисой, опережая всех прочих на десяток метров, потрусили усталой рысцой.

— Крепко нас шарахнули джипсы, да? — спросила Василиса.

— Ага.

— Мы умрем?

— Обязательно, — весело ответил дядя Толя.

— Шутите? Корабль гибнет?

— Да нет пока, хотя приложили нас изрядно.

— И, небось, вот-вот еще добавят?

— Это вряд ли. Сбили уже паскудников!

Дядя Толя сглазил.

Когда вместительный лифт уже был готов принять их всех в свои объятия, последний инопланетный меченосец, расстрелянный ракетами «Горынычей», потерявший половину обшивки и казавшийся уничтоженным, вдруг ожил.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов с легкостью, доступной одним лишь джипсам, он полоснул гразером по днищу «Ивана Третьего». И, не выключая свое смертоносное оружие, пошел на таран.

Пол коридора рывком вздыбился под ногами Василисы.

Где-то внизу с басовитым гудением лопались стрингеры.

В открывшихся дверях лифта трещали ослепительной сваркой снопы электрических искр.

Спустя секунду кабина лифта провалилась вниз. Стало ясно, что об этом средстве перемещения им придется забыть…

В коридоре по правую руку от них беззвучно схлопнулись две соседние переборки.

И тогда дядя Толя, по-отцовски крепко схватив Василису за руку, потащил ее в единственном направлении, которое представлялось ему относительно безопасным — налево.

Мигнув, исчезло освещение.

К счастью, сразу выяснилось, что на скафандре дяди Толи горят несколько ярких фонарей, чьи лучи раньше без следа растворялись в ярком коридорном свете. Так что по крайней мере они не очутились в кромешной тьме…

Куда они бегут? Василиса не имела ни малейшего понятия.

Но направление оказалось популярным. Вывернувшись из какого-то потолочного люка, к ним присоединился военфлотец. А затем в их забег влились двое мичманов (один усатый, другой — с ухоженной черной бородкой), выпрыгнувшие из задымленной каюты.

Метров через пятьдесят вся компания уперлась в бронированную дверь, покрытую множеством разноцветных надписей.

Василиса, плохо разбиравшая трафаретные буквы, не успела прочесть ни одной из них — усатый мичман набрал кодовую последовательность на цифровом замке и дверь гостеприимно распахнулась.

Четыре массивных пилотских кресла в центре, на возвышении. Перед каждым — выгнутая подковой консоль с тумблерами, кнопками, рукоятями управления, экранами и шкалами приборов.

Рядом — безбрежный стол на монолитном основании и громадный куб.

Над столом светится голограмма боевой обстановки. На гранях куба — мониторы. Состояние всех систем корабля, диаграммы и цифры, прямая трансляция с видеокамер.

Вдоль стен — однотипные консоли с креслами попроще.

Ничего не горит, не дымится, не сыплет искрами и не взрывается.

И — никого. Ни одной живой души.

— Где мы? Это ходовая рубка? — спросила Василиса.

— Зэ ка пэ, — ответил один из мичманов, тот, что с черной бородкой.

Разговорчивый в тот день дядя Толя снисходительно расшифровал аббревиатуру для Василисы:

— Запасной командный пункт, доця. А проще говоря, боевая рубка корабля. Но не первая, главная, а вторая, запасная.

— Но отсюда ведь тоже можно рулить кораблем? Выходит я права, рубка заодно и ходовая? — настаивала Василиса.

— Права, права, — улыбнулся дядя Толя.

— Но где все? — настороженно проговорил бородатый мичман. — Где вахта?

— Надо немедленно доложить обстановку командиру корабля, — выпалил его усатый товарищ. — Ты сможешь принять управление, в случае чего?

— Вообще-то нет, но если Родина прикажет…

— Боюсь, прикажет. Судя по индикаторам, управление кораблем из ГКП не осуществляется. И связи с ГКП нет.

«ГКП это, стало быть, главный командный пункт», — пояснила сама себе Василиса.