Эрик Ниланд - Первый удар

Он вошел в лифт и нажал на кнопку «Мостик». Даже легчайший толчок, с которым кабинка устремилась наверх, вызвал новую вспышку боли, а внутренности, казалось, вот-вот вывалятся из живота, но спартанец стиснул зубы и отрешился от всего стороннего.

Когда двери открылись снова, Джон помедлил, оценивая плачевное состояние мостика «Геттисбурга». Обзорные люки были уничтожены и недавно заменены глухими пластинами брони. Поверх наспех прикрутили три дисплея. Консоли управления и навигации покрывала засохшая в вакууме кровь. В рабочем состоянии пребывали только три терминала: инженерный, контроля внутренних систем и наведения ОМУ.

Общую разруху подчеркивало еще и то, что на мостике, обычно требовавшем присутствия не менее тридцати офицеров, сейчас находились только Уиткомб и Хаверсон. Помещение казалось тихим и пустым, точно склеп.

— А, Мастер-Шеф, — произнес адмирал с легким удивлением в голосе.

— Сэр, — отозвался Сто семнадцатый, замирая по стойке «смирно» и вскидывая ладонь к виску, — прошу разрешения взойти на мостик.

— Разрешение получено, сынок, — ответил ему Уиткомб.

— Доложите свое состояние, Шеф, — приказал Хаверсон — Доктор Халси говорила, что уйдут дни, прежде чем вы полностью оправитесь.

— Чувствую себя на все сто процентов, сэр, — доложил Джон.

Точно подслушав его слова, Халси вызвала мостик на связь, и на лицевом щитке спартанца возникло крошечное окошко видеосигнала. Стекла очков доктора отражали странное оранжевое свечение, исходящее от источника за пределами изображения, и глаза женщины полностью скрывались за ним.

— Джон, мне надо с тобой поговорить.

— Мэм, я сейчас с адмиралом Уиткомбом и лейтенантом Хаверсоном. Свяжусь с вами, как только закончу здесь.

Она несколько секунд помолчала, прежде чем ответить:

— Как знаешь.

Окошко закрылось.

Мастер-Шеф испытал угрызения совести, что был так груб.

— Дуй сюда, сынок, — позвал адмирал, переключая внимание на прозрачную пластиковую доску, испещренную изображениями звезд и сверкающими ромбиками, обозначающими военные посты ККОН, размещенные в этом регионе. — Боюсь, мы оказались в щекотливой ситуации.

Маршевым шагом Джон подошел к Уиткомбу и Хаверсону и посмотрел на карту.

— Кортана уже проинформировала меня, сэр. Ковенанты установили местоположение Земли и активизировались, готовясь к массированному нападению.

— Боюсь, что именно так, — подтвердил лейтенант, и Мастер-Шеф увидел темные круги под глазами молодого офицера. — И, будто этого было мало, мы едва можем ползти. Мы работаем круглосуточно, пытаясь восстановить корабли, но, для того чтобы действительно вернуть эти развалины в строй, потребуется сотня механиков и ремонтная база.

Уиткомб нахмурился, услышав от лейтенанта столь мрачный прогноз, и добавил:

— И тут ведь еще какая штука… Тот кристалл, что мы подобрали на Пределе, в пространстве скольжения начинает излучать радиацию. Ее хватит, чтобы всех нас прикончить в считаные часы. И все-таки, — продолжал адмирал, — мы не можем отказаться от него. Ты ведь и сам видел, как штуковина влияет на прыжок… Вот только есть и еще кое-что. За те несколько минут полета в искаженном пространстве мы оказались вот здесь. — Он нарисовал маркером крошечный кружочек на карте, отмечая текущее положение. — В другой ситуации подобный переход занял бы несколько дней.

— Мы пытались совершить еще один кратковременный прыжок, — произнес Хаверсон, — но ничего необычного не произошло. Полагаю, на удивительную дальность предыдущего скачка каким-то образом повлияла дополнительная энергия, выделившаяся во время нашего сражения с ковенантами.

— Как бы то ни было, — сказал Уиткомб, — если мы поймем, как устроен этот кристалл, мы дадим ковенантам хорошего пинка.

— Вас понял, сэр.

Джон оценил их дислокацию… Может, еще и не совсем другой край галактики, но очень близко к тому. Он обратил внимание, что в ближайшей досягаемости только три звездные системы.

Хаверсон также смотрел на карту. Он коснулся значка одной из звезд в пределах доступного радиуса, и рядом на доске развернулось окно с информацией.

— Эта система, — вздохнул он, — была уничтожена ковенантами в две тысячи пятьсот тринадцатом году, так что вряд ли там кто-то сможет нам помочь. А две другие, — лейтенант покачал головой, — необитаемы.

— Проклятие, — произнес Уиткомб, дергая усы. — Мы бежали из этого региона чуть ли не в тот же день, что началась война. Ковенанты пришли сюда, сожгли Эридан и еще несколько колоний, а мы даже и глазом моргнуть не успели.

— Вы сказали, Эридан? — Шеф шагнул ближе и провел пальцами по описанию, возникшему возле крошечной звезды. — Мне знакомы эти места. — Он повернулся к адмиралу. — Сэр, там существовала человеческая колония, вот только ККОН ее судьба уже не волновала. Если позволите сделать предположение, ковенанты вряд ли ее нашли. И, быть может, нам удастся там починиться.

Адмирал устремил на него задумчивый взгляд.

— Ты уверен? Готов поставить на карту жизни экипажа и безопасность Земли, Шеф?

Джон вновь посмотрел на крошечную точку на карте.

Сейчас он думал не об Эридане. Но об окружающем его поясе астероидов и задании, выполненном двадцать лет назад.

— Да, сэр. Я уверен.

Время: ОШИБКА БАЗЫ ДАННЫХ / Предположительно: 04:50, 12 сентября 2552 / Прыжок к системе Эридана, захваченный ковенантский флагман «Восхождение правосудия».

Халси нажала на кнопку, и двери с гудением разошлись в стороны, впуская Мастер-Шефа в стерильное помещение.

— Вы хотели меня видеть, доктор?

Он быстро осмотрелся по сторонам, оглядывая двери, ведущие в хирургические палаты, и странные оранжевые обеззараживающие светильники, расставленные через каждый метр вдоль начищенных до блеска стен.

Доктор, закинув ногу на ногу, сидела в кресле, из подлокотника которого выходил кронштейн с пятью дисплеями. На коленях Халси лежала клавиатура. Рядом на неустойчиво балансирующем подносе стояли пластиковые стаканчики с недопитым кофе.

Жестом женщина позволила Мастер-Шефу приблизиться.

— Как вижу, ты решил полностью проигнорировать врачебные рекомендации и поднялся прежде, чем лечение было закончено.

— Я отлично себя чувствую, мэм, — возразил спартанец.

Халси усмехнулась, явно не поверив ни единому его слову.

— Джон, прежде ты никогда не опускался до столь откровенного вранья. Я ведь прямо сейчас считываю телеметрию с твоей брони. — Доктор развернула один из мониторов так, чтобы спартанец и сам смог увидеть нестабильные графики биопоказателей, пульсирующие на экране. — Учитывая все эти ожоги, ушибы, переломы и внутреннее кровотечение, тебе пора упасть и погрузиться в шок. За последнюю неделю ты спал, только находясь в отключке от полученных ран. И теперь смеешь заявлять мне, что чувствуешь себя отлично?