Терри Биссон - Звездные Войны. Боба Фетт: 2. Перекрестный огонь

Они взобрались наверх башни почти за двадцать минут. Боба проверил свой запас воздуха, которого все еще было больше половины. Однако его обогреватель стал слабеть. Он мог чувствовать холод космоса, просачивающийся сквозь скафандр, особенно к рукам и ногам.

— Нам нужно возвращается.

— Еще немного. Они рассматривают какую‑то карту на голограмме.

— Карта? Дай взглянуть, — Боба повернулся и посмотрел вниз.

— Какая странная карта! Я ничего не могу по ней определить.

— О нет… — вырвалось у Бобы

— Что?

Нам надо скорее вернуться в переходный шлюз!

— А что случилось? — голос Гарра был резок, с долей страха

А потом зазвенела сирена. Они оба могли почувствовать, как она гремела сквозь скафандр.

— Это десятиминутный сигнал! — предупредил Боба. — Карту, которую они разглядывали, была гиперпространственная. Корабль готовится совершить прыжок!

Быстрее!

Вниз, вниз.

Быстрее!

Все закружилось, все вокруг.

Боба совсем не горел желанием ощутить холод, даже чуть–чуть, обогреватель его скафандра был почти истощен.

Гарр хватался за поручни, ловя ром воздух, выдуваемый в вакуум.

Никто ничего не говорил. Для слов не было времени. Они торопились к задней стороне корабля, туда, где ионные потоки окрашивали вселенную в бледно–голубой цвет.

Бобе хотелось знать, сколько времени у них осталось. Шесть минут? Пять?

— Что случится, если? — спросил Гарр, пока они спускались вниз к модулю управления мостом.

— Если что?

— Ты знаешь что! Что, если мы не попадем на борт корабля до того, как он уйдет в гиперпространство?!

— В лучшем случае, мы увидим вспышку света, а затем поджаримся до хрустящей корочки в плазменном факеле гиперпространственного движка.

— И это самое лучшее? Что же тогда худшее?

— Самое худшее то, что мы вообще ничего не почувствуем и даже не увидим вспышку света. Мы только будем вертеть головами, но никакого корабля уже не будет. Вот что произойдет. И мы будем дрейфовать в одиночку, пока, наконец, не помрем.

Сирена тревоги не переставала выть, но они слышали ее только тогда, когда касались корпуса корабля руками или подошвами ботинок.

На самой крутой части спуска Гарр оступился и вылетел в космос. Боба был на волоске, ухватившись за край. Страховка туго натянулась, подрагивая между Гарром и Бобой.

УУУУФФФФ!

— Осторожнее, — сказал Боба. Он хотел сказать «не спеши», но знал, что не сможет. Если они не будут спешить, они пропали. — Идиот! —Боба распутал веревку, и начал спускаться дальше.

— Извини! Я не удержался.

— Да я о себе! Все это моя вина. Это была глупая затея!

Я упустил из внимания то, что было самым важным. Охотник за головами так никогда не делает.

Сквозь иллюминатор Боба мог видеть бегущих членов команды, дроидов и суетящиеся отряды солдатов–клонов.

Сколько времени осталось? Три минуты? Две?

До шлюзового отсека по меньшей мере пять минут…

— Сюда! — крикнул Боба. Он увидел короткий путь.

Он бросился в темный «каньон», расщелину между хвостовыми ракетами и изломом на брюхе корабля, схватив друга за руку.

Было темно и не было, за что ухватится. Гарр схватил Бобу, а Боба ухватил Гарра так, что каждый из них мог все время контролировать, где находится корпус корабля.

Боба довольно улыбнулся, когда оказался на другом конце каньона. Он рисковал не зря. Они были перед освещенной, до сих пор открытой, ждущей их появления дверью шлюза, в каких‑то ста метрах от них.

Две сотни метров, если они пойдут вкруговую по корпусу. Или одна сотня, если они попытают удачу и попробуют подлететь прямо к ней.

— Давай попробуем. Мы сможем допрыгнуть туда за один прыжок, если сделаем это вместе.

— Но что если мы промахнемся?

— Значит мы умрем. Но мы можем умереть в любом случае, если не попробуем. У нас кончается время.

Боба посмотрел на своего друга. Ему было любопытно, выглядел ли он сам также напугано, как и Гарр. Наверняка!

— Ну, тогда, — Гарр, храбро показал большие пальцы, — Чего мы ждем? Давай сделаем это!

Дверь в ста метрах выглядела крошечной.

Боба смотал веревку, взял руку Гарра, и сказал:

—На три… Один… два…

Он не помнил, как сказал «три», но осознал, что должно быть сделал это, потому что они свободно летели через космос, медленно дрейфовали рука об руку в сторону светящегося квадратика шлюза.

Оба молчали. Боба едва дышал, как будто бы слова или вздохи могли сбить их с пути и вынести в космос.

Тридцать метров, двадцать, десять.

По мере сближения Боба видел, что цель была даже ближе, чем он думал. С обеих сторон шлюза имелись поручни, так что им необязательно было попадать точно в центр.

Там была антенна, сразу за дверью.

В последний момент Боба немного отклонился от курса и увидел, что может пролететь мимо.

Не паниковать.

— Твоя очередь, Гарр. Просто схватись за те поручни, когда мы будем проходить мимо них.

— Поймал! Ну, почти… — Переворот не дал Гарру чуть–чуть дотянуться до поручней. И сейчас они плыли в сторону конца корпуса корабля.

К счастью, антенну легко было достать. Боба отпустил руку Гарра и размотал трос. Он вытянул руку и схватил антенну, когда они подлетели к ней.

— Поймал! — Громко сказал он и себе и Гарру. Точно в тот момент, когда она отломилась у него в руке.

Уф!

Страховка туго натянулась, столкнула Бобу и Гарра вместе, раскрутив их как детскую игрушку, гигантскую детскую игрушку, брошенную в самую глубокую и темную пропасть во всей вселенной.

Глубокую черную пропасть, что и есть вселенная.

Они кружились вдали от корабля, связанные друг с другом, обреченные лишь на вечное падение, пока «Кандасерри» готовился исчезнуть в гиперпространстве.

Оба падали, кувыркались головами к кораблю, в пустоту космоса.

Дальше и глубже в Великое Ничто.

Осознав, что худшее позади, Боба стал спокойнее. Пропала паника. Пропал страх. Он вспомнил кое‑что, что говорил ему его отец. Чем все хуже, тем спокойнее тебе надо быть.

Ему казалось, что он неподвижно стоит и наблюдает за вселенной, кружащейся вокруг него. Вот «Кандасерри». Вот Гарр на другом конце страховки. Вот звезды, а вот и снова корабль.

Каждый раз корабль становился все меньше. Сколько времени прошло? Боба задумался. Прыжок в гиперпространство должен быть с минуты на минуту.

— Тефф, ты еще здесь?

— Ага.

— Было здорово, быть твоим другом.

— Мне тоже. — Боба почти пожалел, что не сказал свое настоящее имя. Может было еще поздно.

Он поймал взгляд Гарра, когда тот оказался в поле зрения.

Снова звезды, все белые, кроме одной оранжевой.

Опять корабль, все еще тут.

Оранжевая звезда? Откуда она взялась?