Александр Соболь - Все цвета радуги

Казавшийся бесконечным коридор наконец кончился, и Зоров точно налетел на невидимую преграду: впереди было то, чего он более всего опасался, – открытое пространство. Полусферический зал диаметром метров сорок со сложным пирамидообразным сооружением в центре – главным пультом.

…Дышал он надсадно, с хриплыми выдохами, сердце билось в грудной клетке, вот-вот готовое лопнуть, лоб и глаза заливал едкий пот, от которого не спасал замечательный во всех прочих отношениях спецкомбинезон “комфорт” (а может, просто пота было чересчур много?). Сзади, откуда он прибежал, по стенам и полу продолжали вспыхивать слепяще белые кляксы расплавленного металла – лазеры боевого охранения лупили достаточно плотно, с тупым упрямством автоматов поливавшие ди-имитатор (от англ. Displament – сдвиг. – Здесь и далее примеч. авторов) Зорова могучими импульсами энергии. Человек, да и компьютер класса “ИИ”, уже давно бы заподозрил неладное. Впрочем, откуда им здесь взяться.

– Я – Третий, – срывающимся от напряжения голосом произнес Зоров в пуговицу микрофона на воротнике. – Сколько у меня еще времени?

Он и сам знал это, цифирки окошечка УП на правой руке ало пульсировали, сменяя друг друга с ужасающей быстротой, но также он (обманывая, в общем, только самого себя) выторговывал у беспощадного времени несколько секунд на отдых.

– Одна тридцать шесть… пять… четыре и так далее. Как ты, Саша?

– Терпимо. Я почти у цели. Должно хватить…

Он собрался, концентрируя мизерные остатки сил для последнего рывка, глубоко вздохнул, словно вогнал в легкие два тупых ножа, и рванул вперед.

И тут же на растянуто-долгий миг вздыбился, вспучился пол под ним, чтобы затем стремительно обрушиться вниз – сработал последний (или еще не последний?) предохранитель этой дьявольской базы… на долю секунды включился антиграв – это было опасно, смертельно опасно, ибо ди-имитация исказилась или вовсе пропала за его спиной (у него не было времени оборачиваться, чтобы уяснить, что происходит с его ди-двойником), – и точно, тут же лазерный луч достал его таки, комбез с гиперонитовой прокладкой не разрушился, но боль все равно ослепила его и отшвырнула с избранного направления… Он изо всех сил оттолкнулся от проваливающегося вниз пола и перевернулся в воздухе, как кот, который упал спиной вниз, и попал-таки на площадку перед пультом, твердую и устойчивую площадку, слава тебе, Господи…

Сорок три секунды… две… одна… сорок ровно. Руки Зорова, двигаясь как бы отдельно от сознания, уже вскрыли верхнюю крышку пульта, и умные тест-щупы погрузились в нутро примитивной электроники более чем трехсотлетней давности, отыскивая нужные цепи и соединения, проверяя наличие замаскированных ловушек и отыскивая способ отключения системы аварийного уничтожения базы, которую он включил, прорвавшись сюда, в обход охранных функционалов, таймеры которых отсчитывали последние секунды перед взрывом.

Тринадцать… двенадцать… одиннадцать… Серии электрических импульсов уже потекли в схему с тест-щупов, но, черт побери, сколько же благословенные предки наставили предохранителей!

Семь… шесть… пять…

Наконец! Зеленый свет на микротабло полыхает торжествующим аккордом, останавливая вязь алых цифр на рубеже 2,742 секунды…

Все. Все.

Зоров уже не слышит приветственно-поздравительных возгласов в наушнике, все сливается в неразборчивое бормотание, и он медленно оседает на пол, теряя сознание.

Палаточный городок “чистильщиков” группы Дорохова приютился на живописном склоне большого пологого холма; ярко-белые полусферы домиков не весьма гармонировали с сочной зеленью травы и кустарника, но сразу бросающийся в глаза цвет был предопределен специальной инструкцией, обязательной для многочисленных групп землян, теперь уже имевших полное право так называться: Звездная Ветвь делала первые шаги по дороге возвращения в лоно своей космической колыбели.

Проект “Зеленая планета”, сменивший завершенный проект “Надежда-2”, работал полным ходом.

Через два часа после описанных выше событий Зоров вышел из полевого медблока и, потянувшись до хруста в костях, с наслаждением вдохнул наполненный пряными ароматами воздух (атмосфера Земли подверглась самой тщательной чистке в первую очередь, одновременно с уничтожением радиоактивных и химических свалок, и теперь в любой ее точке дышать можно было не только без опаски, но и получая безмерное удовольствие). Современная медицина быстро восстановила его силы, но строгая инструкция предписывала исполнителю акций зачистки не менее суток отдыха. Так что на других военных базах, которыми был буквально напичкан обширный район североамериканского континента, завтра придется поработать его товарищам по группе.

Из командирской палатки вылез, как гризли из берлоги, сам Гена Дорохов и приветственно заулыбался, увидев Зорова. Силищи этот человек был неимоверной: Зоров однажды сам видел, как Дорохов на плечах несколько секунд удерживал многотонную балку перекрытия…

– Ну как ты, Санек?

– Нормально, командир.

– Вот и славно. А сработал ты, прямо скажу, отлично. Высший пилотаж! Кстати, только что закончилась оперативка, которую проводил сам Рамон Чандра. Он поздравил тебя вместе с еще несколькими особо отличившимися “чистильщиками”. Перед этим я, правда, получил от него втык за отставание от графика…

– Ген, так, может, я завтра…

– Никаких “может”. Будешь отдыхать. Инструкция, между прочим, не дураками писана, а нашим же братом – десантником. Во всяком случае, эта инструкция…

– Но ты хоть объяснил Чандре, что плотность объектов чуть ли не на порядок превышает расчетную, исходя из которой разрабатывался график?

– Объяснил… – Дорохов досадливо дернул плечом, отчего новенький комбинезон треснул сразу в двух местах. – А он мне – полведра скипидару с двумя обоймами игл – и все вежливо, знаешь так… Только он так и умеет.

– Знаю… – криво усмехнулся Зоров. Он не любил вспоминать Рамона Чандру, паче их знакомство на Планете Карнавалов и сопутствующие этому знакомству обстоятельства. Старая, незабываемая боль заныла под сердцем… Хотя вроде бы и много воды утекло с тех пор, и некогда опальный губернатор планеты-курорта возглавил проект “Надежда-2” и “Зеленая планета” и даже вошел в Круг Шести, но все же, все же…