Альфред Ван Вогт - Зверь

И старым! Фантастически старым. Таким древним, что стены, которые были глаже стекла и тверже любого материала, созданного человеком, стены, излучающие каждой точкой своей поверхности свет, сморщились под воздействием разрушающего давления бесчисленных столетий. Съежились. И этот искривленный, покрытый световыми пятнами тоннель был тем, что получилось в итоге.

Спотыкаясь, Пендрейк побрел дальше; в его мозгу родилась хитрая мысль: свечение позволит сэкономить энергию фонаря. Мысль была вызвана скрытой причиной, казавшейся невероятно важной. Он захихикал. Ему показалось комичным, что он, находясь на грани жизни и смерти, натолкнулся в этот экстремальный момент своей жизни на подземный мир, в котором когда-то обитали иные существа.

Его хихиканье переросло в дикое неуправляемое веселье. Наконец он обессиленно умолк и прислонился к стене, рассматривая маленький ручей, бегущий вдоль пещеры. Он вытекал из большой трещины в камне и исчезал в воронке у противоположной стены. “Я сейчас перейду этот ручей, — сказал он себе с уверенностью, — а потом…”

Ручей! Это было подобно удару электрическим током. Охваченный навалившейся тошнотой, Пендрейк сполз по стене и рухнул как подкошенный. Удар металла и пластика о камень грохотом отозвался в ушах; этот лязг вернул ему ощущение реальности.

Пендрейк насторожился, его сознание прояснилось еще немного, и он вышел из оцепенения.

Вода! Уж этого он никак не ожидал. Осознание произошедшего заполнило его мозг, влило силу в мускулы. Вода! И проточная! Кроме того, он давно уже не ощущал холода. Есть здесь воздух или нет — ему придется снять шлем. Он как-нибудь выживет, если выпьет воды.

Пошатываясь, он встал на ноги и увидел приближающихся людей. Он мигнул и подумал с мрачным удивлением: “Ни скафандров, ни шлемов! Странновато одеты. Забавно!”

Прежде чем он успел подумать еще что-то, сзади послышался топот ног. Он повернулся и обнаружил, что и с этой стороны к нему бежит десяток людей. Еще мгновение — и сверкнули ножи.

Хриплый голос проорал:

— Убейте чертова шпиона. Грязный ублюдок!

— Эй! — глухо выдохнул Пендрейк.

Его голос утонул в кровожадных воплях. Его толкнули, и он упал. У него не осталось сил даже на то, чтобы поднять руку. В то мгновение, когда дубина нанесла скользящий удар по голове, его удивление достигло предела.

Нападавшие не были немцами!

Четыре года прошло с тех пор, как августовским вечером 1972 года Пендрейк обнаружил свой двигатель; почти год минул со дня его побега от амазонок Джефферсона Дейлса. Опять наступило лето. И в августе 1976 года все указывало на то, что нет никаких данных о судьбе пропавшего летчика и его похищенной жены. Да никто и не проявлял никакого интереса к местонахождению мистера и миссис Пендрейк.

Но данные были.

Закончился август. Земля вздохнула десятью тысячами ветров. Первое сентября перешагнуло международную линию разделения дат. Когда оно докатилось до восточно-американского побережья, задул северо-восточный ветер, метеорологи вывели свои изобары и сделали лаконичные пометки о том, что в этом году ожидается ранняя зима.

К середине вечера скрытые данные были обнаружены. Комиссар ВВС Блейкл оправился после тяжелого гриппа и вернулся в свой офис. Разбирая бумаги, он наткнулся на дело миссис Пендрейк. Имя не вызвало у него никаких ассоциаций.

— Почему это лежит на моем столе? — спросил он у секретарши.

— Эта женщина пыталась связаться с вами во время вашей болезни, — прозвучало в ответ. — Она вела себя как истеричка и что-то несла об атомном двигателе и организации, занимающейся транспортацией эмигрантов на Венеру. Это звучало как бред сумасшедшего, но, когда вчера я попыталась вступить с ней в контакт, меня проинформировали, что она ушла из дому, не сообщив никому, куда и на какой срок. Позже была обнаружена записка, но слуга, который рассказал мне все это, сомневается, была ли она написана рукой миссис Пендрейк. Принимая во внимание ваш предыдущий контакт с Пендрейками, то есть с мистером Пендрейком, я решила, что вас надо поставить в известность о происшедшем.

Блейкл кивнул и откинулся на спинку кресла. “Пендрейк!.. — задумался он. И вспыхнул, вспомнив об унижении. — Это тот однорукий, который вышвырнул меня из дому, а потом прислал список с именами и адресами физиков-ядерщиков”.

Его мысли прервало неприятное предчувствие. Волна крови ударила в виски. “Это может погубить меня”, — подумал он. Спустя мгновение, с побелевшим лицом, он перечитал дело Пендрейка и письмо со списком: доктора Макклинток Грейсон, Сайрус Лембтон… Здесь было над чем подумать, он читал в газетах о гибели этих ученых в автокатастрофе… Масштабы дела росли на глазах. Вспотев, он прочитал свой ответ на письмо Пендрейка: “Дальнейшая переписка представляется бесполезной…”

Целую минуту он не сводил взгляда с проклятого документа. Наконец сжал губы, потянулся к кнопке интеркома, уверенно нажал ее и сказал:

— Сначала вызовите мне Кри Липтона из ФБР, а потом Неда Хоскинса, патентоведа.

Плотный мужчина подошел к тайному входу в отель. Он знал, что за ним наблюдают. Наконец дверь распахнулась и его провели по коридору. Спустя несколько минут он оказался в святая святых.

— Ваше превосходительство, — поклонился он.

Высокий худой мужчина, сидевший за большим металлическим столом в офисе на Пятой авеню, вперился в него глазами, которые были настолько яркими и непреклонными, что казались сияющими отверстиями.

— Герр Бордман, — произнес он, — исчезновением миссис Пендрейк заинтересовалось ФБР. Им известно, что самолет взлетел сразу после приземления. Этого нельзя было делать.

Плотный мужчина в испуге сглотнул.

— Возможно, у них не было другого выхода. Иногда необходимо срочно исчезнуть с места операции.

— Причины меня не волнуют, — холодный голос был неумолим. — От сурового наказания этих людей спасает только одно — до этого времени никто не связывал то, что случилось, с нами. Возможно, пришло время прибегнуть к крайним предосторожностям и сжечь некоторые строения в соответствии с планом Д2. Мы должны быть уверены, что не останется ничего, что может навести на наш след. Вы лично проследите за этим.

— Все будет немедленно исполнено, ваше превосходительство.

— И еще одно. Что касается самого Пендрейка — мы не должны считать его мертвым. Его след от отломившегося крыла самолета привел в пещеру в кратере. В ходе поверхностного расследования удалось установить, что на глубине в одну милю он был все еще жив, но ему приходилось время от времени зарываться в пыль. Из этого можно сделать вывод о повреждении автомата обогрева его скафандра во время крушения.