Альфред Ван Вогт - Двойники

Смерть приходила к ним просто. Каждый по очереди забирался в машину в форме торпеды. В камере деперсонализации каждый из них узнал, что эти миниатюрные танки управляются с помощью телепатии, и прошел необходимую подготовку. Человек-автомат в своей торпеде устремлялся на поле боя. Иногда конец наступал сразу, иногда через некоторое время, но в конце концов торпеда сталкивалась с эсминцем противника. Мгновенно она поворачивала обратно и неслась туда, где в очереди стояли люди-роботы, терпеливо ожидая своей участи, как бараны на бойне. Первый из стоящих в очереди вытаскивал и отбрасывал в сторону труп и сам забирался внутрь, чтобы повторить путь своего товарища по несчастью.

Были и другие варианты. Иногда машины, сталкиваясь с противником, разрушались и сами, но водитель погибал в любом случае. Иногда они выходили из-под контроля и бесцельнр носились по полю боя. Тогда специальные машины-уборщики устремлялись к ним с обеих сторон: иногда удача сопутствовала Планетариан-цам, иногда — Славным. Гарсен подсчитал, что впереди него в очереди осталось меньше четырехсот человек. Когда он понял, как близок его конец, на лбу его выступил холодный пот. Оставались считанные минуты! Черт возьми, он должен разгадать эту загадку, понять правила этой игры, или ему придется идти на смерть без всякой надежды на спасение.

Семь линкоров, несколько десятков эсминцев у каждого, и все они действуют как одна единица в одном сложном маневре.

И это, благодарение небу, было частью ответа, который он искал. Одно целое! Не семь линкоров, а один в семи лицах. Одна нейтрализующая машина, совершающая семиступенчатый маневр. Неудивительно, что ему не удалось проследить за взаимными перемещениями этих монстров относительно друг друга и найти систему в их отступлениях и атаках. Математика в двадцатом веке была в состоянии решать уравнения четвертой степени. А здесь было уравнение седьмой степени, и генеральный штаб Славных никогда не мог бы успеть с решением вовремя. Это отставание на одну позицию и стоило им сорока футов в день.

И вот настала его очередь! Он забрался внутрь торпеды, и она оказалась даже меньше внутри, чем он думал. Она практически облегала его, как перчатка. Без всякого усилия она заскользила вперед, в слепящие лучи прожекторов, в гущу машин. “Один контакт, — думал он, — одно прикосновение вражеской машины означает смерть”. И его план прорыва к Планетарианцам был таким же смутным, как и его представления о том, как функционирует семиступенчатый маневр.

Ему самому было удивительно то, что он позволяет себе надеяться на что-то.

Норма начала чувствовать, что с ней что-то происходит, как будто внутри ее тела загорается пламя, наполняющее ее мощной жизненной энергией.

Она все также сидела в неудобной, напряженной позе, подогнув под себя ногу и ощущая под собой металлическую поверхность. Удивительно и страшно было то, что она совершенно ничего не видела. Вокруг была непроглядная, густая чернота. Но по каждому ее нерву распространялось поразительно радостное состояние физического комфорта, странной, нечеловеческой силы. И в этот момент резким диссонансом в гамме ее ощущений прозвучала тревожная мысль: “Где она находится? Что произошло? Что…”

Мысль эта прервалась, так как, к ее удивлению, в ее сознание ворвалась другая мысль, не ее собственная, и не адресованная ей, и даже не мысль человека!

“Передовой дозор 2731 докладывает Наблюдателю. Предупредительный сигнал загорелся на… (здесь она не разобрала) машине времени. Жду указаний!”

Ответ прозвучал немедленно и холодно:

“На главной машине времени чужой. Предупреждение доктору Леллу, происшествие в его секторе. Передовой дозор 2731, немедленно уничтожить чужого! Действуйте!”

Она была потрясена. Невероятный факт, что ей удалось без труда перехватить чей-то обмен мысленными сообщениями, настолько поразил ее, что содержание этих переговоров не сразу дошло до ее сознания. Ей угрожала смерть!

Теперь ей стало ясно, где она находится. Повернув стержень в ключе, она оказалась в будущем, в том столетии, где жили Славные, в непосредственной близости от главной машины времени, где какие-то невероятные создания, которые называются дозорными и наблюдателями, несли непрерывную вахту, охраняя машину.

Если бы только к ней вернулось зрение! Она должна видеть, или все пропало! Она сконцентрировала всю свою волю, стараясь разогнать черноту, окружавшую ее.

И чернота пропала!

Это оказалось так просто! В одно мгновение — слепота. В следующее — необходимость и решимость видеть. И затем — зрение вернулось, сразу, без всяких предварительных стадий, просто как если бы она открыла глаза после сна.

Она поразилась, что ее желание осуществилось так мгновенно и без всяких усилий, достаточно было просто этого захотеть. Но прежде, чем ее мозг начал вбирать в себя разнообразные впечатления, регистрируемые ее возвратившимся зрением, Норма вспомнила лицо какого-то необычного существа, обращавшегося к ней из темноты времени: “С этого великого момента вы получаете в свое распоряжение огромные силы и приступаете к осуществлению своего предназначения”.

И вдруг все эти мысли и образы исчезли, и Норма увидела, что она находится в огромной комнате со сводчатым потолком и сидит наверху гигантской машины. Стены в комнате были прозрачными, и через них она заметила розоватый огонь, который куполом охватывал небо вблизи и за которым больше ничего не было видно.

Устав разглядывать огонь, она снова обратила свой взгляд на комнату. На той прозрачной стене, которая находилась перед ней, было расположено огромное количество маленьких балкончиков, на каждом из которых были установлены какие-то блестящие, угрожающие на вид механизмы — оружие! Так много оружия, зачем?

Внезапно она ощутила, что эта мысль как бы разбилась, разлетелась в ее голове на мелкие кусочки. В ужасе она смотрела на длинный, толстый металлический предмет в форме трубки, который поднимался вверх из-за края машины времени. Поверхность его состояла из множества блестящих граней, напоминая глаза какого-нибудь гигантского насекомого, и ей казалось, что эти фасеточные глаза прожигают ее насквозь.

“Дозорный 2731 — уничтожить чужого!”

— Нет!

Это отчаянное “нет” вырвалось у нее помимо воли. Ее охватила паника. Вся ее храбрость, которая помогала ей в эксперименте с ключом, теперь исчезла перед лицом ужасной угрозы. Она лихорадочно искала выход, избавление от смертельной опасности. Самым страшным ей казалось то, что они могут атаковать ее прежде, чем она успеет хотя бы шевельнуться, хотя бы сделать попытку убежать, скрыться. Не помня себя, она закричала: