Александр Зайцев - Мириады светлячков

Все эти люди, за что они гибнут? За право найти меня? Да пошли они! Я не дамся живым никому! Кукиш без масла они получат, а не Абсолютного Чтеца! Ведь если окажусь во власти одной из сил, то грядет такая война, по сравнению с которой все эти трупы лишь песчинка в океане.

Сглотнув комок в горле, я закрываю ворота.

– Чего встали-то? Идите спать! – Мой блуждающий взгляд натыкается на экипаж.

– Но, кэп?

– По каютам! Это приказ!

– Принято, кэп.

Да плевал я на их раздражение. Хочется побыть одному. Мне страшно. И этот страх… Не хочу, чтобы кто-то его видел.

Там, за рампой, на поверхности мира Ростарг бродит умнейший из встреченных мною за всю жизнь людей. И не просто бродит. Он ищет. Ищет меня. И он следователь по призванию. И я чувствую, он найдет и поймет. Что найдет? Как поймет? Не знаю, но не могу себя переубедить, что будет иначе. Не верю. В глубине души я не верю в неудачу Грема.

Страх. Это противно. Особенно вот такой – животный. Я так никогда не боялся. Что это? Откуда он во мне? Я уже не раз смотрел в глаза гибели, и до такой паники дело никогда не доходило. А сейчас хочется опустить руки, завизжать и забиться куда-нибудь в дальний и самый темный уголок!

Мне нельзя сидеть здесь. Взаперти на яхте. Нельзя. Я схожу с ума, мне все тяжелее удержать под контролем панику, которая вот-вот захлестнет меня с головой. Но что я ни делаю, как ни пытаюсь себя успокоить, все эти попытки тщетны.

Бесполезно это, пытаться побороть свой ужас, вот так, сидя на месте и просто ожидая… Ожидая, что принесет тебе судьба. Неверно это, совсем. Зашел в свою каюту и оделся в броню первого класса защиты. Заглянул к Джио и Цорсу и сказал, что ухожу. Их задача – ждать, просто ждать, не покидая «Цикады». Также оставил распоряжение впустить Грема и его помощников, если те вернутся раньше меня.

Плавно, с присущей только механизму равномерностью, закрылась рампа. И все, страх как отрезало. Он вот только что был и затуманивал мысли, и вот он уже где-то бьется на грани сознания. Я стою на бетоне посадочного поля, кругом трупы, да и мир этот не оставил приятных воспоминаний, но не страшно! А главное – работает голова.

Итак, что может на меня найти Грем? По сути, думаю, совсем немного, учитывая идущую на планетоиде войну. Основная опасность – если инспектор найдет ал Дорира, местного правителя. Второй по опасности – чтец Салис. И третье – это приютившая меня семья. Все. Остальное неважно. Если ни один из перечисленных мной свидетелей не будет найден инспектором, то я смогу отбрехаться.

Несмотря на то что Грем вышел на поиски намного раньше, у меня есть неоспоримое перед ним преимущество. Я знаю, кого и где искать! Главное, чтобы не пристрелили воинские подразделения…

Окликнул сержанта космодесанта – тот быстро перекусывал, устало привалившись к стойке барка. Он выдал мне наклейку на доспех: знак «я свой» для Консорциума, что наполовину решило проблему быть подстреленным, но делало меня явной целью для остатков боевиков Лиги.

Здание космопорта было сейчас превращено в командный пункт космодесанта, и меня туда просто не пустили. Пришлось ловить первого попавшегося офицера и вешать ему лапшу на уши, что мне необходимо доставить сообщение для инспектора Консорциума, а для этого мне просто необходимо подняться на крышу порта и воспользоваться местной транспортной сетью.

То ли в десант набирают доверчивых, то ли офицеру было плевать на все, то ли имя Грема известно всем и всех пугает! Но, как бы то ни было, меня пропустили, и через десять минут я летел вместе с целым взводом солдат. Летел на той самой платформе, к той самой пирамиде…

Повезло. Оказывается, тут уже прошла чистка от боевиков и бои сместились южнее. Но все равно я старался двигаться немного за спинами солдат.

Сержант, командовавший взводом, отдал приказ занять оборону и использовать завод-пирамиду как опорную точку. Дальше десантники данного подразделения двигаться не планировали.

Ну и… Мне же лучше. Не будет лишних свидетелей, никто не расскажет Грему о том, что я ищу кого-то. Хотя и страшно вот так идти одному по лесной дороге. Сейчас один выстрел недобитка – и все мои страхи о разоблачении пропадут вместе с моей жизнью.

«Пусть лучше так, чем заточение до конца дней», – уговариваю себя и иду вперед. Вот осталась справа знакомая избушка. Точнее, ее развалины. Война не пощадила жилище Вима: несколько прямых попаданий из тяжелых бластеров раскидали его дом по бревнышку. Впрочем, он вроде и не думал сюда возвращаться, так что переживет такое известие.

Через час бега с использованием усилителей брони я увидел свою первую цель. Фермерское хозяйство того, кто считал меня своим хозяином. По телу пробежала дрожь ярости, а ладони сжали рукояти бластеров. Не знаю, удержусь ли я от выстрела, если сейчас увижу Тука.

Но мне не пришлось испытывать свою выдержку. Я нашел Тука и всю его семью убитыми и брошенными в сарае. Судя по тому, что уже началось разложение, сделали это явно не десантники, а те, кто наведался сюда раньше.

А впрочем, чего тут удивительного? Лига… Они скорее всего торопились, почувствовав интерес конкурента, и не стеснялись в средствах.

Странно, вот еще минуту назад я готов был его убить сам. А сейчас смотрю на мертвое тело со следами пыток, и в душе поднимается жалость. Видимо, Тук сам не понимал, чего от него хотят, и боевики сперва на его глазах запытали насмерть жену, потом детей и только после этого прикончили и самого фермера. Меня передернуло от отвращения. Взгляд задержался на тельце девочки, имя которой вылетело из памяти. Той самой девчонки, которая приняла меня за злого незнакомца. Еле успел открыть забрало, как меня согнуло в три погибели и вырвало.

Рвало меня минут десять. Остановился, только когда не осталось даже желчи. Скоты. Ладно мужик, ладно его жена. Детей за что? Мрази! Сволочи!

Я вынес тела из сарая, разобрал строение по бревнышку. Сложил поминальный костер, перенес трупы на доски. И поджег гигантский костер. Они верили, что огонь очищает, я это помню. И пусть я не видел от этой семьи ничего хорошего, все равно такого конца они не заслужили. И этот костер – самая малость, что я могу сделать для них.

Надо было спешить, искать, а я смотрел на огонь… Как мелки мои проблемы. Самое страшное, что со мной может случиться, – это смерть. То, что произошло с Туком, – это гораздо хуже, намного хуже.

Погребальный костер прочистил мне мозги. Я смотрел на пламя и видел, насколько моя жизнь была пуста. Пуста до того момента, как неизвестный корабль чужих похитил меня с Луны. Я тогда не жил, а существовал, тянул лямку биологической обязанности. И только здесь, в скоплении, я стал БЫТЬ. Стал истинно живым. И это чувство оказалось особенно жгучим, именно здесь и сейчас, когда мой взор следил за тем, как обугливаются тела некогда живых людей, тех, кого я когда-то знал.