К. Л. Андерсон - Жестокие ангелы

— Хамад, прошу вас, идите вперёд и убедитесь, что Лян встречает меня на станции. Пожалуйста.

Его лицо ничего не выражало, когда он склонил голову. Я расценил это как знак одобрения.

— Да, капитан. — И он зашагал вперёд намного быстрее, чем шёл я.

С минуту я постоял на балконе, ухватившись за перила, пока Хамад совсем не скрылся из вида. Его заявление о том, что ему нравилась эта работа, было убедительным и обнадёживающим, но я не питал иллюзий. Если бы дело дошло до тщательного расследования, Хамад не защищал бы меня дольше, чем я бы мог прикрывать его самого. И Хамад обладал властью отдать приказ о таком расследовании. Причина могла быть какой угодно, но особенно та, что я недостаточно серьёзно отношусь к выполнению своих обязанностей.

Страх расползался по моим внутренностям, как застарелая боль, снова давшая о себе знать. Я подумал о том, чтобы отправиться домой, и решил, что стоит рискнуть задержаться. Даже Хамаду потребовалось бы какое-то время на поиски праведника. У меня была возможность заглянуть к отцу.

В самом деле, всё, что уже произошло, было к лучшему.

Большинство громоздких старых зданий — театры, казино и публичные дома — было разрушено. На месте каждого возникло поселение, в котором внутреннее устройство было переделано в соответствии с установленными потребностями обитателей. Время от времени кто-то проявлял в этом переустройстве чуть больше энтузиазма, и целые этажи рушились и обваливались. Там, где раньше находилась Алтима, всё ещё высится холм из булыжников.

Моя собственная дверь выходила на открытую, неогороженную улицу. Единственный путь добраться до неё — пройти через прогнувшийся мост Биддена и спуститься по дребезжащей лестнице к нам на балкон. Когда-то прозрачная раздвижная дверь открывалась на крытую черепицей площадь, но я заменил её на новую, из перекованного металла, скреплённую болтами. Я постучал так, как было у нас условлено. В конце концов болты плавно повернулись, и передо мной, тяжело и со скрипом, отворилась дверь.

— Добро пожаловать домой, капитан.

Мой отец, Финн Жиро, на тот случай, если за нами наблюдают, слегка склонил голову и протянул руки, чтобы взять мою куртку.

Пятнадцать лет назад мои отец и мать продали себя в рабство, чтобы купить мне место в Академии безопасности. В ту же минуту, когда я получил чин и постоянную должность, я отправился их искать.

Пока я нашёл лишь отца. То, что я назвал его своим слугой, позволяло ему жить в моём доме, спать в собственной кровати, иметь собственное пространство и чувство собственного достоинства. Как лейтенанту, мне дозволялось иметь одного слугу. Как капитану — двух. От этого соглашения у меня внутри всё переворачивалось, но, если игра поможет сделать так, чтобы он был рядом, я буду играть.

Я дотронулся до его плеча, чтобы уверить его: на какое-то мгновение мы остались одни. Он кивнул и выпрямился.

— Всё в порядке? — спросил он высоким дребезжащим голосом. На нём был простой светло-голубой пиджак и брюки цвета буйволовой кожи. На ногах — новые начищенные ботинки. Всё в абсолютном соответствии с его положением лакея. Всё, кроме выражения его проницательных глаз.

Я пожал плечами.

— Мне нужно встретиться и поговорить с Лян Чэнем, — сказал я. — Что-то не так с этими праведниками. И одному Богу известно, что именно. — Я вытащил из кармана куртки письмо Эмилии и протянул ему. — Ты можешь передать это матушке Варус?

— Конечно, конечно. Сядьте и поешьте, мой сын-капитан. — В нашей маленькой полутёмной квартирке пахло жареной уткой и чесноком, а мой желудок уже громко урчал. — Я знаю, у тебя нет времени отдать должное этой еде. — Он отмахнулся от моего предложения ещё до того, как я его произнёс. — Я отнесу то, что останется, матушке Варус.

Поджав ноги, я сел на ковёр рядом с отцом, с жадностью поглощая приготовленные на пару сдобные булочки, начинённые уткой и капустой. На короткое время я мог притвориться, что там, за дверью, меня ничто не ожидало. Я налил ему чашку крепкого чая и слушал вполуха какую-то местную сплетню. Мне было достаточно слышать его голос, спокойный и высокий, и знать хотя бы мгновение, что с ним всё хорошо. Не важно, что случится потом, а сейчас по крайней мере один член моей семьи находится в безопасности.

— Думаешь, они заставят нас потом праздновать рождение?

— Что?

Я оторвал взгляд от запечённого в тесте яблока, которое откусывал с превеликим удовольствием.

Отец настороженно взглянул на меня:

— Сэо . Их ребёнок родится через месяц-другой. Думаешь, нас всех заставят собраться?

Ах да. Некоторое время тому назад наши правители объявили, что у них будет наследник. А разве примерно в то же самое время не ожидалось ещё два или три отпрыска у их родни? Детали вспоминались как-то расплывчато.

— Уверен. Они даже привезли сюда старого мастера Блума, чтобы он организовал вечеринку.

У моего отца задёргался уголок рта.

— Самопровозглашённый Владыка Дэзл, устраивающий вечеринку по случаю дня рождения младенца? О, держу пари, ему это понравится.

Я покачал головой:

— Ты недооцениваешь его, отец. Никому из нас не известно, под сколькими личинами он может скрывать свою истинную сущность. Спорю на галлон чистой воды, лучше всего ему даётся образ старика с подорванным здоровьем.

Отец кивнул, но сомневался, что он мне поверил. Не было ни времени, ни причин, чтобы спорить по этому поводу. Я поднялся, отец тоже встал и проводил меня до двери. Уходя, я обнял его за худые плечи, а он с нежностью похлопал меня по руке, проявляя так свои чувства. С настроением далёким от лучезарного я продолжил путь по центральным улицам.

В доме номер 39, в котором располагалась служба безопасности, раньше находились бутики для туристов. Под моим началом было пятьдесят сотрудников службы. Штат более чем вдвое превосходил обычную численность. Всё потому, что здесь существовала проблема с теми, кто был родом с Обливиона, и потому, что у нас велась торговля водой.

Несмотря на клерков, реально осуществлять контроль над системой Эразмус Фортресс могла только через торговлю водой. Из всех лун системы лишь на Фортресс были собственные запасы воды. Всем остальным приходилось её импортировать.

Само собой, Фортресс утверждала, что направила все усилия на поддержание постоянного и достаточного запаса питьевой воды, но почему-то в действительности этого так и не произошло. Рынки, где велась торговля водой, открывались буквально через день, и приходилось задействовать каждого оперативного сотрудника службы безопасности, чтобы предотвращать массовые беспорядки. Сотрудники сопровождали транспорт, подвозивший воду к цистернам, поддерживали порядок на площади, где в установленные часы продавался и покупался её излишек. Всегда говорили об источниках и о том, что делать, чтобы снова заработал центральный водопровод. Я даже не надеялся прожить так долго, чтобы увидеть, как произойдут эти чудеса. Да и зачем Фортресс добровольно отказываться от возможности держать всё под своим контролем?