Екатерина Степанидина - Испытание на человечность

- Пожалуйста. Только ты можешь помочь. Остров Золотой Звезды ушёл под воду, люди попрятались в подземные убежища. Если бы ты поднял остров на поверхность моря, хоть ненадолго, мы бы успели вывезти всех. Пожалуйста.

Похоже, он страшно боится, что Скарвин откажет. Тот отвечает - неожиданно твёрдо. Интересно, Нессар в своём лингвистическом центре сможет понять, что это за язык?

- Спасибо, - в голосе Линна облегчение.

Даниель вспомнил о том, что у Линна две проблемы были медицинскими, а одна - переселенческой, и наконец понял, что к чему. Жители острова Золотой Звезды... ну, будет ещё одна достопримечательность, надо предоставить им какой-нибудь подходящий островок. Достаточно низкий уровень развития, клад для этнографов, особенно если они действительно хранят какие-нибудь сказания. Потом сообразил, что Скарвин сейчас тоже здесь, в Академии. И можно, если набраться смелости, посмотреть на этого ненормального руниа самому. Хотя он всё-таки предпочитал взгляд через камеру. По крайней мере, камере невозможно что-то внушить, она будет снимать ровно то, что есть. Опять склейка. Элта перед Скарвином, ей явно трудно ходить, и она никогда раньше так не прищуривалась, пытаясь что-то разглядеть. Вторая медицинская проблема, чтоб ей...

- Кариаки...

Кариаки?! Дальше Даниель и не понял, и не слушал. А если это всё-таки не имя, а просто слово на непонятном языке? Или он пытается как-то защититься от надвинувшейся из Легенд великой и жуткой истории, когда дочь Повелителя Мёртвых поклялась освободить Прародителя Зла? Они ещё верили в перевоплощения, то есть - Кариаки верила, уходя на Путь Умерших, просила отца сделать так, чтобы она всегда помнила свою клятву...

Дальше было море - бескрайнее, спокойное. Вода вдруг расступилась, образовав глубокий провал с ярко-зелёными водяными стенами, и из глубины поднялся остров. Опять обрыв, уже берег, Милорд несёт Элту, Скарвин опирается на Линна и Раину, они куда-то идут... кажется, к 'Скитальцу'. Линн оборачивается к Милорду, называет его отцом, Раина тоже что-то говорит ему, и всё яснее, яснее становится, что - да, это он, это Вейдер, каким-то чудом вернувшийся по эту сторону смерти... Всё. На конспирации можно поставить жирный крест.

Запись закончилась. Даниель машинально налил ещё моррето, выпил, почти не чувствуя вкуса. Он не был суеверен, но ему стало плохо от этих кадров. А что творится с теми, кто не так крепко стоит на земле? Особенно сейчас, в эпоху больших перемен, когда многие потеряли опору, когда прежняя жизнь под покровом Империи закончилась, а новую надо создавать заново? Когда исчезли жёсткие рамки, когда все бросились искать свои корни, когда полузапретные при Империи религии на глазах выходят из подполья и завоёвывают умы? Пожалуй, только Энтида будет в восторге от новостей, даже несмотря на все свои внутренние неурядицы. У них свой вариант Легенд, кажется, называется 'Хроники смутного времени' или как-то так... Жители остальных планет будут в шоке. Точнее - уже сейчас в шоке. Наверняка. Правда, в этом есть свои преимущества: на фоне такого уже вряд ли кем-то будет замечено наличие живого Вейдера. Или - нет?

Он срочно вызвал министров, главу полиции, службы безопасности. Нужно держать обстановку на планете под контролем, особенно - всё, что имеет отношение к разным религиозным течениям. Следить. Мало ли что... И хорошо, что он не сообщил врачам Академии подробностей об их пациентах.

После совещания позвонил Линну. Тот был мрачен.

- Что-то не получается?

- Да. Она не может ходить, и у неё сильно упало зрение. Она как будто во время освобождения с ним соприкоснулась, приняла на себя... в общем, я не слишком понял механизм... это какой-то Силовой удар, безусловно...

- ...и его последствия наша медицина ликвидировать не может. Так?

- Пока мне ещё не предложили внятных способов. Ищут.

Даниель очень глубоко вздохнул. Она танцевала. И ещё как. Понятно, Скарвин этого не хотел, но невольно стал каким-то проклятием, что ли... и как теперь от него избавиться? И чего он хочет, в конце концов? Или пока ещё не успел осознать обстановку и захотеть?

- Как Скарвин?

- Неплохо.

Даниель мгновение думал - и решился.

- Я могу с ним встретиться?

- Ну... можешь, наверное... а зачем?

- С ним и с тобой. И с лордом Эльснером. Есть проблема. И огромная просьба: не болтайте лишнего о Скарвине, я вас умоляю! То есть вообще ни одного слова, ни с кем. Приеду - объясню.

***

Перед дверью палаты его на короткое время взяла жуть. Что же, он вот так запросто встретится с Прародителем Зла? С легендарным - в прямом смысле слова - руниа, которого все мифологии мира обвиняют во множестве бед, каждая на свой лад? И - что теперь будет? Кого они выпустили, нового Императора? И как этому противостоять? Надеяться на то, что раз Милорд справился с тем, то как-нибудь и со Скарвином разберётся в случае чего? Страшно...

Он открыл дверь. Линн и лорд Эльснер одновременно обернулись, Даниель увидел их первыми, а потом - в свете от окна - обнаружил и Скарвина. Взгляд у него был необыкновенно притягивающим, странные светлые глаза... по Силе - наверное, да, что-то общее с Императором, правда, тот всегда прятался под капюшоном, да и камера не могла передать всё, а перед публикой Император старался появляться лично как можно реже. Руниа. Интересно, а те, кто в древности общался с Йаллером, так же поначалу не знали, как вообще с ним разговаривать, потому что в его прошлом был Прародитель Зла? Но ведь как-то привыкли...

Даниель вежливо поздоровался, сел и, глядя на Линна, изложил обстановку. Скарвин внимательно слушал. Даниель ожидал, что тот будет возмущаться, но тот молчал, - видимо, не совсем понимал, чем всё это грозит. Наверное, кто-то всё-таки должен будет ввести его в курс дела и рассказать, что успело напроисходить за время его отсутствия. Только вот - кто?

Милорд дождался, пока Даниель закончит.

- Плохо, - резко сказал он. - Надо думать, Раине повесили камеру на Ореанте, откуда она вылетела на Тайшеле, а сняли уже здесь. Скорее всего, в Академии, когда она переоделась для операции и оставила свою одежду без присмотра. В любом случае, надо проверить, насчёт одежды мы можем быть неправы.

Даниель кивнул, оставив при себе вопрос - если камера была на одежде, то как они, будучи рядом, умудрились её не увидеть. Впрочем, некоторым мужчинам свойственно плохо разбираться в том, что надето на женщинах, а камеру могли замаскировать под какую-то безделушку... Впрочем, сейчас важен ответ уже не на вопрос 'кто виноват?', а на вопрос 'что делать?'.

В тишину вдруг врезался голос Скарвина. Даниель ничего не понял, - тот обращался к Линну. Стало досадно: он не делал свою речь понятной для всех. Не хочет, потому что есть избранные, которые уже показали, что они на его стороне, а остальным он не доверяет? Или затуманил голову Линну и продолжает этим пользоваться?!