Дэвид Вебер - Тень свободы

Индиана Грэхем сгорбился над рулём, наклонившись вперёд и пытаясь рассмотреть дорогу в крохотный, относительно чистый, отвоёванный, пусть и не в самом удобном месте, вентилятором обдува кусочек лобового стекла. Куртка на нём была толстой и вполне соответствовала погоде, хотя, также как и машина, была сильно изношена, но вот шапки и перчаток у него не было. На руках стройная молодой женщины, походившей на него достаточно, чтобы её можно было принять за его сестру (потому что она ей и была), съёжившейся на пассажирском сиденье, перчатки были, но она всё равно, пытаясь согреться, засунула кисти под мышки. Её дыхание сопровождалось лёгкими облачками пара, а на лице застыло выражение вселенского несчастья.

Автомобиль въехал в ещё одну, более глубокую и более широкую лужу, выплёскивая крылья воды с обеих сторон. Часть той воды захлестнуло в затянутое плёнкой заднее боковое окно и женщина недовольно поморщилась, брызги попали на её правую щеку.

– Фу-у! Инди, надеюсь, более глубоких луж не будет? – Вопросила она, вытирая грязную воду с лица затянутой в перчатку ладонью.

– Прости, Макси, – водитель на секунду оторвал взгляд от дороги, чтобы улыбнуться пассажирке. – Я тоже надеюсь, но не обещаю. Ты бы согласилась на такую же, но только намного более широкую? Я потому интересуюсь, что вижу, что именно такая ждёт нас впереди.

– Очень смешно, – Маккензи Грэхэм наклонилась, чтобы посмотреть вперёд через его половинку ветрового стекла и её глаза расширились. – Инди, не смей!

– Прости, – снова произнёс, правда уже несколько более серьёзным тоном, её брат, – но другой дороги нет.

Она впилась взглядом в него, но, похоже было, на сей раз тот не оказал своего привычного действия. Скорее всего потому, что Индиана был безусловно прав. Приближающаяся яма простиралась через всю дорогу, и в то время как защитные ограждения, установленные по краям того, что считалось шоссе, были старыми и заброшенными, в прогибах и обильной ржавчине, они всё ещё были достаточны крепки, чтобы не позволить ветхому старомодному наземному автомобилю выехать за пределы дорожной (если она могла таковой считаться) полосы.

Индиана извиняюще улыбнулся и нажал на педаль тормоза, замедляясь по мере приближения к подёрнутому рябью от порывов ветра пространству грязной воды. Их обоих ощутимо тряхнуло, когда передние колёса со всплеском ухнули в выбоину и автомобиль ощутимо повело вбок. Большие, пусть и не столь высокие, как при проезде предыдущей ямы, волны разбежались по обе стороны машины. Затем настала очередь задних колёс проваливаться в туже самую яму и Маккензи испугалась, что те могут вообще потерять сцепление с дорогой. Но они продолжали, выбрасывая из под себя потоки грязи, толкать переваливающийся с боку на бок автомобиль вперёд, и Маккензи поморщилась, когда ей пришлось поднять ноги, спасаясь от начавшей заливать салон через отверстия в проржавевшем днище воды. Та поднялась почти на сантиметр, а автомобиль замедлялся всё больше и больше, и женщина уже готовилась к мысли о пешем путешествии к берегам их собственного маленького водоёма, когда их транспорт окончательно увязнет. Но тут – единым рывком, словно подпрыгнув – колёса вырвались из грязи и зацепились за твёрдую поверхность.

– А я и в правду испугался, что мы можем не вылезти из этой ямы, – словно прочитав мысли своей сестры, высказался Индиана. Та подарила ему красноречивый взгляд, и он пожал плечами. – Эй, ты же знаешь, не я не выбирал место для этой встречи!

– Да, я это знаю, – согласилась она.

Она не выглядела сколь-нибудь счастливее и настала очередь Индианы подтверждающе поморщиться. Она была организатором, той, кто отслеживает детали, но она была также и мисс-предусмотрительность. Он же являлся прирождённым лидером, тем, кто не мог не идти вперёд, тем человеком с беспокойной душой, кто не мог смириться с мрачным серым повиновением в ожидании «лучшего». Их отец был таким же…, до того, как оказался приговорён к тридцатипятилетнему сроку заключения в тюрьме максимальной безопасности Терраборы [Земля Скуки].

И пока Маккензи удавалось воспрепятствовать Инди воссоединиться с отцом в этом заведении, и её брат обеими руками был «за» сохранение такого положения. В той или иной степени, они оба понимали, что, по крайней мере, некоторыми рисками нужно было управлять, если они действительно собираются сделать что-то для вызволения их отца (и нескольких тысяч других заключённых) из совсем не нежных рук генерала Службы Безопасности Системы Серафим Тиллмана О'Салливана.

Помимо всего прочего.

– Мне только одно непонятно, почему место встречи было перенесено именно сюда, – продолжила Маккензи после паузы. – Мне не нравится насколько легко для О'Салливана или Шелтона было бы «стереть» нас обоих здесь совершенно незаметно для всех остальных.

– Ты знаешь, та же самая мысль пришла и мне голову, – заметил Индиана. – С другой стороны, им не требуется для этого вывозить нас за город, не так ли? На самом деле, чем больше я думаю об этом, тем больше смысла для них вижу в том, чтобы сделать всё в точности наоборот. Я имею в виду, прибыть с воем сирен и арестовать нас посреди столицы. Отряды спецуры повсюду, бесы на крышах.… Только подумай, как они могут обыграть эту историю!

Когда Маккензи, имеющая на свою беду слишком живое воображение, представила себе картину нарисованную братом, по её телу пробежала полоса озноба, гораздо сильнее, чем от царившего в салоне холода.

– Ну спасибо, Инди, утешил, – скривилась она. – Мне теперь эта сценка в кошмарах сниться будет.

– Но с другой стороны, есть аргументы и против этого, – радостно добавил он. – Если они решатся на публичный арест, то тем самым признают, что глубоко в подполье зреет движение за подлинную независимость. Я не думаю, что они пойдут на это после событий в Мадрасском Секторе.

– Что, в конце концов, возвращает нас к первому варианту – сначала убрать нас подальше из столицы, а уже потом произвести захват, – указала его сестра ещё более несчастным тоном.

– Ну, да, – кивнул Индиана. – Подумай сама, в любом случае мы вынуждены рисковать, если хотим добиться своей цели. Кроме того, Макси, все коды были правильными. А если бы бесы О'Салливана их заполучили, то им не нужно было бы заманивать нас куда-то. Они уже знали бы наверняка кто мы, где живём и им, вместо того чтобы заставлять нас тащиться в такую даль, оставалось бы только явиться среди ночи и взять нас тёпленькими.

– Каждое твоё слово, словно бальзам на душу, – сердито блеснув глазами, заявила она, и Инди пожал плечами.