Екатерина Белецкая - Огонь и ветер

– Ит, перестань, – попросил Ри.

– Дослушай. Садись в машину и заблокируй двери. Мы с Рыжим проскочим в ускоренном, соберём приборы. И не спорь! Откроешь нам… ближе подойди, – Ри покорно подошёл. – Откроешь на слово «лаванда». Если вдруг подойдём мы и слова не назовём, не открывай. Ясно?

– Хорошо, – Ри явно сдался.

– Да, кстати, – Скрипач вдруг ласково улыбнулся. – Ри, как звали твою кошку? Ту, которая подохла от заворота кишок, сожрав целую курицу?

– У меня никогда не было кошки, – недоумённо ответил Ри. – У меня был пёс, его звали Джей, и я не понимаю, зачем ты задаёшь такие идиотские вопросы…

– Всё о`кей, – успокоил Ит. – Ты вышел позже, мы тебя проверили. Пошли к машине.

– Вы чего, серьёзно…

– Ри, серьёзней некуда, – ответил Ит. – Последний раз тебя прошу – садись в машину. Мы будем через десять минут максимум. Постараемся быстрее.

– Ладно, – сдался Ри.

По дороге снова и снова обсуждали происшествие. Скрипач упёрся – нет, никакого движения он не почувствовал, да и не было там никого! И быть не могло! То, что про плиту угадал, – молодец, конечно, но Ит, согласись, твоя паранойя порой переходит всякие границы…

Ри пока что от комментариев воздерживался. Сидел на заднем сиденье, меланхолично разглядывал машины за окном (они снова увязли в пробке) и о чём-то размышлял.

– Вы видели, как именно падала плита? – Ит повернулся к Ри. Тот отрицательно покачал головой.

– Я был далеко, – сообщил он.

– А я на ней стоял, – добавил Скрипач. – Нет, не видели.

– А я видел. Она пошла вниз – вся. Не наискось, не боком. Вся. Целиком. Словно потеряла точки сварки разом. Там же арматура внутри, в этой плите. И её должны были приварить. И что? Скрипач на неё встал, и она отломилась – вот так? И по внешней стене тоже?

– Всякое бывает, – Скрипач пожал плечами.

– Всякое, но не такое, – возразил Ит.

– Ты уверен в том, что ты видел именно это? – нахмурился Ри.

– Да, – отозвался Ит. – Именно это я и видел. Но удивляться, как ты понимаешь, было некогда.

– Так. Давайте пока что не пороть горячку, – попросил Ри. – Спокойно разберёмся. И подумаем, зачем вообще кому-то нужно было бы…

Он осёкся.

– Ты чего? – с удивлением спросил Скрипач.

– Да нет, ничего, – Ри потёр переносицу. – Только… сначала лёд, под который я провалился. Потом плита…

– Слишком большой интервал, – возразил Ит. – Логику я понял, но, согласись, не сходится.

– Да, не сходится, – покивал Ри. – Но это не значит, что не сойдётся. Ит, ты ведь сам тогда утверждал, что никакой диверсией это быть не могло.

– Оно тогда ею и не было, – пожал плечами Ит. – Там было совсем не так, как сейчас. В общем, я предлагаю действительно успокоиться, не дёргаться, но при этом удвоить бдительность. Вы согласны?

– Согласны, – ответил за всех Скрипач. – Бдительный ты наш.

– Смейся-смейся, – поддел его Ит. – Хорошо бы ты смеялся, если бы я не крикнул.

– Типун тебе на язык!

– Я как-нибудь без него обойдусь. Поехали к Павлу, доложим о ЧП. И заодно надо будет попросить шесть датчиков – взамен тех, что пропали…

Ни Скрипач, ни Ри так и не поняли, что именно в поведении Павла им не понравилось в тот день, а вот у Ита, кажется, пропали все сомнения – обратно он возвращался мрачнее тучи. Дома, когда пришли, принялся проверять квартиру, но всё оказалось чисто.

– Это всё-таки он подстроил, сволочь, – сказал Ит за ужином. – Точно вам говорю, он.

– Но зачем? – с недоумением спросил Скрипач.

– Чёрт знает. Может быть, из-за денег. Скорее всего, из-за денег, зачем ещё?

Ри задумчиво посмотрел на них. Потом отложил ложку в сторону, потёр переносицу и медленно проговорил:

– А если не из-за денег?

– Тогда для чего? – недоумённо спросил Ит.

– Не знаю, – Ри задумался. – Хотя сумма весьма неплохая, надо сказать. Тут и за меньшую убить могут. И убивают.

– Допустим, это действительно из-за денег, – Скрипач недоумённо посмотрел на Ри. – Но… это может быть не Павел, а кто-то из его подручных, например? Кто-то, кто знает о том, что мы… ну…

– Подожди, – остановил его Ит. – У меня одно не сходится.

– Что именно?

– Например, то, что нам ещё не платили в этом месяце. Заплатят – сумма, которая хранится дома, станет больше.

– Знаете что? – Ри хлопнул по столу ладонью. – Сейчас доедаем и поехали в банк. Арендуем ячейку и уберём туда деньги. На всякий случай.

– По фальшивым документам? – ухмыльнулся Скрипач.

– Сойдёт, – отмахнулся Ит. – Для аренды более чем сойдёт. Ри, верно. Лично я согласен.

– Ну, давайте прокатимся, – пожал плечами Скрипач. – Почему, собственно, нет.

– Ри, если причина не в деньгах, то в чём тогда? – спросил Ит.

– Не знаю, – отозвался Ри. – Будем действовать методом исключения. Убирать по одному фактору. И смотреть на результат. Что получится.

– Наверное, ты прав, – Ит дёрнул плечом. – Но… что-то мне не по себе, ребята.

– Интуиция? – Скрипач с подозрением глянул на него. – Что-то ты недоговариваешь.

– Я всё договариваю, – вздохнул Ит. – Это Ри недоговаривает.

– А я не знаю, – огрызнулся Ри. – Что-то действительно происходит, но я не понимаю пока, что именно.

В следующем месяце не произошло ровным счётом ничего.

Они убрали деньги в банк, удвоили осторожность – это оказалось совершенно бессмысленно, потому что действительно ничего криминального или странного больше не случалось. Ездили на точки, отрабатывали, возвращались… К исходу этого месяца все немного расслабились. Даже Ит, которого Футари и Комманна оставили в покое, и тот перестал осторожничать и дёргаться; он чувствовал, что устал, что всё ему надоело – и рискнул пустить происходящее на самотёк.

Как показали дальнейшие события, совершенно зря.

Началась весна, правда, совсем не такая, к какой они за последние десятилетия привыкли. Днём снег слегка подтаивал, однако по ночам продолжал лютовать всё тот же мороз. Дороги стали опасными, скользкими – они поменяли покрышки на шипованные, но толку от этого было немного. «Люся» вязла в снежной каше, несмотря на полный привод, и толкать машину, чтобы проехать по бездорожью, вскоре стало обычным делом. Стало привычным постоянно хмурое и серое небо; глаз больше не раздражали бесконечные засыпанные снегом поля, чёрные леса; они смирились с постоянными московскими пробками, в которых теперь не томились от безделья, а или писали отчёты, или отдыхали; они перестали обращать внимание на то, что раньше казалось дикостью и нелепостью. Наоборот, мир, кажется, даже начал им потихоньку нравиться. Стала привычной и уютной маленькая квартирка, в которой они, к вящей радости пожилого хозяина, сменили часть мебели и за которую исправно платили; Скрипач сдружился с продавщицами из местного магазина, куда часто наведывался, и ему теперь откладывали «что-нибудь повкуснее»; Ри, вопреки своей нелюдимости и замкнутости (а в последние годы он общаться с кем-то, кроме друзей, не желал категорически), неожиданно сумел перезнакомиться почти со всеми соседями, и теперь к нему даже приходили двое подростков заниматься математикой… Ит, посмотрев на это всё, по собственной инициативе «навёл мосты» на автосервисе, где частенько «лечили» «Люсю», и теперь те же запчасти доставались чуть ли не за полцены.