Марк Михаловски - Сияющая темнота

— Но нельзя же, — сказал Мезант; его лицо было сама растерянность. — Там же организмы на борту!

— Уже вряд ли, — рявкнул Гараман. — Кроме того, ты же не думал, что наш план может быть реализован без единой потерянной жизни — органической жизни?

Мезант беспомощно развёл руками:

— Нет, но… Ты говорил, что ненужных смертей не будет. Ты говорил, что не нужно будет уничтожать их корабль.

Мезант почти плакал.

— В таком случае, считай, что это первые из печальных, но неизбежных жертв.

— Скажите ему, — прохрипел Доктор, с трудом дыша в хватке робота, — скажите, чтобы отпустил их… Они не могут больше помешать. Вы и так, наверное, уже повредили их корабль. Возможно, они уже мертвы. Отмените атаку. Вы утверждаете, что вам небезразлична жизнь, организмы. Докажите это. Остановите его.

Мезант раскрыл рот и посмотрел на Гарамана.

— После всего потраченного времени, — недовольно говорил Гараман, — после всего этого планирования… Ты хочешь позволить сентиментальности разрушить всё.

— Но… но что, если Доктор прав? Они уже не могут ничем нам помешать.

— Ты хочешь этим рискнуть, Мезант? Серьёзно?

— Гараман, — аккуратно встрял в разговор Огмуни.

— Что?

— Корабль… Корабль Буни. Он движется.

Гараман резко повернулся к главному экрану, и Огмуни вывел на него изображение корабля.

— Они пытаются сбежать, — пробормотал Гараман, и на его ангельских губках заиграла жестокая улыбка.

— Нет, — сказал Огмуни, нахмурившись. — Нет, они не бегут. Они движутся в другую сторону. Они движутся сюда.

Доктор первый понял, что происходит.

— О Боже! — сказал он, вцепившись в робота. — Похоже, они оказались не такими уж и беспомощными!

— Что они делают? — спросил Гараман, медленно подходя к экрану с изображением разгоняющегося «Меча Правосудия».

Слабое мерцание на маневровых двигателях говорило о том, что у корабля почти не осталось движущей силы, но и этого было достаточно.

— Они направляются к «Светочу», — сказал Огмуни, не веря собственным словам.

Мезант издал тревожный напев.

— Они его протаранят, — прошептал он.

— О нет, как бы не так, — сказал Гараман сквозь зубы. — Возьми их снова на мушку. В этот раз мы их прикончим. Навсегда.

— Спасательные капсулы отстыковываются, — сказала Келлика, пересчитывая те из них, которые по спирали улетали в темноту. — Весь экипаж спасён.

Донна не знала, смогут ли спасательные капсулы развезти всех по домам, или же просто будут болтаться в космосе, пока у них не закончатся энергия и воздух. Но это всё равно было лучше, чем оставаться на «Мече Правосудия» и ждать, пока он столкнётся с супер-кораблём Культа.

Уейоу беспомощно размахивал ручками.

— Нам пора улетать, — повторял он снова и снова. — Нам пора улетать. Я на такое не подписывался. Ох-ох-онюшки.

Уейоу замолк, увидев часть дисплея перед Келликой.

— Спасательные шлюпки… их больше нет, — его нарисованное личико сглотнуло.

— Уейоу, — приветливо сказала Донна.

— Да? — посмотрел на неё маленький робот.

— Заткнись.

Она снова повернулась к Келлике:

— Сколько времени до столкновения?

Во рту у неё пересохло, пульс ускорялся. Были все шансы, что они погибнут, но что-то — то ли адреналин, то ли скорость сменяющих друг друга событий — спасало её от паники, которая — она чувствовала — была где-то рядом, на задворках её сознания. «Так поступил бы Доктор», — повторяла она сама себе. «Так поступил бы Доктор».

— Восемь минут, — слегка дрожащим голосом сказала Келлика.

— Восемь минут, — сама себе повторила Донна. — Ясно. Корабль может протаранить эту штуку на автопилоте?

Келлика кивнула.

— Хорошо! Сделайте всё необходимое — заблокируйте управление, всё, что нужно. Нам ещё не конец.

— Но все спасательные капсулы улетели, — возразил Уейоу. — Все. До самой-самой последней…

— Уейоу, — тихо сказала Донна, присев возле робота. — Помнишь, когда ты тут только появился, я грозилась, что Мама тебе кое-что оторвёт? Так вот, если ты не заткнёшься, я это сама сделаю. У нас есть ещё одна спасательная капсула.

— Нет, — возразила Келлика. — Уейоу прав — они все улетели.

— О нет, не все, — с улыбкой сказала Донна. — Идёмте!

Донна задержалась в дверях, пока Келлика настраивала автопилот.

— Надеюсь, вы знаете что делаете, — сердито сказал Буни, когда Донна показала жестом, чтобы все шли за ней.

— Поверьте мне, — усмехнулась Донна, вцепившись в дверную коробку из-за очередного сотрясения корабля. — Я сама хотя и не доктор, но научилась кое-чему у одного, довольно неплохого.

Почти пять минут они пробирались на корму через безлюдный разбитый корабль. Коридор во многих местах был завален обломками, но Мама с этим справлялась: убирала с дороги перекрученные балки и панели, словно они были сделаны из картона или пенопласта. Уейоу первым проскакивал в проёмы, которые делала Мама, пока Буни не сказал, что они понятия не имеют о том, что может ждать их за очередным поворотом; после этого Уейоу держался в середине.

— Почти пришли, — сказала Донна, когда они подошли к небольшому трюму корабля.

Только тогда Буни понял, что она хотела, и на его печальном лице появилась улыбка.

— Если вам когда-нибудь понадобится работа на моём корабле… ну, на моём следующем корабле… — он прервался, увидев выражение лица Донны.

— Ох, и достанется же мне за это, — прошептала она; она потерялась сама и потеряла ТАРДИС. — Не считая того, что мы все умрём, — добавила она.

Очередной взрыв колыхнул корабль, и скрежет металла вдалеке вернул ей стремление действовать. Она повернулась к Келлике.

— Так, — сказала она. — ТАРДИС нет. Вы уверены, что не осталось ни одной спасательной капсулы? Для непредвиденных случаев?..

Донна покачала головой:

— Что я несу? Спасательные шлюпки все рассчитаны на непредвиденный случай… А телепорт точно сломан?

Келлика кивнула.

— А что насчёт восьмой шлюпки? — вдруг спросил Буни.

— Восьмая уже несколько месяцев не работает, — напомнила ему Келлика.

Донна аж подпрыгнула:

— Не работает? Почему?

— Механизмы фиксации заклинило… Внешние зажимы приварились.

— Так что это значит? Что если их оторвать, то она работает? Вы что, про WD-40 никогда не слышали?

Никто не понял её сарказма.

— Ладно. А нельзя их разболтать? Отрезать?

— Изнутри нельзя, а скафандров больше нет. К тому же, они на четверых рассчитаны, а нас пятеро. А Мама у нас далеко не компактная…

Донна провела рукой по волосам… и её снова бросило на стену из-за того, что корабль дёрнулся под ногами. Думай, — говорила Донна сама себе. — Думай!

А затем она пересеклась взглядом с Мамой. Мама! Блин!