Энн Маккефри - Поколение воинов

— Ну конечно. Сообщение не попало туда, где могли оказать помощь в течение четырех месяцев. Оно пришло на коммерческую телекоммуникационную станцию через двенадцать месяцев, когда колонисты уже давным-давно ждали спасательную экспедицию.

— И оттуда, — продолжал Зебара, — оно было… возвращено, так и не попав к Флоту.

— Но ведь это…

— Все это очень запутано. Контракт, который подписали колонисты, точно определял место назначения аварийной капсулы. Мы точно установили, что, когда сообщение пришло на станцию, оттуда не отправили ни одной капсулы. Прошло уже двенадцать месяцев? Возможно, экспедиция и была отправлена. Что они выяснили? О дальнейшем у нас нет точных сведений, но мы считаем, что кто-то принял решение скрыть этот файл. И подождать до следующей по графику почты по делам колоний, которая должна была прийти через два стандартных года, когда все будут уже мертвы. Как ни печально, но такое иногда случается с колониями. Это, знаете ли, опасное занятие!

Лунзи похолодела, потом на смену холоду пришла ярость.

— Но это… это же убийство. Преднамеренное убийство!

— Только не по законам Федерации того времени, а возможно, и нынешнего тоже. Мы не сможем доказать это. Я говорю «мы», но вы понимаете, что я имею в виду правительство Дипло. В конце концов, когда на Дипло все-таки опустились корабли, они нашли там женщин, детей и нескольких подростков, бывших во время Долгой Зимы детьми. На первом корабле вообще не знали о том, что здесь произошло, и были очень удивлены! Но прилетевший на втором корабле представитель Компании проговорился, напившись пьяным.

Лунзи не нашла что ответить. Хорошо, что Зебара и не ждал ответа. Немного погодя он вернулся к своей семье и пустился в рассказы о своих надеждах на них. Постепенно она успокоилась. К тому моменту, как они расстались, память Лунзи была более свежей, чем вначале. Ей больше не казалось неправильным, что руки старика касаются ее, любовь старика была все еще необходима ей.

На борту конвойного корабля ФОП «Коготь»

Дюпейниль шагал к рубке. Он шел медленно и уверенно. Должно быть, молодой офицер все еще пребывает в недоумении, все еще размышляет, не лучше ли посадить и его, Дюпейниля, под арест. Вот только охрану было бы сложновато найти. Но пока Дюпейниль, неторопливый и спокойный, весь перед ним как на ладони, он будет чувствовать себя в большей безопасности.

— Если не возражаете, мне хотелось бы заблокировать систему управления люком третьей капсулы, — не оборачиваясь, обратился к пилоту Дюпейниль.

— А кто в ней? Ваш техник по вооружению. Насколько я знаю, Оллери втянул в эту грязную историю всю команду. Все они опасны, а этот — в особенности.

Панис нахмурился:

— А если нам придется драться?

— Лучше бы не пришлось. Мы не можем ему доверять. Не думаю, чтобы он сумел выбраться из капсулы самостоятельно. По крайней мере, он не сможет сделать этого без вашей помощи. Но и он, и Сирис имели большую возможность, чем все остальные, понять, что я делаю, и найти способ помешать мне — даже с тем минимумом инструментов, который можно найти в капсулах.

— Может быть, вы и правы, но, понимаете, мне сперва хотелось бы записать происшедшее — хотя бы частично. И я хочу, чтобы вы пошли со мной.

Дюпейниль пожал плечами и двинулся в сторону рубки. Он подумал о том, что, попытайся даже техник выбраться из своей капсулы, у него уйдет на это несколько часов. А в настоящий момент важнее было завоевать доверие Паниса.

В неловком молчании они уселись в кресла: Панис — в капитанское, Дюпейниль — в то, на котором он впервые увидел помощника капитана.

Пока Панис заносил первичную информацию в бортовой компьютер — дату и время, когда он принял на себя обязанности командира корабля, и код, под которым будет занесен в базу данных полный отчет о происшедшем, — Дюпейниль молчал. Как он заметил, в ответ на изменения в командном составе компьютер перепроверил заложенные в нем данные о Панисе — рисунок сетчатки, отпечатки пальцев и записи голоса. Если с Панисом что-нибудь случится, Дюпейнилю, попытайся он взять командование на себя, пришлось бы туго. Он спросил об этом Паниса.

— Не как командир корабля — нет, сэр. Вы могли бы убедить компьютер, что выжили в катастрофе. Официально вы были зарегистрированы как пассажир. Но вам был бы закрыт доступ к защищенным файлам, и вы не смогли бы изменить курс корабля. Компьютер выдал бы вам все, что необходимо для жизнеобеспечения: воду и пищу, и проветривал бы основные отсеки. Но это все. Выйдя из гиперпространства, компьютер послал бы сигнал бедствия.

— Понятно. В базе данных компьютера, капитан, наверняка содержатся файлы, подтверждающие предательство Оллери.

Дюпейниль заметил, что при произнесении его нового звания Панис мгновенно выпрямился: хороший знак. Он не упомянул, что уже проник в некоторые закрытые файлы. В конце концов, эксплуатационные системы корабля вовсе не были так уж хорошо защищены.

Панис искоса взглянул на него:

— Полагаю, вы хотели бы, чтобы я получил доступ к этим файлам; хотя я думаю, что это дело Службы Безопасности Флота…

Дюпейниль ничего не ответил: он просто ждал. Панис вдруг поморщился:

— Ну разумеется. Ведь вы и есть Служба Безопасности — по крайней мере, ее представитель. По крайней мере, вы это утверждаете…

Он был сама настороженность. Казалось, молодой человек мужает прямо на глазах.

— Да, так оно и есть. С другой стороны, поскольку я лично замешан в этом деле — ведь это я убил Оллери, — вы, разумеется, не захотите позволить мне копаться в файлах. Так, на всякий случай. Верно?

— Верно… — Панис покачал головой. — А я-то думал, что мне повезло, когда меня вытащили с военной базы, где я был одним из сотни совершенно заурядных офицеров, и сделали помощником капитана на конвойном корабле! Может, наконец что-нибудь и произойдет, говорил я себе…

— Так оно и случилось, — ухмыльнулся Дюпейниль той самой невинной ухмылкой, которая не раз помогала ему развеять подозрения и завоевать доверие окружающих. — И вы не только выжили, но и наилучшим образом проявили себя. Уверяю вас, если вы сможете представить доказательства того, что во Флоте засели агенты пиратов, и поможете разоблачить их, то вас наверняка отметят.

— Пираты! — Панис хотел было еще что-то сказать, но запнулся. — Нет, не сейчас. Сперва я начну отчет, а потом разберемся с файлами.

Каким бы неопытным ни был Панис, это была речь капитана корабля. Дюпейниль удовлетворенно кивнул и приготовился ждать. Устный отчет молодого офицера был на удивление логичным и четким — в особенности для человека, который едва сумел спастись от смерти и на чьем лице багровели здоровенные синяки. В глазах Дюпейниля рейтинг Паниса поднялся еще на пару пунктов — и еще на пункт, когда Панис подозвал его: