Стивен Уокер - Декалог 1: Загадка

Йейтс снял с себя маску. Он не мог больше прятаться от своего врага. Доктор никак не прореагировал. Поняв, что Доктор его не узнаёт, Йейтс разозлился ещё сильнее.

— Позвольте узнать, зачем меня сюда привели?

Глаза Йейтса заволокло пеленой красного тумана:

— Нет, Доктор. Вам не дозволено узнать зачем. Вам дозволено только стать на колени и умереть.

Йейтс схватил Доктора за рубашку, столкнул на пол, и засунул в рот ствол пистолета. Доктор задыхался. Йейтс медлил. В его голове шептал знакомый, успокаивающий голос. Пелена тумана начала исчезать. Он указал сержанту Бентону, чтобы тот увёл пленника. Доктора вытолкали из комнаты.

Оставшись снова один, капитан Йейтс надпил из фляги несколько глотков и подошёл к репродукции глобуса девятнадцатого столетия. Успокоившись, он нажал большим пальцем на Британские острова. Северное полушарие глобуса открылось на шарнире; под ним был пучок электродов. Он взял один из кабелей и воткнул его себе в нос. Успокаивающий белый свет встречал его в Сети Virilio.

Узник в камере понял, что он голый, но был благодарен за то, что на нём не было железной маски. Хорошо. Для пропитания он мог ловить и есть насекомых, или ловить насекомых, кормить ими пауков, и есть пауков, или даже разводить пауков, кормить ими птиц, и есть птиц, или же разводить птиц, чтобы откармливать кошек. Впрочем, птиц, наверное, лучше было оставить в качестве компании. Пожизненное заключение в этой тюрьме могло быть невыносимо одиноким, а птицы были более жизнерадостной компанией, чем кошки.

Глубоко погрузившись в медитацию, Доктор, наконец, смог собраться с силами. С того момента, как его схватили у собора Святого Павла, он много узнал о том мире, в котором оказался. В тех случаях, когда ему не закрывали глаза, он смог почерпнуть много информации. Боевики общались между собой преимущественно на нестандартном языке жестов, который Доктор без труда расшифровал. Столкнувшись на крыше с сержантом Бентоном, он стал присматривался к боевикам, надеясь узнать других бывших членов UNIT.

Офицер, который засовывал ему в рот пистолет, похоже, знал его. Доктор офицера не припоминал. Может быть, в прошлом они ещё не встречались? Но в одном Доктор был уверен: это был полный псих. Глядя снизу в его ноздри, Доктор узнал ещё кое-что: в правой ноздре был разъём для подключения к компьютеру. Это было интересно не только использованием человеческого тела в качестве камуфляжа, но и тем, что эта технология значительно опережала всё остальное, что Доктор видел в этом времени. Знали ли об этом разъёме другие солдаты?

Комната офицера тоже была бесценным источником информации. Коллекция предметов напомнила Доктору Театр Памяти Джулио Камилло, в котором тщательно спланированное расположение помостов, дверей, предметов и надписей позволяло любому вошедшему вспомнить всё, что было тогда известно о Вселенной, начиная от божественного сверх-звёздного сефирота, сформировавшего мир, и заканчивая самыми приземлёнными элементами бытия.

Камилло так никогда и не построил Театр Памяти, но он объяснил его устройство Доктору и Королю Франции долгим жарким летом 1530-го года, и, в виде темы для разговоров в тавернах среди болтунов Падуи, Театр получил гораздо более яркую жизнь, чем имел бы, если бы был реально построен.

Тот Театр Памяти, который Доктор увидел у офицера, был не таким превосходным, как у Камилло, но давал узнать гораздо больше. Между помещённой в рамку фунтовой банкнотой и банкой джема он заметил контейнер для сообщений повелителей времени. Было ясно, что контейнер предназначался для него — он отставал на один хронон от всего остального, что было в комнате. Этот минимально возможный временной зазор делал контейнер невидимым для всех, кроме Доктора, чей взгляд был натренирован замечать мелкие аномалии пространственно-временного континуума.

То, что контейнер предназначался для него, сильно его разозлило. Повелители времени и так вмешались в его жизнь тем, что сослали его на Землю. Тогда они только распробовали вкус своей власти над ним, а теперь, похоже, им захотелось ещё. Они и были сефиротом, стоящим за его полётом сквозь вихрь. Доктор сердито посмотрел в сторону неба. Он всегда туда смотрел, когда обстоятельства принуждали его думать о родной планете.

Где-то за стенами его камеры, в лабиринте канализации, радио играло «Scary Monsters» Дэвида Боуи.

Помощь явилась к Доктору в виде робота-убийцы, который одним ударом выбил дверь в его камеру как раз в тот момент, когда двое допрашивавших его офицеров собирались накрыть его лицо мокрым полотенцем.

Способность Доктора к регенерации уже заживила его раны, поэтому он чувствовал себя довольно спокойно. Звуки стрельбы снаружи он услышал задолго до того, как допрашивавшие поняли, что что-то не так.

Поэтому он был полностью готов к встрече робота, мгновенно распознал в нём разновидность автона, и понял, что нужно сделать, чтобы победить его.

Робот атаковал, стреляя из обеих рук. Обоих допрашивавших отбросило в другой конец комнаты, их тела скрылись в густом дыму.

Пока робот перезаряжал своё оружие, Доктор освободился, используя классические приёмы, позаимствованные у Гудини. Он взял свою звуковую отвёртку, которую следователи положили на стол, и пополз к роботу, держась в мёртвой зоне его сенсоров.

Робот попытался снова прицелиться, но его цель вдруг возникла прямо перед ним; она стояла слишком близко, оружием в руках нельзя было воспользоваться без риска повредить себя. Доктор усмехнулся и прижался носом к зеркальной поверхности лицевой панели робота.

— Ты уж прости, старина, — извинился он, — но у меня нет времени разбираться, на чьей ты стороне.

Он направил на робота хаотическую амальгаму волн УВЧ. Из оптических сенсоров посыпались искры. Несколько секунд спустя голова взорвалась, рассыпав по комнате микросхемы, словно конфетти.

Осмотрев его тело, Доктор обнаружил, что его спаситель был автоном только изначально. Признаков сознания нестин у него не было. Существо было частично роботом, частично киборгом, частично андроидом.

На «киботоида», как окрестил его Доктор, был надет облегающий костюм из стелс-материала. Доктор предположил, что это существо было невидимым для большинства камер наблюдения. Даже в видимом свете эта одежда обладала похожими на хамелеона способностями отражать окружающую обстановку.

Доктору с трудом удалось втиснуться в костюм. Он был на два размера меньше, но предоставлял хоть какой-то камуфляж. Он понимал, что у киботоида были сообщники, люди и роботы, поэтому надел на себя и его лицо, как маску. Сквозь её поверхность он мог видеть, как через полупрозрачное зеркало.