Дэвид Вебер - Шторм из тени

На самом деле, она пришла к заключению, что все хевениты, кого она встречала, были приличными людьми. И она надеялась, что это исключение из правил. Всегда легче, когда можно думать о врагах, как о всегалактических подонках. Размышления о том, что люди, которые запускают в тебя ракеты – и по которым ты ведешь ответный огонь – столь же приятные и приличные люди, как и те, что находятся на твоей стороне, могут быть… неприятными.

Она вспомнила о том ужине у Тейсмана. Как и было обещано, присутствовал адмирал Рэдмонд, и под бдительным взглядом Тейсмана, Рэдмонд действительно смягчился и за послеобеденным вином рассказал несколько новых шуток. Мишель осознавала, что не находится слишком высоко в списке его фаворитов – что не удивительно, ведь «Аякс» убил почти шесть тысяч его людей. Да и он никогда не станет ее задушевным другом, учитывая, что сделал с ее флагманом. Но, по крайней мере, они испытывали друг к другу неподдельное уважение и Мишель была удивлена, обнаружив, как мало на самом деле горечи в ее чувствах, к которым имел отношение адмирал Рэдмонд.

С остальными присутствующими на обеде у нее не было такого груза прошлых встреч. Адмирал Лестер Турвилль стал для нее настоящим сюрпризом. Из всех отчетов, что она читала, вырисовывался образ эдакой неуправляемой боеголовки – одного из тех ярких, ослепляющих людей, которые чувствуют себя как дома только находясь на мостике отдельного линейного крейсера ведущего свой личный бой (хотя крейсеру он предпочел бы повязку на глаз, абордажную саблю и кремневые пистолеты), чем командующего оперативной группой или флотом. Ей следовало бы понимать, что вряд ли отчеты правдивы, учитывая вереницу его успехов в качестве командующего подобными оперативными группами и флотами. Фактически, единственным человеком, которому удалось пустить Турвиллю кровь из носа, была Хонор, и, насколько была в курсе Мишель, у них сложилась практически ничья. Ей стало намного легче понять как это случилось, когда Мишель наконец получила возможность заглянуть в его глаза и увидела там проницательного хладнокровного тактика, прячущегося за тщательно выпестованным фасадом. Она обнаружила, что он нравится ей больше, чем она могла когда-либо ожидать.

Так совпало, что тогда она еще не знала о мастерской работе Турвилля по полному разгрому промышленности системы Занзибар и ее оборонительных средств.

Оставшиеся два гостя Тейсмана – вице-адмирал Линда Тренис и контр-адмирал Виктор Льюис – также были достаточно приятными собеседниками, и Хенке была очень благодарна Тейсману за обещание не подмешивать «сыворотку правды» в напитки. Она не сомневалась, что сработали бы флотские противонаркотические протоколы, но даже без этого, Тренис и Льюис – особенно Льюис – чуть было не устроили ей форменный допрос, если бы Тейсман тихо не напомнил им, что это светское мероприятие. Учитывая, что Тренис стояла во главе Бюро планирования ФРХ, что ставило ее на один уровень со Вторым Космос-Лордом Патрицией Гивенс, главой Разведуправления КФМ, а Льюис, в свою очередь, возглавлял Управление исследования операций, главный аналитический отдел Бюро планирования ФРХ, Хенке полагала, что их способность собирать даже мельчайшие фрагменты воедино, не должна была ее удивлять. Но все равно удивляла. На самом деле, даже прекрасный ужин не мог исправить того факта, что высшие управленческие круги Республики Хевен демонстрируют удручающе высочайший уровень общего профессионализма и компетенции.

По большей части, было сложно поверить, что этот ужин состоялся целых шесть недель назад. На острове она была достаточно занята – в лагере, с населением почти в девять тысяч человек, что-то постоянно требовало ее внимания, даже несмотря на таланты Тёрнера, и это большую часть времени оставляло скуку за бортом. И лагерь Чарли Семь был расположен достаточно к северу, чтоб, теперь, когда осень вступала в свои права в этом полушарии, время от времени попадать под внезапный шторм. Она знала, что некоторых из военнопленных эти штормы беспокоят. Но она не была одной из них. Лагерные строения, построенные прочно и крепко, выдерживали штормовой ветер без усилий, а прибой на скалистых южных берегах острова был действительно захватывающим. Хотя она и считала здешние штормы в достаточной степени сильными, МакГрегор уверял, что по сравнению с настоящим грифонским штормом, это легкий ветерок.

Но были дни, когда сам факт ее плена, даже совсем не похожего жуткий плен в лапах Госбезопасности в прошлую войну, давил на нее. В такие моменты она смотрела в окно своего офиса и видела не море и небо, но вражескую планету, на которой ее держали бессильным, не способным защитить любимое Звездное Королевство, пленником. И она знала, что в последующие дни, недели и месяцы, ей будет только хуже.

Ну а пока мне стоит радоваться тому, что путаница в поставках овощей отвлекает меня, раздумывала она. Черт возьми! Чего же ждать дальше?

– Извините, мэм.

Мишель дернулась и быстро вынырнула из задумчивости, когда в дверь ее офиса просунулась голова. Голова принадлежала одному из очень немногих известных ей мужчин, который пробыл на службе столь же долго – и, как она подозревала, заработал в молодости столько же выговоров – как главстаршина сэр Горацио Харкнесс.

– Да, Крис? – тон Мишель был любезным несмотря на внутреннюю боль, которую она чувствовала каждый раз при взгляде на мастер-стюарда Криса Биллингсли.

Ее собственный стюард, Кларисса Арбакл, не выбралась с «Аякса». Биллингсли стал заменой Клариссе, когда Мишель прибыла в Чарли Семь. Хорошей новостью было то, что внешне Биллингсли даже отдаленно не напоминал Клариссу. Он был примерно в возрасте Джеймса МакГинесса, и – как и МакГинесс – был реципиентом пролонга первого поколения. И, в отличие от Клариссы, он был не просто мужчиной, но был крепко сбит, хоть и компактен, и у него была роскошная борода, которую он отращивал с момента пленения. Этого было бы более чем достаточно, чтоб дифференцировать его и Клариссу в уме Мишель даже без… других определенных отличий. Конечно, его личное досье не последовало за ним в лагерь для военнопленных Чарли Семь, что, возможно, в его случае было и неплохо, так как он несомненно обладал тем, что всегда описывалось как Репутация.

Конечно, существовало гораздо больше применимых – и возможно более точных – терминов, чтоб описать кого-либо, типа мастер-стюарда Биллингсли. Он слишком нравился Мишель, чтоб она применяла их к нему. И, по справедливости, он пересмотрел свои самые спорные методы решения проблем. Безусловно, Мишель подозревала, что, он, при случае, поставляет своим приятелям-военнопленным маленькие, но столь желанные предметы роскоши путем не совсем легальных сделок с хевами. И если где-то в радиусе половины светового года есть подпольное казино, мастер-стюард Биллингсли точно знает где оно, кто играет, и у него всегда будет место за игровым столом. А еще тот небольшой инцидент с его участием с перегонной установкой, но, он, конечно же, просто хотел снабдить медперсонал лагеря медицинским спиртом.