Илья Стальнов - Нереальная реальность

– А это еще кто? – прервал обидчивое молчание Мозг. Его линзы сфокусировались на чем-то за спиной хозяина квартиры.

– Ну, Лаврушин, ты даешь. Всегда гостей полон дом. Корми, пои их. А стабилизатор мне сменить не можешь. Денег нет!

Лаврушин повернул голову и замер.

Лаврушин имел еще один талант – на грани гениальности. Он был историком. Но не в общепринятом, а в булгаковском понимании этого слова (см. роман Булгакова «Мастер и Маргарита»). Он постоянно вляпывался в невероятные, порой неприятные, изредка опасные истории. И сейчас, обернувшись, он понял, что опять вляпался во что-то.

В дверях комнаты стоял незнакомец. Рост – средний. Лицо – худое, усталое, печальное. Возраст – лет тридцать пять-сорок. Одет – в серый, из дорогих, костюм, синий, из версачевских, галстук, крокодиловые, из супердорогих, туфли. Запонки – с бриллиантами, ей Богу. В бриллиантах Лаврушин разбирался, приходилось иметь с ними дело при работе над одной темой, так что влет отличал их от любого камня.

– Не привык к этой одежде, – виновато произнес незнакомец, поправляя галстук и слегка ослабляя его.

– А что, дверь не закрыта? – спросил Лаврушин, у которого сердце от неожиданности сжалось в холодный комок, а потом бешено забарабанило.

– Закрыта. Но это разве проблема?

«Ясно, – с неожиданно свалившимся спокойствием подумал Лаврушин. – Грабить будет. А чего тут взять-то, кроме Мозга?»

Мысль о том, зачем человеку в бриллиантовых запонках и крокодильих ботинках грабить такие квартиры задержалась где-то у входа в сознание завлаба.

– Разрешите присесть? – спросил незванный гость.

«Мягко начинает. Рэкетир, что ли?»

– Вы скорее всего думаете, что я человек, нарушающий установленные нормы поведения и уголовное законодательство? – осведомился незнакомец. Фраза была длинная и вычурная. Он будто говорил на чужом языке, хотя и без малейшего акцента.

– Мошенник, как пить дать, – донесся из угла хриплый голос Мозга. – Гони ты его, Лаврушин. Не то без штанов останешься.

– Это кто? – искренне удивился гость.

Все эмоции были написаны на его выразительном лице. Он был находкой для физиономиста.

– Так, груда запчастей, – небрежно кинул Лаврушин..

– Сам полудурок, – огрызнулся Мозг.

«Полудурок» было его любимейшим словом, которым он одаривал весьма щедро. Даже Светку обозвал «полудурой» – еще до того, как она намекнула насчет кувалды.

– А, подселенец, – кивнул гость, внимательно посмотрев на Мозг.

– Простите, что? – спросил Лаврушин.

– Симбиоз устойчивой энергоинформационной астральной сущности с механизмом, – махнул рукой гость. – Иногда это случается.

– Во загнул, – с уважением произнес Мозг.

Гость уселся на стул и спросил печально:

– Как вы думаете, кто я такой?

Лаврушин смутился. Подобно Мозгу резать правду-матку в глаза он не мог. Не позволяла врожденная интеллигентность. Поэтому он только протянул:

– Ну-у… Не знаю.

– Я – инопланетянин.

– Ку-ку, я уехала, ваша крыша, – выдал Мозг услышанную им недавно по телевизору реплику.

«Псих, – подумал Лаврушин, теперь все становилось на места – и манера гостя выражаться, и написанные на лице эмоции, и привычка шататься по чужим домам. – Лучше бы грабитель. Главное, не противоречить ему. Глядишь, все и обойдется».

– Вижу, вы в сомнениях, – огорченно покачал головой гость.

– Ну что вы, – замахал руками Лаврушин. – Я вам верю. А вы из какого… – он запнулся, -…созвездия?

– А, – незнакомец небрежно махнул тонкой изящной рукой с длинными ухоженными пальцами. – Вот из того.

Что-то вспыхнуло, Лаврушин невольно зажмурился. А когда открыл, то увидел нечто поразительное.

Многоэтажные унылые дома Большой Переяславки за окном исчезли. Да и само окно куда-то делось. На его месте чернел бездонный провал, усеянный разноцветными немигающими звездами. И как легкий шлейф по нему тянулся Млечный Путь.

– Двести двадцать пять световых лет, – гость указал в сторону запульсировавшей оранжевой звезды.

– Значит, инопланетянин, – кивнул Лаврушин. Сопоставив факты, он решил, что это действительно наилучшее объяснение. Ну и что особенного, инопланетянин? Чем удивительнее «Мозга-подселенца»? Или того НЛО, которое они с другом Степаном видели три месяца назад?

– Отпад, – проскрипел Мозг. – А по виду так и не скажешь.

– Простите, – произнес Лаврушин. – А вы действительно принадлежите к гуманоидной расе, или просто кажетесь таким? А на самом деле, к примеру, у вас восемь ног и на затылке четвертый глаз.

– А почему четвертый? – искренне заинтересовался инопланетянин.

– Третий на лбу.

– Должен вас огорчить – это мой естественный облик. В нашей Галактике – за другие не ручаюсь – гуманоидных рас большинство.

– Умопомрачительно. – Лаврушин жадно вглядывался в звездную пыль за окном московской квартиры. Космическая бездна магнитом притягивала взор, чернота ее всасывала, как «Черный Квадрат» Малевича. – И чем обязан столь неожиданному визиту?

Лицо гостя стало еще печальнее. Похоже, у него были какие-то неприятности.

– Мы… – начал он, но его опередил Мозг.

– Надуть они тебя хотят, Лаврушин.

– Выключу, – пригрозил кандидат наук.

– Давай-давай, – взвыл Мозг патетически. – А лучше сразу молотком! Чтоб лампы и транзисторы во все стороны! Давай! Тогда вообще растяпой помрешь! Некому тебя будет уму-разуму учить!

Лаврушин, не обращая больше внимания на развоевавшийся механизм, повернулся к инопланетянину.

– Не буду вдаваться в подробности, хотя рассказ потребует некоторого времени, – начал тот. – Коротко – Галактика состоит из двух сотен миллиардов звезд. Многие – с планетными системами. На некоторых появился разум. Жизнь в Галактике кипит. Идет титаническая созидательная деятельность. Возникают и крепнут связи между цивилизациями.

– Как по писанному глаголет, – восхитился Мозг.

– И вместе с тем в ней множество неразрешенных проблем, – закончил инопланетянин тираду и замолчал. Его взор затуманился. Потом гость встряхнул головой и продолжил. – Семьдесят тысяч лет Галактика не знала войн. Но последняя война была ужасна. Представьте миллионы Хиросим.

От этих слов Лаврушин поежился. Он будто заглянул в непостижимо глубокий колодец времени, на дне которого пылали в ядерном огне люди, города, целые планеты.