Илья Стальнов - Нереальная реальность

Время от времени Тункан ин Кур брезгливо поглядывал на пленников. Они не вызывали у него ничего, кроме закономерного чувства омерзения. А как еще можно относиться к врагам самого Звездоликого? Сколько он их видел, прошедших через застенки – жалких, избитых, раздавленных, потерявших человеческий облик. Но были и несломленные, до конца упрямые, гордые, с прямым взором встречающие муки и смерть. Они считали, что это хорошо – быть героями. Но они были просто дураками, ибо только дураки могут пытаться вычерпать сапогом море или доплюнуть с площади Равенства до верхушки Святилища Дзу.

Против кого идут, недоноски? Против самого Кунана – благодетеля Джизентара, возродителя имперской славы и святых основ древней религии! Нет, они не имеют права на жизнь. Смутьяны, враги великого вечного города, – всех их к ногтю. Он без жалости давил гусеницами бронеходов своей роты их убогие деревянные домишки в глубинах Дикого Леса. Он давил их самих, их жен, не щадил и их детей – змеиных отродий, с молоком матери впитывающих неправедные мысли. Они – враги. И нет ничего позорного в том, чтобы быть «тигром». Наоборот – почетно быть «тигром». Уютно быть «тигром». А еще лучше – быть офицером «тигров»!

Тункан ин Кур усмехнулся, кинув из-за решетки взгляд на пленников, подпрыгивающих от тряски на узких металлических лавках. Они еще не знают, что их ждет. Ничего, узнают, когда захрустят их косточки, а кожа почернеет от справедливого пламени в немилосердных руках палача.

Задание для офицера было обыденным, скучным. Сколько раз он ездил по этой дороге. Сколько раз трясся за этой решеткой в чреве «мамонта». Безопасная благодатная работа – это вам не утюжить Лесную Федерацию, когда вокруг рвутся управляемые ракеты, а бронеходы проваливаются в ямы-ловушки.

Но сегодня на инструктаже дольше, чем когда бы то ни было, командиры полоскали мозги: «бдительность», «не упускать из виду», «отвечаешь своей жизнью». Какой-то молокосос, который по знакомству получил на одну полосу больше на эмблеме, учит службе старого волка Тункан ин Кура, кавалера Аквамаринового Ордена Верности!

– Дурная эта возня с арестованными, – сказал сидящий напротив Тункан ин Кура солдат первого класса. – Чего с этими хлюпиками цацкаться? У них тюремная камера, что моя квартира.

– Цацкаются, значит, надо, – офицер зевнул.

– Раз – и пятьдесят пуль в брюхе, – солдат погладил автомат. – И нет смуты. И мы бы, «тигры» не занимались такой ерундой.

– Ерундой? А тебе хочется снова в Лесную Федерацию?

– Я пойду, куда прикажет Звездоликий, – горячо воскликнул солдат первого класса, но в глазах появилась тоска. Ему вовсе не гляделось снова лезть в леса. Уж лучше возить хлюпиков и рассовывать их по камерам, которые пусть и больше, и комфортабельнее его квартиры.

– Пойдешь, куда денешься, – кивнул Тункан ин Кур.

Он постучал пальцами по крышке автомата, потрогал предохранитель, приспустил еще молнию на комбинезоне. Душно в этих жестяных коробках. В «мамонте» опять барахлила система кондиционирования. Эх, если бы…

Что «если бы» – этого додумать Тункан ин Кур не успел. Машину резко тряхнуло. Послышался приглушенный толстой броней взрыв. Офицер стукнулся головой о стену и на миг отключился.

В загоне для арестованных Лаврушин упал на пол, Степан повалился на скамейку. Но земляне не пострадали. Они не могли видеть, как болванка из реактивного противотанкового гранатомета разнесла кабину «медведя», упокоив водителя и двоих «тигров». А за секунду до этого ветхое нежилое восьмиэтажное кирпичное здание, рухнув, похоронило две машины сопровождения.

В салон начал просачиваться едкий, с запахом машинного масла, дым. Где-то за кабиной трещал и искрил оборванный кабель. Свет погас. Потом зажегся вновь. Потом погас окончательно. Зато где-то сбоку замерцал разгорающийся огонь, и дым повалил с новой силой.

Тункана ин Кура, опытного вояку, подвела иллюзия простоты поставленной задачи. От неожиданности позабыв все инструкции, кашляя, он дрожащей рукой втискивал свою карточку в гнездо и бил по рычагу открывания двери, запамятовав, что перед началом движения дверь закрыли снаружи. Солдат первого класса вжался в угол и затравленно озирался, вцепившись зубами в ворот комбенизона и стараясь дышать через него.

Дым ел глаза, заполнял легкие, тер наждаком гортань. Лаврушин обхватил руками горло и пытался не дышать. Степан судорожно кашлял. Еще пара минут – и конец. Четверо людей в салоне задохнутся.

У Лаврушина потемнело в глазах. На секунду он потерял сознание.

«Мамонт» снова тряхнуло. Импульс одноразового бронебойного плазменного разрядника разворотил замок. Рваная искореженная дверь со скрежетом распахнулась, толкаемая не электроприводом, а сильными руками.

Тункан ин Кур, рвя комбинезон на груди, вывалился наружу. За ним последовал солдат первого класса. Земляне не могли поступить так же – от воли их отделала решетка. Но теперь снаружи поступал свежий воздух, пусть и наполненный дымом горящей машины.

В будку запрыгнул человек в черной приталенной одежде. Вместо лица у него был синий куб – пластиковая маска с прорезями для глаз. По этой маске невозможно было даже приблизительно представить черты лица, которое она скрывала.

Приток воздуха подхлестнул огонь, уже начавший лизать пластиковые сиденья. «Квадратноголовый» выстрелил из ручного плазморазрядника в замок решетки. Распахнул ее. Рванул на себя Лаврушина, выкинул его наружу. Степан вывалился наружу сам.

Тут в «мамонте» что-то ухнуло – видимо, начинал рваться боезапас. Лаврушин вскочил и, спотыкаясь, кашляя, помчался вперед. Краем глаза он увидел безжизненные тела офицера и солдата.

– Ложись! – крикнул незнакомец, мчавшийся следом за землянами.

Они повалились на холодный асфальт, по закону подлости Лаврушин свалился в лужу.

На этот раз рвануло куда сильнее. Взрывная волна прижала беглецов к земле. «Мамонт» раскололся на две части, из трещины вырвалось пламя. Похоже, кроме боезапаса внутри машины было еще что-то взрывоопасное.

Одинаково одетые в черное «квадратноголовые» усадили землян в длинный лимузин золотистого цвета. Тот резко взял с места.

Человек, сидящий рядом с водителем, потянул руку к кубику, заменявшему ему голову, провел по нему пальцами, там что-то щелкнуло – маска свернулась в бесформенный комок с кулак размером. То же проделали еще двое сопровождавших и шофер.

Теперь земляне могли рассмотреть своих похитителей – или спасителей – это как посмотреть. За рулем сидел пожилой человек, лицо его бугрилось следами от страшных ожогов, от чего имело устрашающий вид. Двое парней, наоборот, внешность имели плэйбоистую, в чертах их лиц было что-то испанское, им на роду написано нравиться девочкам и жить легкой, шалопайской жизнью. Нетрудно было определить, что они близкие родственники, скорее всего – братья. Незнакомец, вытаскивавший землян из горящей машины, имел неприятное квадратное лицо – под стать маске, челюсть его выступала вперед, как у питекантропа, глаза маленькие, цепкие, умные, все замечающие.