Илья Стальнов - Нереальная реальность

Лаврушин с тоской оглядел поле боя. Степан без сознания. Берл рен Карт еле дышит – если еще дышит. Строн сидит на полу и жадно глотает воздух – Крос сильно задел его перед отлетом, неизвестно еще, чем кончится.

Лаврушин потряс Строна за плечо. Разукрасили «правдолюба» со знанием дела. Он, кряхтя, приподнялся, поддерживаемый землянином прошел несколько шагов, постоял, опершись о стену.

Только теперь Лаврушин заметил, что аномальное явление прошло. Жужжание в голове исчезло без следа, оранжевое сияние кончилось, остался лишь мутный желтый свет от стен.

Строн сделал несколько глубоких вздохов, потом опустился на колени, спрятал лицо в ладони. Лаврушин было двинулся к нему, но был остановлен властным жестом.

В такой позе Строн просидел минуты три. Потом встал, выпрямился. Повел плечами. И улыбнулся.

Теперь он был почти как новенький. Он нагнулся над Степаном, поводил ладонями около его лица, как заправский экстрасенс.

– Ну? – с замиранием сердца произнес Лаврушин.

– Жив. Схлопотал удар в парализующую точку. Сейчас поднимется. И никаких последствий.

Затем Строн начал колдовать над Берлом рен Картом. Тот зашевелился.

– Тоже жив, – успокоил Строн. – Получил хорошенько по шее. Только шея его крепка. Выдержала.

Он помассировал точки на лице и шее Берла рен Карта. Через пару минут тот приоткрыл один глаз. Еще через пять минут смог подняться.

– Вот дрянь. Как же он меня? – впервые лицо офицера второй ступени выражало какие-то чувства – злость, обиду и раздражение.

Через полчаса вся компания более-менее очухалась. Лаврушин вновь уловил контакт с «мозгом» лабиринта. Он собрал волю в кулак, сконцентрировал энергию и уставился все с тем же глупым видом в стенку. Гладкий камень перед ним начал превращаться в зыбкое марево, которое истончалось, пока не открыло резко уходящий вверх коридор. Он светился все тем же желтым светом, только куда ярче.

Лаврушин протянул руку, она не ощутила преграды. Стена действительно растворилась.

Он постоял нерешительно. И сделал шаг вперед.

И ничего не случилось. Он, будто пробуя пол на прочность, напряг ногу, потом сделал еще один шаг. И еще один.

– Живем, братцы. Заходите, – кивнул он снисходительно.

Да, он не умел убивать одним ударом, не мог стрелять с двух рук в яблочко в кувырке, не знал, как просчитываются многоходовые оперативные комбинации. Но зато он открывал тайники и двигал стены. Есть чем гордиться!

Он уверенно пошел по коридору. За ним плелись истерзанные верные соратники.

Коридор заканчивался круглой, с синим полом и белым сводом комнатой. В ней было совершенно пусто, если, конечно, не считать такой незначительной вещи, как каменная подставка в центре. И такой мелочи, как лежащий в ее углублении черный непроницаемый шар размером с футбольный мяч.

– Это и есть ключ, – кивнул Лаврушин на шар.

Сзади послышались удивленные возгласы. Лаврушин обернулся и увидел, что Степан, шедший за ним, не смог войти в помещение. Его остановила невидимая стена. Она стала непреодолимым барьером для всех, кроме Лаврушина.

– Хватай его быстрей и двигай обратно, – обеспокоенно произнес Степан.

– Никаких проблем, – Лаврушин двинулся к «футбольному мячу». По мере приближения тот начинал светиться. Сперва сияние было слабым, но потом разгоралось все сильнее, пока не начало резать глаза, как огонек газовой горелки.

– Чертовщина, – прошептал едва слышно Лаврушин.

Зажмурившись, он положил руки на шар.

Шар теперь гас, и по мере этого неясные тени посторонних знаний, возникших в голове землянина при контаткте с «ключом» несколько дней назад, приобретали все более четкие и ясные очертания. Вскоре он твердо знал, где находится хранилище грндаггоров. Какие там скрываются грандиозные убийственные машины – они способны скручивать пространство и разносить в плазму космические флоты, двигать континенты. Он преисполнился ужасом и благоговением. Начал проникать в замыслы хозяев этих убийственных механизмов. Это были последние из грандаггоров – безумные, отчаявшиеся, понимавшие, что самим им не суждено использовать эту чудовищную мощь. Темный Союз Грандаггора скончался. Но те, последние, знали – через тысячи лет кто-нибудь из их потомков проникнет в хранилище и, не в силах удержаться, возжаждет власти. Упоенный сознанием собственного могущества, он развяжет новую войну. И это была месть «последних» новому, ненавидимому ими миру, возникающему на осколках Великой Звездной Империи.

Лаврушин потряс головой, вытер ладонью покрывшийся испариной лоб. Шар погас. Он снова был чернильно-черный.

– Уф-ф, – выдохнул землянин, повернулся к своим спутникам, перешагнул невидимый барьер.

– Что? – взял его за локоть Строн.

– Порядок, – уверенно, как сантехник, прочистивший засор, махнул рукой Лаврушин.

– А «ключ»? – подозрительно осведомился Степан. – Ты ничего не взял.

– Здесь «ключ», – Лаврушин хлопнул себя по лбу. – Я знаю, где «Сокровище Дзу».

Он вслух отбарабанил координаты, притом они отпечатались в его мозгу в той системе, которая принята на Химендзе. В чем тут суть? Или неизвестный механизм считал необходимую информацию в его сознании и выдал соответствующий ответ. Или гигантский компьютер грандаггоров насасывался информацией о планете и знал о ней все, в том числе и действующую систему координат.

За спиной Лаврушина марево стало сгущаться, и вскоре на его месте была уже стена, которую не взять и из плазменных орудий.

– Через пару дней мы подготовимся и вывезем вас туда, – сказал Берл рен Карт.

– Вот только как выбраться из Лабиринта? – спросил Степан. – По карнизу я не пойду. Не могу!

– Есть другой путь, – сказал Лаврушин.

Теперь он знал о Лабиринте куда больше себя самого несколькоминутной давности. И гораздо больше Типинуса. И вообще кого бы то ни было на Химендзе за последние тысячелетия. Он уверенно направился в правый коридор, ведущий от площадки.

Лучи фонарей вновь привычно, в такт шагам, прыгали по полу, потолку. Потом стены вновь начали мерцать желтым светом, освещение наконец стало настолько ярким, что можно было различить лица.

В эти места Лабиринта не забредали уже давно – Крос был первый за многие годы, кто отважился на подобную экскурсию, и кончил он плохо. Так что «тигров» из дворцовой охраны здесь не найдешь. Лаврушин был уверен в этом, поэтому держался с недопустимой беспечностью. На чем и погорел. Сюрприз ждал за поворотом, как и все сюрпризы Лабиринта.

Встреча оказалась неожиданной для всех – и для путников, и для пятерых «тигров», стерегущих коридор. Стекловидное покрытие стен гасило звуки шагов, поэтому солдаты не среагировали на приближающихся врагов.