Кир Булычев - Искушение чародея(сборник)

Наконец Веронике надоело, и она применила последнее средство:

– А что если сюда заявится госпожа Аалтонен, лично тебя из постели вытаскивать?!

Аргумент был грозен. Появление директрисы детского дома на пороге дортуара ничем хорошим для обитательниц этого дортуара обернуться не могло. Не то чтобы Роза Аалтонен как-то особо свирепствовала или заставляла своих воспитанников отбывать жестокие наказания. Скорее наоборот. Ученая дама была спокойна, добродушна, и все знали, что за напускной строгостью кроется сочувствие к бедным сироткам, волею судеб и ИнтерГалактической полиции оказавшихся на оторванном от цивилизации маленьком холодном островке Кууси. Но, как ни крути, чем меньше директриса вмешивалась в жизнь своих подопечных, тем больше радости им это приносило. В конце концов, у них имелось слишком мало личной свободы, чтобы так бездумно ею разбрасываться.<

> Островок Кууси, спрятавшийся на Ладожском озере, пристанищем для космических сирот стал лишь недавно. И, надо сказать, это был самый странный Детский дом, который только можно себе представить. Начать с помещения, в котором он располагался. Не простое здание, о нет! Настоящий замок с четырьмя круглыми башнями и зубчатыми вершинами и с донжоном в центре, а на одной из башен – голубой с белым флаг Вселенской лиги защиты детей. И сама его удаленность от мира, и то, что дом состоял в ведении ИнтерГпола, – все говорило об уникальности этого заведения. Но больше всего об этом говорили сами воспитанники. Дети, собранные со всей Галактики, найденыши и сироты (во всяком случае, об их родителях не было ничего известно). Дети, у которых, как предполагали сотрудники ИнтерГпола, в любой момент могли проснуться скрытые способности, и дай Космос, чтобы эти способности оказались мирными. К сожалению, обратных примеров имелось достаточно, посему за сиротками велось неусыпное наблюдение.

Как при этом жилось самим сироткам, в большинстве своем вовсе не обладавшим пресловутыми способностями, никто сильно не задумывался. А зря. Если тебя, здорового веселого подростка, заперли в четырех стенах на крошечном островке, если чуть ли не за каждым твоим телодвижением наблюдают, словно ты и впрямь галактический преступник, если у тебя нет ничего, кроме всякой мелочи в тумбочке, а сама тумбочка и все, что тебя окружает, принадлежит высшим инстанциям, то поневоле начинаешь ценить любое проявление свободы. Даже если оно заключается в том, чтобы самостоятельно встать и одеться, без присмотра воспитателей и учителей.

Но даже образ госпожи Аалтонен не напугал валяющуюся в кровати Саломею. Вероника всплеснула руками и плюхнулась рядом.

– Ну скажи ей хоть ты, Ко! – возопила она.

Девочка со столь необычным именем провела еще раз расческой по белокурым волосам, убирая их в хвост, и лишь затем перевела взгляд на Веронику.

– Собирайся, иначе опоздаем.

Вероника фыркнула и кинулась натягивать форменное платье. Ко тем временем подошла к Саломее.

– Ты не затемпературила? Болит что-нибудь?

Та отрицательно качнула головой.

– Мы сможем тебя прикрыть только на первый урок, – сказала Ко. – Потом госпожа Аалтонен все равно узнает.

Девочка повернулась к ней, в глазах наконец-то мелькнули первые проблески интереса.

– Что-то устала я, – прошептала она. – Вы идите, я… встану. Попозже.

– Хорошо, – кивнули обе подружки и выскочили из комнаты.

Ко второму уроку Саломея действительно появилась, причем заметно повеселевшая. А к концу занятий сонно-равнодушный вид окончательно уступил ее привычной жизнерадостности.

– Да не знаю я, что это было, – отмахивалась она от насевшей Вероники. – Просто ничего не хотелось, а потом как-то отпустило.

– Не понимаю, – морщила нос Вероника. – Ты что-то скрываешь!

– Ничего я не скрываю. Ну устала, с кем не бывает.

Ко по своей привычке в разговор не лезла, но как только представилась возможность, подмигнула подругам.

– Удерем сегодня на восточный берег? Там, говорят, лодка с большой земли приплыла.

– С коробками?

– Ага. Но уже разгрузили, можно поиграть в корабли и пиратов.

– А давайте!

И через минуту девочки скрылись за стеной замка. В сущности, они были еще совсем детьми…

Возможно, Ко и не вспомнила бы об утреннем происшествии, если бы спустя две недели оно не повторилось. Правда, на этот раз возмутителем спокойствия оказался мальчишка по имени Влад. Он тоже вопреки заведенным правилам отказался подниматься на зарядку, а потом и идти на уроки. Врач, обитавший тут же, при детском доме, осмотрел Влада, но никаких угрожающих симптомов не нашел.

– Мальчик просто переутомился, – вынес он вердикт, и Влада оставили отдыхать в маленьком лазарете.

Однако к вечеру тот уже настолько взбодрился, что сломал – случайно, разумеется, он всего-то упражнялся в преодолении препятствий – спинку кровати, и его мигом отправили в свою комнату. И никто, даже Саломея с Вероникой, давно позабывшие о необычном утре, не обратил внимания на этот случай. Никто, кроме Ко.

Откуда в ней вдруг взялось чувство, что неожиданная усталость Саломеи и «переутомление» мальчишки из младшего класса взаимосвязаны, она и сама, наверное, не смогла бы объяснить. Но где-то между очередными поисками свободы на дальней оконечности острова и вечерней чисткой зубов Ко уверилась, что у них в замке происходит нечто незаурядное, отличающееся от извечной рутины, и, подобно великим сыщикам из прочитанных книжек, решила держать ухо востро.

На следующей неделе в лазарет с «переутомлением» загремели аж двое. Первый – совсем еще мелкий пацан, он даже в школу не ходил. А второй оказалась Лисси из соседнего дортуара, одноклассница Ко. Вот ее в отличие от мальчишки почему-то не отпустили вечером обратно к себе.

После ужина, кое-как оторвавшись от подружек, Ко пробралась в стационар. Поначалу медсестра не хотела ее пускать, но девочка моляще похлопала ресничками, и невинные голубые глазки сделали свое дело – Ко разрешили навестить Лисси.

Та, кажется, спала или просто лежала с закрытыми веками. Девочка осторожно потрогала Лисси за плечо.

– Эй, – шепнула она. – Эй, Лис, спишь?

Она повернулась, веки медленно приоткрылись.

– А, это ты, – пробормотала девочка.

– Лис, что случилось? – Ко не стала тянуть резину, медсестра дала ей всего пятнадцать минут. – Как ты сюда угодила?

Девочка пожала плечами.

– Да ничего. Просто настроения нет, и спать хочется весь день.

– Вот так ни с того ни с сего?

Лисси зевнула.

– Ну… да.

– А вчера вечером ты что делала?

– Как что?

– Что-нибудь необычное происходило?

Глаза Лисси недоуменно моргнули. Особого интереса в них не возникло, но вялая апатия потихоньку уступала место нормальному состоянию.