Александр Зорич - Повести о космосе (сборник)

– Не верю своим глазам! Я не верю! – Пожалуй, это был первый случай в практике Языкана, когда профессиональная наигранность аффекта соединилась с искренним «охренеть–можно». – Какой предательский, подлый, но и красивейший удар! Несколько снайперских выстрелов – и два истребителя «зеленых» выведены из игры! Мы обязательно посмотрим этот эпизод в замедлении, но сейчас давайте дождемся конца поединка! Один на один! Кто – кого? «Синий» или «зеленый»? Пилот «Горыныча» или пилот вражеского флуггера?..

«Теперь меня выгонят из военфлота. Я сорвал программу. Меня точно выгонят.»

Конечно, это еще не повод для самоубийства. Вовсе не повод! И все же Тихон сделал то, от чего отказался всего несколько секунд назад – с предельно возможным ускорением бросил машину вверх, к звездам, засыпанным ледяной крошкой.

Риск – смертельный. Но только так Тихон получал шанс сбить третьего и последнего врага.

– А вот и он! Наши камеры отыскали его машину! «Синий» мчится вверх! Что он делает?!

Отсчитав до пяти, Тихон убрал тягу и положил «Орлан» набок.

– Что он творит?!.. Не могу поверить! О, да это настоящий ас! Вы поняли его маневр? Он ориентировал машину в сторону противника! Теперь он изготовился стрелять! Сразу же, как только поднимется над верхушками криовулканов! Пилот «зеленых» только сейчас сообразил, что происходит, он поворачивает свой флуггер на противника… Кто выстрелит раньше?! Кто быстрее?!

Удар–хлопок по корпусу и громкое шуршание – будто «Орлан» волокут за крыло по галечному пляжу.

Значит, машина прошла через облако ледяного крошева. И ее, конечно же, зацепило.

Они выстрелили одновременно.

– Немыслимо! Последний «Горыныч» сбит! Он сбит! Но сбит и нападающий! Абсолютная ничья!

«Нападающий сбит? Я сбит? – поразился Тихон. – С чего это он взял?»

Ему пришлось повозиться с опросом бортовых систем, чтобы понять: одна из ледяных глыб пробила четырехметровую сардельку подвесного имитатора, что и привело его в действие. И теперь за его «Орланом» тянется широкий пушистый хвост ядовито–зеленого цвета.

* * *

Саржев отделался лишь самыми формальными фразами.

Поздравил всех с благополучным окончанием показательного боя.

Порадовался за Пейпера и Ниткина, которые увели свои «Орланы» с плато криовулканов без единой царапины.

Когда Тихон доложил, что все системы работают нормально, но поврежден имитатор, что привело к его несанкционированному срабатыванию, Саржев сдержанно сказал: «Это я вижу.»

– А так, вообще–то, сбить меня ему не удалось, – добавил Тихон без тени раскаяния.

– Поздравляю, – выдавил Саржев.

Но Тихон понимал: вот сейчас сядут они на авианосец – тут–то он и выхватит. На всю катушку выхватит.

И вот они сели.

Из кабины Тихон выбирался поначалу неохотно. Но потом пожурил себя за малодушие, споро перебросил оставшиеся тумблеры в положение «выкл», лихо выехал из–под днища кабины, не покидая пилотского кресла, и спрыгнул на ангарную палубу.

Капитан–лейтенант Саржев уже дожидался его. Он смерил Тихона пресловутым «оценивающим взглядом», после которого иногда дают в морду. Чаще, правда, не дают – все–таки, русские, все–таки, офицеры.

– Михаил Бугримов, значит… «Нестандартная биография»… Интеллигентный щеголь… – сказал Саржев. – Так называемый кап–три по фамилии так сказать Бугримов… Вот что, Мамонтов, я тебе скажу: я этого субъекта знаю. Никакой он не кап–три. Полагаю, на Вибиссу он никогда не летал, в заповедных гротах не плавал.

– Да я… – начал Тихон, но Саржев остановил его резким жестом и продолжил.

– Я в танковую академию поступал. Омскую танковую. Там сидел Михаил Бугримов. В такой же форме. С теми же фотографиями жены… Правда, вместо лапочки–дочки у него сынишка–конкурист был… Это потому, что я лошадьми интересовался. Поговорил я с ним, а потом плюнул на танки и пошел в пилоты.

– Так вот они, герои!

Оба – Тихон и Саржев – оглянулись. К ним своей особенной, подкатистой походкой приближался кавторанг Жуков, замкомкрыла по летной подготовке.

– Мамонтов! Саржев! Лясы точите?! А что Ниткин? А Пейпер? Сколько вас всех ждать прикажете?!

Тут же к ним подбежали Пейпер с Ниткиным. Четыре пилота вытянулись перед Жуковым по стойке «смирно», отдали честь, Саржев доложил по форме о возвращении пилотажной группы.

– Вольно.

Тихон обнаружил, что Жуков смотрит на него. Но не так, как минуту назад смотрел Саржев, а с тщательно скрываемой гордостью.

Начал он, конечно, с разноса.

– Вот что, Мамонтов. Отстранить бы тебя на недельку от полетов… И отстраним, будь уверен! И устный выговор тебе! Ас нашелся!.. Но так… – Жуков сменил тон и глаза у него сразу стали озорными, ребячьими. – Так оно правильно, конечно. Давно пора было этому Махаонскому Крепостному полку выдать! Хорошенько выдать! Больно нос дерут! Шапкозакидательские настроения распространяют! Так что пусть шлифуют… Тактику ближнего боя… Хе–хе.

Выдержав короткую паузу, Жуков снова построжел.

– Только не думай, что самый умный. Всё, разойдись.

В дверях ангара Тихон все–таки нагнал Саржева.

– Да я догадался, товарищ капитан–лейтенант. Насчет Бугримова Михаила, интеллигентного щеголя. Давно уже догадался.