Мария Ермакова - Тенета

— Смерть, разрушение… — чётко произнес низкий голос. — Цивилизации создаются волею высшего провидения. Так какое право они имеют уничтожать друг друга? Вопрос настолько же не функционален, доктор, насколько и вечен!

Татьяна обхватила себя за плечи, ощущая страшный холод. Будто выморозило из Центра Управления не только тепло, но и свет, и звуки, и краски. Повинуясь её мыслям, Э включил освещение. Татьяна снова была на любимой станции, и Бим толкал головой, и заглядывал в глаза, отчаянно скуля — пес тоже ощущал стылую пустоту, повеявшую, как из незакрытой форточки, от картин чужого, мёртвого теперь мира.

Она медленно обернулась. Такай стоял, привалившись спиной к стене и скрестив на груди руки. Взгляд маленьких глаз был тёмен и страшен.

— Кто прислал вам это? — поинтересовался он.

— Один из пациентов Лазарета.

— Он прислал не простой вижн, — заметил такай, — а полноценный сенсорер, который невозможно отправить с обычного корабля: мощности передатчика не хватит. Кто этот заботливый друг?

Татьяна поморщилась. Боль запульсировала в висках, начался озноб, и грудь сдавило тяжёлой, не дающей вдохнуть тоской — это оживал организм, оттаивал после увиденного. Артем называл такое состояние «откат».

— Броненоссер Тсалит.

— Интересные друзья у Стражей порога, — фыркнул такай. — А с какой целью устроена демонстрация?

— Не знаю! — воскликнула Татьяна. Голос сорвался.

Уиффуи мгновенно оказался рядом. Больно уцепился за плечо, заставил встать. И неожиданно мягко спросил:

— Чем я могу помочь, Лу-Танни? Как успокоить представителя земной расы?

Она виновато улыбнулась в ответ.

— Холодно, Уиффуи. Давайте чаю выпьем.

Такай, для верности обвив хвостом её предплечье, потащил за собой на кухню, усадил на сиреневый стул, принялся шарить по кухонным секторам. Потом прислушался к чему-то, стал действовать спокойнее и увереннее — видно, Э решил помочь.

Татьяна Викторовна ничего не замечала. Изображения неподвижных тел, «кадры» погубленного мира словно налипли на сетчатке глаз, прокручиваясь в сознании вновь и вновь. Зачем сатианет прислал подобное сообщение? В продолжение бесконечного спора о войне? Такай назвал Тсалита её другом, но являлся ли им броненоссер? Догадывался ли, что её, неподготовленную, увиденное повергнет в глубокий шок? Ведь она была человеком, у которого, если война и осталась, то лишь в генетической памяти или в ощущениях от фильмов и книг.

Уиффуи налил ей дымящийся напиток, а себе просто горячей воды, сел напротив. Она вдруг обратила внимание на то, что такай, совсем по-человечески, обнимает ладонями чашку, но, в отличие от людей, придерживает ещё и снизу — хвостом. Дождавшись, пока Татьяна без особого удовольствия вольёт в себя половину чашки чая, Уиффуи заговорил, как ни в чём не бывало.

— Ваш биоморфор можно только выкинуть, Лу-Танни, ибо починить не удастся. В какой-то из моментов своего существования аппарат подвергся воздействию высокой температуры. Часть деталей выгорела и была впоследствии заменена, так же, как и корпус. А вот нерокадель, видимо, протестировали и сочли не поврежденным, поскольку простейшие реакции у него до сих пор находятся в пределах нормы. Проблема, однако, заключается в том, что глубинные трассы нерокаделя оказались спаяны, и впоследствии вросли друг в друга. Отсюда нехарактерное использование и смешение информации, порционная нестабильность продукта на выходе. Чем выше клеточный уровень воспроизводства, тем больше отступлений от классических матриц продукта в сторону усложнения. Проще говоря, заказывая кусок мяса, вы получаете ту часть тела, где может располагаться мышца подходящего размера и мягкости.

— Эмм… — протянула Татьяна, немного приходя в себя от его слов. — В вашем объяснении я поняла только последнюю часть, Уиффуи. Несмотря на моё ворчание, не хотелось бы выкидывать Лепилу. Он помогает мне, предоставляя материал для реальных операций. Что ж, если сделать ничего нельзя, значит, буду и дальше аннигилировать орухов кусками.

Механик лукаво улыбнулся.

— Я могу подключить к биоморфору ментальное реле, которое позволит вам включать и выключать его, когда будет необходимо.

Татьяна даже привстала с места.

— Да это просто предел мечтаний! — воскликнула она. — Больше ничего и не нужно!

— Вы снова функциональны, Лу-Танни! — глазки Уиффуи довольно сощурились. — Но чтобы поддержать систему в норме после пережитого потрясения, ей следует дать отдых. Идите спать, доктор. А я ещё повожусь с вашим Лепилой!

Татьяна послушалась и отправилась в свой сектор. Когда пес и тамп заняли свои места и затихли, свет медленно угас. В наступившей темноте, скрючившись и обхватив себя за плечи, Татьяна безрезультатно пыталась уснуть. Гнал сновидения безмолвный вопрос — как? Как остановить этот ужас, широким шагом пересекавший галактику? На миг подумалось — что увидела бы она, если бы сенсорер прислал Гру-Хак, а не Тсалит. Ответ был очевиден — развороченные планеты, мёртвые небесные тела. Даже сейчас в прах превращаются тысячи живых существ, обладающие устремлениями, мечтами, желаниями. Разве может она, «существо в мягкой коже, одиноко живущее на задворках вселенной» — по словам Гру-Хака — прекратить бойню, смысл которой утерян в омуте времён? Если бы могла! Ведь и собственной жизни не жалко, лишь бы… лишь бы потемнел и в положенный срок затвердел похожий на светлую замшу панцирь маленького сатианета…

Глядя в стену неспящими глазами, она снова и снова вопрошала: «Зачем, ну зачем вы показали мне это, Тсалит? Что пытались сказать?». И вдруг подумала — несгибаемый броненоссер вовсе не хотел доказывать свою правоту в их споре о войне; не желал перетянуть Татьяну Викторовну на сторону сатианетов, представив гоков чудовищами и убийцами. Он пытался оправдаться перед ней. Пока только оправдаться. Но и это вселяло надежду.

«Вы покидаете станцию надолго, Лу-Танни!»…

Татьяна вздрогнула и проснулась. Чей шёпот разбудил её? Плеснуло лазоревым, словно чёрные веки приоткрылись, выпустив лукавый взгляд. Чреше!

Она решительно поднялась. Пожалуй, сегодня попробует подключиться к ментатронным архивам памяти Лу-Тана и узнать побольше про своего метафизического гостя.

— Я уйду на нижние уровни станции, — за завтраком сказал Уиффуи. — Потому не ищите меня — допуска туда у вас нет. Сегодня установлю оборудование, которое вы заказывали. Вечером появлюсь и доделаю биоморфор. Подумайте, доктор, могу ли я ещё чем-то помочь вам?

— Благодарю, — улыбнулась Татьяна. — Возможно, мне понадобится ответ на вопрос. Чуть позже.

Такай радостно потер короткопалые ручки.

— Это я умею, не сомневайтесь, Лу-Танни.