Оксана Щербатая - Изгнание. Книга 1

Но не буду себя обманывать: в том, что я подписала контракт, виновен не только мой бывший приятель, но и я сама: польстилась на идею быстрого получения значительной суммы неотработанных денег, надеясь вернуть их с лихвой в считанные дни.

Мне нужно посетить несколько мест: заплатить за проезд, за предоставленную информацию, возможно, сделать подарки...

Несомненно, деньги мне удастся раздобыть в считанные дни, лишь бы удалось успешно слетать на острова Счастья, где лежит кое-что, принадлежавшее матери...

Откуда мне было знать, что впоследствии придется искать лазейку для нарушения статей договора? Почему нельзя просто уплатить неустойку? Пусть компания обогатилась бы за мой счет... Неужели придется вновь менять документы и скрываться, теперь уже от вербовщиков?

Силовой купол полностью скрыл меня от окружающего мира. Выбрала живые обои, - берег океана шелестел вдали, в воздухе посвежело, - хорошая голография. Хотелось встать и пробежаться босиком до самого океана...

Память на несколько мгновений развернула панораму былого.

Детство мое промелькнуло быстро: оно было счастливым, но коротким. Дисципий совершенно не помню: похоже, детская память невольно выбросила из ассоциативных рядов некоторые неприятные моменты, - со мной нередко бывает подобное. Я умею заставить себя забыть.

Как дочери Зоэфиль, приходилось много учиться и работать.

С подросткового возраста мать постоянно загружала меня творческими задачами из разных областей народного хозяйства, точных и гуманитарных наук. Я умела на лету составить стих на любую тему, высчитать в уме, словно живой компьютер, траекторию полета на Марс, - при гипотетически отказавшем автопилоте, - знала наизусть статьи Конституции и сферы их правоприменения, - но почти ничего не ведала о реальной жизни людей.

Из меня создали живой говорящий компьютер, чувствующий как обычный человек, но далекий от человеческих чувств и стремлений. Почти биоробота.

Однако, неожиданная смерть матери всколыхнула душу, заставила почувствовать себя живой и зависимой от обстоятельств, вынудила немедленно измениться и переосмыслить взгляд на мир. В противном случае, меня бы уже сломали или уничтожили.

Но ресурс перевоплощения велик: автосуггестия не позволит мне отчаяться полностью: порой гипноз не грешен, если он спасает. Я умею отупляться, переставать чувствовать, превращаясь в подлинное деревянное полено.

Что запомнилось из детства? Озеро Милитацио, прилегающий округ, правительственный центр на горе Милитацио, дворцы элиты, приёмы, балы и ложь о всеобщем благоденствии народа.

Интересно, пришлось ли моей матери хотя бы единожды побывать в квартале бедноты, подобном Субуре? Видела ли она вопиющую нищету бОльшей части населения планеты? Или ей неизменно демонстрировались "потёмкинские деревни", а она всему верила и выступала с радостными докладами на Совете?

Раньше мне казалось: мать - самый мудрый и проницательный человек в мире, но она оказалась сущим ребёнком, доверчивым и безоглядным. Ей исполнилось бы вскоре сорок шесть...

Первые мои воспоминания связаны с теми счастливыми днями, когда мать забрала меня из дисципия для детишек элитариев в свой огромный, светлый и "поющий" дом. Во дворце - великолепная акустика, каждое слово взлетает под потолок и словно облагораживается самими стенами. Древний архитектор был мудр...

Наш дом-дворец, с имитацией центрального смотрового донжона и высокими стенами с башенками, имел подземный выход прямо к берегу озера. Вернее, подземных ходов было два: один - для многих "посвященных" лиц, просто короткая дорога, - о другом знали лишь мы с мамой, но не пользовались никогда ранее, - до печальных событий. Лаз был старый, заброшенный, во многих местах обрушился и представлял опасность для передвижения. С его помощью мне удалось уйти от преследования.

Когда только вошла в дом мамы впервые, меня встретили две няньки - родные сестры. Очевидно, они были двойняшками, или нарочно доводили свое сходство до полной идентичности: черты лица, прическа, одежда. Их звали Флер и Клер, обе - маленькие, сухонькие, длинноносенькие и заводные, как девчонки старые.

Только через десять лет, уже подростком, научилась различать их по "особым приметам": у Флер выросла крохотная бородавка на кончике носа, а удалить ее она боялась, несмотря на полную безопасность такой процедуры.

Няньки-гувернантки учили меня азам наук, водили купаться на озеро, заплетали косички и показывали приемы личной самообороны. Причем каждая владела своей личной системой: пришлось мне овладеть обеими техниками. Правда, до сих пор мне пришлось лишь раз применить своё умение: надеюсь, Хостис не обиделся...

Нередко хотелось и Инору скрутить правую руку, чтобы неповадно было грубить в любви, но не хотелось напугать его своей силой, - иначе я сразу вышла бы из тщательно срежиссированного образа. У Инора возникли бы подозрения.

Озеро Милитацио, волшебная синь вод которого пала с небес на землю по воле Креатора, возникло в котловине тектонического происхождения, окруженной отовсюду горными кряжами. На северной стороне озера, совсем близко к водоему, расположены два считающихся потухшими вулкана.

Повсюду вокруг озера высятся грандиозные, подавляющие размерами особняки-замки, принадлежащие наиболее высокопоставленным членам Совета, - "демократически избранных членов", как мне внушали в детстве.

Замки те были для чужих глаз невидимы, - просто их окружали голографические картины, целиком имитирующие окружающую природу; глядя в окно, казалось: озеро находится посреди подлинно природного заповедника, где нет ни души человеческой, одни кошки дикие снуют бесконечно туда-сюда с рыбкой в зубах...

Наше озеро - бессточное, солёное и содовое. В середине озера вода его становится пресной, в силу того, что некая существует подземная связь озера с одной великой рекой...

В окрестностях Милитацио в изобилии, без вмешательства генетиков, произрастают персики, гранаты, яблоки и оливки; в воде водится лишь один вид рыбы - альбумус семейства карповых, - вкуснее его нет ничего на свете! Хотя мама и говорила, что есть рыбу - почти так же дурно, как и мясо, но я уродилась вот такой: жестокой!

В крохотных норках вдоль берега озера водятся очаровательные водоплавающие кошки, - самые удивительные существа на планете: они могут запросто ухватить проплывающую рыбешку за хвост и тут же вынырнуть на поверхность. И рыба, и кошки - защищены специальными эдиктами Совета. В нашем доме, однако, не было диких кошек: они трудно поддаются приручению людьми, - гордые и с большими когтями...

После купания в нашем озере в одежде, - любая вещь становится чистой из-за высокого содержания соды. Но пить эту воду нельзя. Как-то попробовала, - пожалела.