Джеймс Кори - Война Калибана

— И все из-за каскада, — протянул Холден.

— Да, — подтвердил Пракс. — Я уже пытался это объяснить. Амосу. Здесь все разваливается. Спасатели, возможно, сделают гибель не такой мучительной, но уже поздно. Слишком поздно. И раз Мэй там, а что будет здесь — неизвестно, то я иду с вами.

— Пракс, — попыталась остановить его Кассандра. Нет, Наоми. Кажется, его мозг еще не включился на полную мощность.

— Стрикланд и та женщина ее не спасут, не сумеют! Понимаете? Даже если они не желают ей зла, все равно вокруг них все рушится. А если у них кончится воздух? Если они не осознают, что происходит?

— Я понимаю, вам тяжело, — вставил Холден, — но криком делу не поможешь.

— Я не кричу! Я не кричу. Я просто говорю, что, если они увезли дочку, я должен их догнать. Должен быть с вами, когда вы откроете ту дверь. Даже если девочки там нет. А если она умерла, это я должен ее найти.

В щелчке чувствовалась странная, сухая красота и профессионализм: магазин встал на место. Пракс не заметил, как Амос достал его из коробки, но теперь в его широкой ладони темнела металлическая вещица, казавшаяся изящной в сравнении с толстыми пальцами. Под взглядом Пракса Амос вставил патроны, взял пистолет за ствол, старательно направляя его в стену, и протянул Праксу.

— Но ведь, — замялся тот, — я думал, вы…

Амос чуть дальше вытянул руку. Движение было недвусмысленным: «Бери!» Пракс взял. Пистолет оказался тяжелее, чем выглядел.

— Гм, Амос? — прокашлялся Холден. — Ты что, даешь ему заряженный пистолет?

Амос пожал плечами.

— Доку нужно с нами, кэп, так что я решил, пусть уж он пойдет.

Пракс перехватил взгляд, которым Наоми обменялась с Холденом.

— Пожалуй, надо будет обсудить, как у нас принимаются решения, — проговорила Наоми, тщательно подбирая слова.

— Всенепременно, — согласился механик. — Как только вернемся.

Много недель Пракс ходил по станции как абориген, как местный житель. Беженец, которому некуда бежать. Он привык к виду коридоров, к ускользающим взглядам людей, на которых он пытался переложить часть своей ноши. Теперь, когда он был сыт, вооружен и не одинок, все резко переменилось. Взгляды все так же соскальзывали в сторону, но люди опасались другого, и голод порой пересиливал страх. Холден с Амосом отличались от бледных дистрофиков, запавшими глазами взиравших на неотвратимую гибель станции. Наоми осталась на корабле, чтобы управляться с местной системой безопасности и координировать их действия в случае, если группа расколется.

Возможно, впервые в жизни Пракс чувствовал себя чужаком. Он смотрел на родные места, но воспринимал их так, как они должны были видеться Холдену: огромные коридоры с вмерзшей в лед краской стен, покрытых толстым слоем изоляции в нижней половине, там, где их могли случайно коснуться люди. Лед Ганимеда при самом легком прикосновении оставлял на коже кровавый ожог. Сейчас в коридорах было слишком темно — освещение понемногу отказывало. Широкий тоннель, по которому Пракс когда-то бегал в школу, превратился в сумрачный зал. Климатизаторы тоже отказывали, и кое-где слышалась капель. Растения, те, что дожили до этих пор, умирали, и гниловатый привкус на языке подсказывал, что скоро включатся аварийные воздухоочистители. Хорошо, если включатся. И поскорее.

Но и Холден был прав. Истощенные, отчаявшиеся люди, с которыми они сталкивались в коридорах, прежде работали в лабораториях пищевой промышленности, занимались культивацией почвы, газообменом и техническим обслуживанием теплиц. Если погибнет Ганимед, каскад не прервется. Когда со станции уйдет последний груз продовольствия, астерам, обитателям Пояса, системы Юпитера и баз, вращающихся по самостоятельным орбитам, придется искать для своих детей другие источники витаминов и микроэлементов. Пракс задумался, сумеют ли обеспечить себя базы на дальних планетах. Если у них имеются полные гидропонные циклы и дрожжевые фермы и если там ничего не разладится…

Он отвлекся. Нарочно думал о другом, лишь бы не страх перед тем, что ждало за дверью.

— Стоять, вы все!

Голос был негромкий, грубый и влажный, словно голосовые связки говорящего обмакнули в жидкую грязь. Мужчина стоял на пересечении ледяных тоннелей. Полицейский бронежилет натягивался, не желая сходиться у него на брюхе. Акцент и сложение выдавали марсианина.

Амос с Холденом приостановились, обернулись, глядя куда угодно, только не на стоящего перед ними человека. Пракс проследил их взгляды. Вокруг в темноте таились другие. У внезапно подступившей паники был медный привкус.

— Я насчитал шестерых, — сказал Холден.

— А парень в серых штанах? — спросил Амос.

— Ладно, пусть будет семеро. Хотя этот провожал нас от самого корабля. Может, он не с ними.

— Все равно, шестеро на троих — многовато, — прозвучал у них в ушах голос Наоми. — Подкрепление не требуется?

— Что за черт? У нас есть резервы? — удивился Амос. — Вызовешь Супитаяпорна, чтобы заговорил их до смерти?

— Мы справимся, — сказал Пракс, опуская руку в карман с пистолетом. — Мы никому не позволим…

Амос перехватил его руку, не дав вытащить оружие.

— Тут не стрелять надо, — объяснил механик, — а разговаривать.

Холден шагнул навстречу марсианину. Он держался так непринужденно, что винтовка у него на плече выглядела безобидной игрушкой и даже дорогой бронескафандр не перевешивал беззаботной улыбки.

— А, — заговорил он, — проблемы, сэр?

— Может, да, — протянул марсианин, — а может, и нет. Выбирай сам.

— Я выбираю «нет», — улыбнулся Холден. — Теперь, с вашего позволения, мы…

— Притормози. — Марсианин боком выдвинулся вперед. Лицо показалось Праксу смутно знакомым: может, видел в вагоне «трубы», да не обратил внимания. — Вы не здешние.

— Я здешний, — возразил Пракс, — доктор Праксидик Менг, главный ботаник соевой плантации RMD-южного. А вы?

— Пусть кэп говорит, — буркнул Амос.

— Но…

— Он это умеет.

— Полагаю, вы прибыли с гуманитарной помощью, — сказал марсианин. — Далековато забрели от порта. Заблудились? Могу предложить сопровождение до безопасных мест.

Холден шевельнулся. Винтовка совсем случайно, без вызова, наклонилась чуть вперед.

— Не знаю, — сказал он. — Мы неплохо снаряжены. Думаю, сумеем о себе позаботиться. А сколько запросит ваш, гм… конвой?

— Ну, вас трое. Скажем, сотню марсианских бумажек. Местных — пять.

— А если вы нас проводите, а я в обмен вывезу вас с этой ледышки?

У марсианина отвисла челюсть.

— Не смешно, — сказал он, но маска самоуверенности уже сползла с его лица, и Пракс разглядел за ней голод и отчаяние.

— Мы идем к старым тоннелям, — объяснил Холден. — Как раз перед тем, как все полетело в тартарары, кто-то похитил нескольких ребятишек. Среди них была дочурка дока. Мы намерены ее вернуть и вежливо расспросить, откуда они узнали, что здесь готовится. Можем столкнуться с сопротивлением. Мне бы не помешало несколько человек, знающих, за какой конец держать винтовку.