Олег Мелехов - Звездная бирема «Аквила». Рубеж

— Там нет нейро-сети, — медленно кивнула она, поглаживая спинку Фиделиса. — Это — главное, верно?

— Верно. На мостике такого корабля я смогу чувствовать себя полноценным навархом.

— Редкий зверь в моей летучей инвалидной команде, — усмехнулась Ливия, покачивая головой. То ли одобряла его упрямство, то ли предпочла не спорить. Северин покосился на сцинка. Фиделис ответил неподвижным оранжевым взглядом.

— Ну что ж, пятьдесят человек команды я тебе найду. И Фабриция займется нашим приобретением сразу же, как закончит латать «Аквилу». Единственный вопрос, Марк Фурий — как ты его назовешь?

— Понятия не имею, — он пожал плечами. — Придумай ты.

— «Целера», — не раздумывая, ответила Аквилина. — Хорошее имя для хорошего корабля. Согласен?

— «Целера», — повторил Фурий. — Да, ты действительно умеешь давать меткие имена. Пусть будет «Целера [19] От лат. «Celer» — быстрый, быстроходный. Другое значение — вспыльчивый. ». Мне нравится.

— Отлично. Тогда — вперед. Нельзя заставлять ее ждать, — Ливия улыбнулась. — Только еще одно, Марк Фурий. Твоя форма. Следует добавить знаки различия. Все-таки наша эскадра — это часть регулярного флота Республики, а не бродячая банда.

Три вахты подряд Квинт Марций безраздельно царил на мостике «Аквилы». Замкнутый в коконе из голубого сияния проекционного экрана, на котором, повинуясь приказам, вспыхивали и исчезали окна с необходимой информацией, префект вел предполетную подготовку мятежной эскадры. И неважно, что в ней всего три корабля, нужно укомплектовать личный состав каждого, правильно перераспределить имеющийся боезапас, с учетом технических характеристик и в режиме жесткой экономии всех ресурсов. А затем провести по судовому журналу все приказы и назначения, получить и обработать отчеты из центурий. Или, как любили повторять Аквилины: «Наш доблестный наматывает кишки на стилос». Но так как Квинт Марций работал в Слиянии с биремой, то пребывал в полной гармонии с самим собой и на метафоры не обижался. А главное — никаких Ливиев, Фуриев и Флавиев в поле зрения. Если пилотов больше одного — это уже много пилотов, слишком много.

— Префект, вызов с «Либертас», — с огромным трудом пробился сквозь информ-поток дежурный связист.

— Кто?

— Марция Септимия.

— Пусть ждет.

Вышло немного резковато, но до полного завершения цикла оставалось всего три минуты. Уж кто-то, а Либертина должна понимать важность соблюдения всей процедуры.

Она и понимала. Сама недавно занималась тем же самым!

Квинт Марций снова рухнул в глубины нейросети, отключившись от всех органов чувств, чтобы сконцентрироваться на том деле, для которого он и появился на свет.

Три минуты. Торвенторий. Все могло быть и лучше. Гаю Ацилию придется наизнанку вывернуться, но выдавить из галийского бабья дополнительный боезапас. Иначе им лучше сразу прокладывать курс в корону Фебы. Чтобы не мучиться.

Разноцветные окна-экраны последовательно отключались за ненадобностью, повинуясь сдвоенной воле корабля и его префекта.

Две минуты. Первая центурия. Полная комплектация. Хорошо. Вторая центурия. Семьдесят два процента. Третья центурия. Пятьдесят один процент. Плохо. Список условно-пригодных. Мда… Людей надо беречь. Настоящих республиканских солдат в Галийском секторе не купишь.

Префект сомкнул воспаленные веки, предвкушая закономерный финал.

Одна минута. Полная готовность. Завершено .

Последняя команда, алмазно сверкнув напоследок, погасла. Квинт медленно снял обруч нейро-интерфейса и выдохнул, наслаждаясь главным счастьем жизни — отлично сделанной работой.

— Ну, я слушаю тебя, Либертина.

Тишина.

— В чем дело?

— Сбросила докладную записку и отключилась, — проворчал связист недовольно.

Офицеры мостика дружно взирали на Доблестного сурово, без капли одобрения, словно он пренебрег важной встречей ради беготни в вирт-игрушке.

А! Плевать! Эскадра в боевой готовности — это самое важное.

Следующие восемь часов Ливия Терция провела в режиме, который Аквилины между собой именовали «наварх на рат-скорости». С орбиты Алнота следовало убраться побыстрей, и уж точно до того, как «данайский червяк» сожрет остатки планетарных систем контроля. Никто не гарантировал, что одуревшие от внезапного счастья алнотские рабы, избавившись от ошейников и хозяев, не пальнут на радостях по непрошенным освободителям. И ведь попадут.

Марк Фурий настоятельно рекомендовал уносить ноги по-быстрому, в качестве дополнительного аргумента пугая ионными штормами и вспышками плазмы в короне звезды. Ливия пугаться не собиралась, подумаешь, ионные шторма, в самом деле, что они, штормов не видели? Однако восстановительные работы приказала ускорить, насколько это возможно. В итоге вместо 50 часов Фабриция и ее люди уложились за 20, после чего шеф инженерного очень вежливо и очень негромко высказала своему наварху на ухо все, что она думает о таких темпах и требованиях. И отправилась спать, заявив, что наварх при желании может вооружиться отверткой и засунуть ее… Продолжение прощального напутствия Фабриции поглотило мерное ворчание предусмотрительно включенного кем-то инжектора, а Ливия предпочла не прислушиваться. Некоторые вещи лучше не знать.

Но вот работы были завершены, наварх вернулась в каюту, приняла душ, сменила белье и, упав на койку, заснула под мерный топоток Фиделиса, спешившего пригреться подле любимой хозяйки. Она заснула без сновидений, ибо у наварха «Аквилы» имелось все, что нужно для безмятежного сна: Квинт Марций на мостике, стабильный реактор, проложенный курс и ясная цель впереди.

Гай Ацилий думал о Колонии Тиррена, о ее травянистых холмах и звонких реках, и засыпая, почти воочию видел… а впрочем, он не видел уже ничего. Он спал.

«Галия, — размышлял Марк Фурий, в пятый раз пытаясь откалибровать матрицу тактического экрана на мостике своего нового корабля так, чтоб периферийное зрение не улавливало специфической данайской порнографии, которой предыдущий владелец щедро нашпиговал все системы визуализации. — Что ж, Галия так Галия». Вахта Северина обещала быть долгой, и если иногда мысль его и устремлялась в сторону флагмана и спящей на его борту женщины, то на эффективность работы это никак не влияло.

Флавий же Либертин спал и видел дивный сон, где блуждающие звезды соседствовали с круглыми коленками Марции Септимии, и если бы те коленки периодически не застилались хмурой физиономией префекта «Аквилы», эти грезы и впрямь были бы прекрасны.

До расчетного времени ухода с орбиты Алнота оставалось 6 часов.

— Гласиата. Колония Гласиата! Что ты морщишься, Виниция? Разве плохое название?