Марина Клингенберг - Золотой пергамент

— Зачем он нам сдался? — не слишком понравилась такая идея Балиану.

— Король обладает властью, — пояснил Кристиан. — Если уговорим его помочь нам, то полдела будет сделано. Он может просто приказать своим людям отыскать Врата — и не только мы трое, но сразу тысячи людей будут задействованы в поиске.

— Но ведь ты сказал, что тут действительно идет война? — спросил Юан.

— Он согласится нам помочь в такое время?

— Что вообще за война? — встрял Балиан. — Что не поделили?

Кристиан взял с края стола сложенный в несколько раз плотный лист бумаги и, развернув его, положил так, чтобы всем было видно. Это была карта. Балиан и Юан, оживившись, пересели на другую сторону стола и склонились над листом.

— Я попросил нашего соседа подарить ее нам, — как ни в чем не бывало, сказал Кристиан. — Видите? — он указал на обширный овал, окруженный горами и густыми лесами. — Это Галикарнас, вражеская территория. Там правит некий Сигфрид. А это, — его палец переместился вправо, к многочисленным долинам, — Асбелия, страна короля Роланда. Вот они между собой и враждуют.

— Хм. Хотят отхватить лишних земель? — Балиан с любопытством всматривался в карту. — Довольно глупо. С такого расстояния править будет тяжело.

— Ну, они могут потом сделать новую резиденцию где-нибудь посередине, — охотно включился в прогнозирование будущего Юан.

— Не слишком хороший вариант, — возразил Балиан. — Их такой холм разделяет, почти гора. И долина тут ого-го! Эти-то могут обойти, но вот с этой стороны…

— Друзья мои, — осадил их Кристиан. — Думаю, правители справятся и без ваших советов. Кроме того, война совсем не из-за этого.

— А из-за чего? — хором осведомились Балиан и Юан.

Кристиан едва заметно улыбнулся и ничего не сказал. Юан и Балиан какое-то время терпеливо смотрели на него, ожидая хоть какого-нибудь ответа. Последний через минуту уже опасно побагровел и собрался призвать старшего брата к немедленному объяснению, но резкий ор у него за спиной превратил гневную тираду в испуганный визг.

Кристиан и Юан так и покатились со смеху — Юан, правда, сначала тоже порядком перепугался, не заметив, как в комнату вернулась хозяйка дома и остановилась прямо у них за спинами.

— Чего визжишь на весь дом! — напустилась на Балиана старуха. — Всех мне перепугаешь! Долго вы тут собираетесь сидеть? Мне что, из-за вас тянуть с уборкой до ночи?

— Мы уже закончили, — Кристиан сложил карту. — Но не могли бы вы, — он обворожительно улыбнулся рассерженной старухе, так что та сразу оттаяла, — ответить на последний вопрос Юана? Уверен, вы его расслышали.

Балиан хотел заявить, что вопрос был не только Юана, но и его тоже, но Кристиан послал ему улыбку — совсем не ту, которой он одарил хозяйку дома, — и рот Балиана сам собой закрылся. Юан же мигом смекнул, что подобный вопрос звучит подозрительно — ведь во всем Дилане все наверняка в курсе происходящего. Но он, маленький ребенок, мог спрашивать, сколько душе угодно, никто ничего не заподозрит.

— Да! — подхватил Юан, невинно хлопая огромными серыми глазами. — Братья объясняют мне, но они воины и выражаются как-то совсем мудрено, я не понимаю.

Старуха смерила Кристиана и Балиана очередным подозрительным взглядом и поставила им диагноз:

— Выпендриваться меньше надо! Чай, не совсем дети! Что тут объяснять? Богобоязнен король Роланд и никому не позволит оспаривать величие Всевышнего, а королю Сигфриду только того и надо.

— Чего надо? — не понял Юан.

— Хулить нашу веру направо и налево. Как будто с луны свалились! — и рассерженная старуха, громко сопя, удалилась, прихватив с собой пустые тарелки.

— С луны — это вроде как из Градерона прийти? — осведомился Балиан после долгой паузы.

— Сомневаюсь, — усмехнулся Кристиан. — Пойдемте, не будем ее раздражать лишний раз.

Они вернулись к себе в комнату и широко распахнули окно, позволяя солнечному свету щедрым потоком вливаться внутрь. После темной ночи эти лучи всем троим были как бальзам на душу, и они с удовольствием втиснулись на небольшой подоконник, предпочитая наблюдать за жизнью селения из дома — как правильно заметил Балиан, спокойно поговорить на улице не получится — все станут на них глазеть.

— И так глазеют, — мрачно сделал вывод Балиан, наблюдая за тем, как в соседнем дворике какой-то человек перестал рубить дрова и очумело уставился в их сторону. — Им и этой старой карге нужно бы поучиться у Тристана этикету.

— Не обращай внимания, — равнодушно проговорил Кристиан. — По крайней мере, мы все узнали. Я не стал спрашивать постояльцев о целях войны — это было бы совсем подозрительно. Зато теперь ясно, что это все из-за веры. Видимо, в Галикарнасе другое вероисповедание, и они настроены агрессивно…

— А не наоборот? — усмехнулся Балиан. — Может, нам лучше помощи у короля этого Карнаса попросить?

— Мне сказали, что он известен как человек, который находит свое счастье в войне, — сказал Кристиан. — Я бы предпочел попросить сначала здешнего правителя, тем более что до него путь куда короче.

— А он согласится нас принять? — спросил Юан. — В Эндерглиде простым людям не так просто поговорить с Гволкхмэем.

— Простым людям?! — грянул Балиан. — Мы стражи Рассвета!

— Поверишь, нет, думаю, королю Роланду плевать — вряд ли он знает об Этериоле, — скучающим тоном откликнулся Кристиан. — Юан прав. Но я уже придумал, что делать.

— Шустрый какой, — проворчал Балиан.

— Мы пойдем к человеку, которого мне порекомендовали, — продолжил Кристиан. — Он отправляется на службу королю по личному приглашению его генерала. Мы под видом воинов с севера попросим его взять нас с собой и вскоре достигнем столицы Асбелии.

— То есть, мы в этой дыре надолго, — мрачно хмыкнул Балиан. — Лучше не придумаешь.

В совершенно темной комнате горела только одна свеча, хотя снаружи было очень пасмурно, и солнечный свет все равно не пробивался на землю сквозь плотные облака. Но хозяин маленького домика предпочел завесить окно шторами и вообще пресечь любые попытки естественного света пробраться в его жилище. Незваный гость, коему он еще два дня назад желал смерти, а теперь попросту боготворил его, считал, что чем меньше естественного света — тем лучше.

Юрген тяжело вздохнул и, с тоской отведя взгляд от одной-единственной щелочки, напоминающей о том, что на улице пасмурный, но все же день, посмотрел на сидящего за столом человека. Теперь, в свете свечи, он выглядел не столько грозным, сколько усталым. Темные волосы падали на лоб бессильными прядями и отчего-то казались фиолетовыми, хотя при свете дня Юрген уверял себя, что они черного цвета. Доспехи и меч незваного гостя были свалены на застеленном полу рядом с кроватью. В отличие от своего дьявольского приятеля он явно не боялся внезапного нападения. Что и говорить, повезло Юргену с гостями. После их появления он несколько часов провел в непрерывных молитвах, прося у бога прощения за то, что так рьяно поддерживал короля Сигфрида в нападении на Асбелию.