Евгений Обабков - Будущие миры. Академия Космос

- Ну, как тебе? - спросил Стипс, принимая из рук болезного голопланшет. - Честно говоря, я думал, что будет большее прощание... минут на сто пятьдесят или даже двести. А тут, - он глянул на хронометраж ролика, - всего тридцать семь. М-да, экономия в новом правлении. Хотя, в целом очень жаль Кенокета...

- Мне тоже, - поморщился от боли Алас. - Вот только я вроде бы еще жив... Или нет?

Стипс скосил на него хитрый взгляд, не сумел сдержать хищной ухмылки.

- Ты - жив, а Кенокет - нет! Он официально мертв для всех. И останется таковым, наверное, навсегда.

- Но... но, что произошло? - Изгой попытался подняться на кровати, но был вынужден пресечь эти попытки - все тело болело, присутствовали признаки окоченения, будто это реально был труп. - Плохо помню все произошедшее... туман... выстрелы... боль...

Сержант тяжело вздохнул.

- Я тоже знаю немногое. О твоих... э... проблемах мне поведал датчик жизнедеятельности, который мы скрытно закрепили на тебе после недавних событий. И потому как только он сообщил мне о сбоях в работе твоего сердца, я как мог быстро выдвинулся в запеленгованный сектор! Но... опоздал.

- Так меня все-таки убили? Или нет? Извините, сэр. Но для меня это важно!

- Да, - выдавил Стипс. - Ты был мертв! И мало того - вокруг уже бродили лесные татры, готовые разорвать твой трупик на куски. Я разогнал этих разжиревших кошек, но три раны, полное отсутствие дыхания и пульса говорили лишь об одном - ты отправился в мир иной. Мне ничего более не оставалось, как забрать твое тело и скрытно вернуться в город, - небольшая траурная пауза в повествование выдала истинные чувства сержанта. Однако спустя секунду Стипс хмыкнул, продолжив:

- Но только представь, каково было мое удивление, когда мне сообщили, что ты все еще жив!!! Без дыхания, сердцебиения, сознания! Это... это... было, по крайней мере, странно!

- Видимо это мое хобби, - слабо выдавил Алас, без интереса разглядывая белую, явно больничную комнату.

- Что? - переспросил его сержант, погруженный в собственные воспоминания.

- Я говорю, сэр, что это мое хобби по жизни, еще с рождения. Я выживаю всегда, как бы меня не хотели убить... быть может я бессмертен?

- Не советую проверять, - оскалился в подобии улыбки Сержант. - У Земных кошек, говорят, тоже по девять жизней, однако и они имеют свойство заканчиваться. Помни это, и не рискуй за зря.

- Так я и не рискую, это риск сам находит меня...

- Понимаю, - кивнул сержант. - Ты, наверное, слаб еще - когда врачи починили твое сердце, неизвестно как умудряющееся с помощью одних лишь предсердий неуловимо малым потоком крови кормить твой мозг, им немало пришлось повозиться, чтоб вернуть твои окоченевшие конечности к жизни. Ты - монстр Франкенштейна, практически. Но... все же ты очень быстро идешь на поправку. Твое тело, будто само цепляется за малейший шанс, восстанавливая раны и отмирающие ткани со скоростью молнии. Ты - уникум! И, тем не менее, хоть я и понимаю, что лишь покой твой истинный союзник, мы должны выяснить кое-какие подробности случившегося. Тучи уже давно нависли над Рилом. А возможно и всем Риллаком. Готовиться что-то серьезное. И возможно - ты ключ к разгадке. Нам давно было пора серьезно отнестись к твоим рассказам, однако только смерть по-настоящему открыла всем глаза. Расскажи все, что знаешь, с самого начала. Я внимательно слушаю!

Собравшись с мыслями, силами и духом, Изгой заново рассказал Стипсу все что знал. Закончил повествование он предсмертной картиной, когда Томпс и Медди на секунду поверили что "этот надоедливый мальчишка" - мертв.

Стипс внимательно выслушал Аласа. При этом лицо сержанта становилось все серее...

- Похоже, ты был прав, - тихо сказал он Кенокету. - В системе дворян зреет, а точнее созрел уже план. И даю 90% процентную гарантию, что это заговор о перевороте. Прайм Кустос хочет захватить трон, это почти наверняка. Ему очень не нравиться нынешняя политика императора. Де Крол вообще человек старой закалки. Единственный залог мира для него - это военное превосходство, угрозы и тотальный контроль. Он стар телом, но дух его как скала. Я уважаю его... но не его методы. Тем более - сейчас.

Стипс сожалеюще покачал головой.

- Кустос собирает армию и влияние, - продолжил он. - Хотя не думаю, что это будет открытая война против трона - здесь его не поддержат другие Праймы, а против всех не сможет идти даже он. Тут явно будет блицкриг. Молниеносный удар, последующая за ним паника, в которой используя свои связи, он и сядет на трон. Тогда понятно, зачем ему свой человек на кресле директора "Космоса", несколько выбитых им мест в совете столицы, руководящие должности в особо приближенных к двору военных кастах и глобальная вербовка союзников в других больших и малых организациях. Все это очевидно, теперь, но мало, что нам дает. Мы не можем открыто обвинить Крола в его грехах - нам просто не поверят. И в то же время не знаем точных планов Прайма - где, когда и как будет нанесен первый удар, но и бездействовать мы больше не можем!

- Сэр, - прочистив горло, прохрипел Кенокет. - Перед смертью я успел подслушать разговор Медди и Томпса. На днях у них будет сбор в центральном соборе, там они окончательно обговорят все нюансы атаки, это может быть наш шанс...

- Центральный собор? А это мысль... хотя думаю, теперь они поменяют место встречи...

- Но, быть может, и нет, - перебил его Алас. - Зачем им это, ведь они считают, что я мертв! А мертвые тайн не выдают!

- Ты прав, - задумался Стипс. - Хотя теперь это уже не твои проблемы. Я этим займусь. Ты главное выздоравливай, Риллаку нужны такие люди как ты. А сейчас - не вздумай вмешиваться в это дело! Это приказ! Ты и так поплатился жизнью за наше недоверие.

Сержант отдал Кенокету честь и собрался покинуть комнату, но Алас остановил его.

- Сержант, сэр. А как мои друзья, они в порядке?

Стипс наморщил лоб вспоминая.

- Ты про Викора и Леккер говоришь?

- Да. Сэр.

- С ними все в порядке. Мы их эвакуировали с полигона. Но... в целях их же безопасности, они тоже думают, что ты мертв. Так что... в общем выздоравливай, все остальное - потом! - произнеся эти последние слова, сержант задумчиво покинул комнату. Алас вновь остался один.

Несколько дней промелькнули словно молния - Изгой по большей мере все спал, упоенный лекарствами. Затем настал период страшного бодрствования. Боль, неизмеримо острая и длительная пронзала тело как мириады электрических разрядов - то возвращалась к жизни та часть нервной сети Аласа, что угасла во время длительной смерти...

Но все проходит и в этом мире, и во всех существующих. Телесные терзания со временем пропали, уступив место моральным, внутренним прениям. Аласу стали позволять подниматься с кровати и даже бродить по комнате, больше смахивающей на психиатрический карцер, но вот за ее пределы Изгоя пока не выпускали.