Михаил Шуваев - Лунная соната

— Господин Сноу, предлагаю альтернативу — поход в ресторан с одновременным поглощением пищи и обменом мыслями! Время-то уже сколько! Темнеет, как сказали бы на Земле!

— Чёрт с вами, капитан, уговорили. Ведите! — улыбнулся Ричард и двинулся за Хэлвудом.

— Здесь не так много злачных мест, но положительный результат гарантирую, господин Сноу!

Офицеры направились в сторону станции монорельса.

Только они устроились за столиком и сделали заказ, как ожил МИППС Ричарда: на связь вышел начальник научного отдела КОНОКОМа Блумберг:

— Ричи?

— Да, Айво, привет! Слушаю тебя!

— Привет, лунатик. Сразу к делу. Первое. Думаю, что скоро с тобой свяжется наш директор. Судя по загрязняющим выбросам в атмосферу, происходящим в его кабинете, он не очень тобой доволен. Так что будь готов, эколог. Второе. Часовня в монастыре Санта-Моника действительно исчезла. Но комиссия, которая работала по этому делу, не пришла к единому мнению относительно того, что же там произошло на самом деле. К тому же комиссия была составлена так неудачно, что в неё оказались включены ученые мужи, стоящие по разные стороны научных баррикад. Закончилось все скандалом и даже легкой потасовкой во время пресс-конференции.

— Ничего себе, академики отжигают! — присвистнул Ричард и посмотрел на внимательно прислушивающегося к разговору начальника безопасности.

— Привыкай, неуч! Наука — это поле боя! Да поосторожней там на вашем хлебосольном и веселом симпозиуме [14] Симпозиум, лат. symposium — от греч. symposion, букв. — пиршество. — не дай бог огреют по башке промокашкой или того хуже, сломают об тебя логарифмическую линейку, тогда пиши пропало! — произнес Айво и продолжил: — Третье. Фотографию Пелтонена и Белла якобы с топоскопом, которую ты мне переслал, я изучил сам и дал кое-кому, кто в этих делах кумекает лучше моего. Так вот, спецы склоняются к мысли, что Белл блефовал. Есть в пользу этого и серьёзный экономический аргумент. В последнее время в институте профессора провели несколько неудачных экспериментов и финансовые потоки спонсоров серьезно уменьшились. Вот и потребовалось ему, напустив тумана, намекать на эпохальное открытие.

— Но это только предположение, мнение отдельных специалистов, не больше! — возразил Ричард.

— А я и не говорю, что это истина в последней инстанции. Но такие суждения существуют и, более того, превалируют. Так что учитывай это. У меня пока всё. У тебя что нового?

— У нас второй труп.

Айво вытаращил глаза:

— Еще один контактник?!

— Нет, селенит, дежурный диспетчер базы «Скотт».

Айво несколько секунд помолчал, потом, будто пробуя почву под ногами, осторожно спросил:

— Послушай, Ричи, может, мне к тебе прилететь?

— Ну и что ты тут будешь делать, Айво? Дымить колбами и ретортами? Или устроишь научный диспут, переходящий в дуэль на лазерных указках?

— Нет, Ричи, кроме шуток!

— А без шуток, то если ты понадобишься, я тебя первым у Дон Кимуры затребую сюда, понял? А пока свяжись с нашим КОНОКОМовским закрытым банком данных и архивом, я туда послал запросы на всех фигурантов дела. Потереби информационно-архивный отдел, чтобы побыстрее работали, хорошо?

— Чёрт с тобой, пока!

Блумберг отключился. Ричард отложил МИППС, взял в руки приборы и криво улыбнулся, обращаясь к Хэлвуду:

— Сейчас я начну есть, и меня сразу вызовет наш Директор, вот увидишь, за ним не заржавеет…

Не сразу, но спустя пятнадцать минут, когда Ричард с некоторым внутренним удивлением приступил к десерту, на МИППСе наконец прозвучал вызов. Сноу, положив ложку, глянул на определитель.

— Ну что я говорил? — И ответил: — Господин Директор, агент Сноу слушает вас!

— Сноу? Почему я должен с вами связываться? Вам что, нечего мне доложить?

— Господин Директор, разрешите?

Дон Кимура на миниатюрном экране МИППСа молча пожевал губами, пригладил ладонью черные короткие волосы и кивнул:

— Докладывайте, Сноу. Подробно.

Ричард посмотрел на Хэлвуда, преспокойно уплетающего мороженое «тирамису», вздохнул и начал отчет.

Говорил он не меньше десяти минут, потом замолчал и стал слушать недовольные комментарии и приказы Директора КОНОКОМа.

— Сноу, имейте в виду, я здесь выдерживаю давление не только со стороны всяких научных и околонаучных кругов начиная со Всемирной Академии наук и заканчивая доморощенными клубами любителей космогонии, но и высокими функционерами из Совета Земли! Тебе понятно? Пока мне удается отбиваться, но имей в виду, кое-что просочилось за пределы базы, и некоторые напрямую задают вопрос об убийстве. Убийстве великого ученого, Сноу, ни больше ни меньше! Так что ты там давай…

В конце концов Дон Кимура выдохся, буркнул вместо прощания что-то неразборчивое и отключился. Ричард отодвинул МИППС на край стола, снова взял в руки ложечку и доел безнадежно растаявшее ванильное мороженое с густым вишневым сиропом. Бросив салфетку на бумажную скатерть, он взял принесенную официантом чашку кофе и немного отпил.

— Как ни прискорбно и обидно, но приходится констатировать, что начальник во многом прав…

Хэлвуд, бросив крошечный кусочек сахара в чашку, возразил:

— Не согласен. Мы ведем расследование всего полтора суток и уже столько сделали!

— В том-то и дело, капитан, что сделано вроде бы много, а результата нет! Более того, судя по всему, наши необдуманные действия привели еще к одному убийству…

— Как же это нет результатов? Вот смотрите, господин Сноу, — взволнованно заговорил Барт. — Нами опрошены основные фигуранты по делу, за исключением разве что Моралеса, Тинпена и Нортропа. Но Тинпена, я считаю, можно исключить из списка подозреваемых, как считаете?

— Не торопитесь, капитан. Медсестра подтвердила, что он не покидал номера в интересующее нас время?

— Нет еще, но я это выясню. — Капитан сделал пометку в МИППСе. — А пока продолжаю. Моралес, Лосев и Вердей, судя по всему, тоже смогут нам представить алиби, иначе не держались бы столь вызывающе-непринужденно.

— Не торопите события, капитан. Не забывайте, что мы с вами еще не допросили Моралеса.

— А что Моралес? Вряд ли он нас обрадует признанием в умышленном убийстве. Эта троица действительно сидела в номере Вердея и гоняла покер, уверен.

— Может быть… Даже скорее всего вы правы, капитан, но я их не сброшу со счетов, пока алиби не будет подтверждено непредвзятыми свидетелями или документально.

— Хорошо, идемте дальше. Мюллер — алиби, согласны?

— Похоже, что так, с учетом показаний дельтапланеристов…

— Пелтонен — алиби.

— Вероятно.

— Почему — вероятно?! Он же сидел в гостинице на станции «Армстронг». Из номера не выходил, монорельсом не пользовался! Нет, господин Сноу, как хотите, у Пелтонена алиби.