Василий Воронков - Лидия

— Что ты делаешь? — не понял я.

— Там! — Таис показала на торчащую из-под стола рамку от разбитого монитора. — Помоги!

— Да там уже всё в крошево превратилось.

— Помоги!

Мы вместе перевернули стол. Под ним оказался монитор, от которого остался лишь искривлённый металлический остов, и придавленный, лопнувший по краям корпус терминала.

— Вот видишь, — сказал я, переводя дыхание.

— Подожди! — Таис принялась разгребать ногой обломки. — Вот!

Она подобрала с пола небольшую металлическую коробку, похожую на антикварное переговорное устройство — с округлыми прорезями, как у микрофона, и двумя кнопками по бокам.

— Это что? — удивлённо спросил.

Таис нажала на одну из кнопок, и на микрофоне зажёгся маленький красный огонёк.

— Работает, — сказала Таис. — Крепкая штука, — и сунула коробку мне в руки. — Говори!

— А это… — начал я.

— Громкая связь, — сказала Таис. — Она тебя услышит. Здесь свой радиоканал, он от основной сети не зависит.

Я сглотнул.

— Ну же! — приказала Таис.

Я нажал на кнопку и поднёс металлическую коробку ко рту:

— Здравствуйте, — пробормотал я.

Из коробки доносился лишь приглушённый шорох, как от атмосферных помех. Таис ободряюще кивнула головой.

— Вы в порядке? — спросил я. — Вы не пострадали?

Раздался странный раздражающий свист, который тут же рассыпался электрическим треском.

— По-моему, эта штука не работает, — сказал я Таис, отпустив кнопку. Крохотный диод на коробке погас.

— Нет, не может быть! Скорее всего, она…

— Что она? — спросил я.

Таис молчала.

— Спроси ещё! Скажи что-нибудь!

Я нажал на кнопку.

— Пожалуйста, ответьте! — произнёс я в микрофон. — С вами всё в порядке?

— Да, — послышался слабый женский голос.

Я вздрогнул.

— Скажите, — медленно проговорил я, — скажите, вы служили на корабле Ахилл?

— Я столько раз уже повторяла это вам! — раздался ответ. — Сколько можно? И что это вообще было? Меня швыряло на стены!

— Извините, — сказал я. — Здесь были… небольшие неполадки. Но сейчас всё в порядке, сейчас всё пришло в норму.

Голос в коробке молчал.

— У меня к вам последний вопрос, — сказал я, чувствуя, как Таис напряжённо смотрит на меня. — Как вас зовут?

— Снова?! — раздался возмущённый крик. — Вы издеваетесь надо мной? Прекратите это! Я уже говорила, что не буду больше отвечать на ваши идиотские вопросы!

— Пожалуйста, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее — не соображая, что безумный модулятор всё равно превращает его в угрожающий звон, — пожалуйста, назовите ваше имя и…

— И что? — недоверчиво спросила женщина.

— Я раньше ещё не говорил с вами, — сказал я. — И мне… мне очень важно, как вы ответите на этот вопрос.

— Моё имя… — послышалось из металлической коробки в моей руке, — Лидия.

Я выронил микрофон. Тяжелая коробка звонко ударилась об пол и отскочила к стене. Меня трясло.

Таис смотрела на меня расширенными от ужаса глазами. Она хотела что-то сказать, но не могла произнести ни слова, замерев с открытым ртом, как в приступе удушья.

— Ты не знаешь никакой Лиды? — спросил я.

— Нет, поверь мне, — Таис попятилась, губы её дрожали. — Я не знала, правда. Я не думала, что она… Ты раньше никогда не называл это имя.

— Раньше? — усмехнулся я. — Ты до сих пор… Не было никакого раньше! Слышишь? Всё это полный бред!

Она задела за выставленную ножку стола и, оступившись, панически взмахнув руками, повалилась на пол.

Я подбежал к ней.

— Ты как? — спросил я.

Она болезненно поморщилась и приподнялась, прижимая ладонь к затылку.

— Завтра у меня будет болеть голова, — сказала она. — Столько раз биться.

— Извини.

— За что? — Таис подняла глаза. — Это ты извини, но я правда не знала. Я никогда не занималась этим проектом.

— Проектом? — спросил я.

— У тебя уже совсем не осталось времени!

Таис попыталась встать, но снова обессиленно осела на пол. Я поднял её, обхватив за талию; её тело странно отяжелело, как будто гравитация вновь усилилась в несколько раз.

— Иди, — сказала Таис, улыбнувшись. — Со мной всё в порядке. Иди. Твоё время…

Я подошёл к двери.

Сенсорная панель замка подсвечивалась угрожающе красным светом. Я протянул к ней руку и обернулся к Таис.

— Просто прислони ладонь, — сказала Таис. — Она не заблокирована с этой стороны.

Я набрал воздуха в грудь — в комнате пахло духотой и пылью. В глазах у меня на мгновение потемнело, я покачнулся и опустил руку.

— Открой эту долбаную дверь! — закричала Таис.

В глаза мне ударил стерильный свет, и я замер на пороге, прикрыв лицо рукой. В висках неприятно покалывало, как при мигрени. Я сделал несколько шагов навстречу этому оглушительному сиянию, и тут позади меня послышался тяжёлый металлический грохот, как от закрываемой двери.

Я обернулся.

Таис решила запереть меня здесь? Но нет — дверь по-прежнему была открыта, и из чёрного проёма сквозила глухой темнотой.

Я осмотрелся.

Камера ничем не отличалась от той, в которой держали меня. Белые стены, металлический унитаз в углу, приваренная к полу кровать, затянутая вискозной плёнкой.

На кровати сидела женщина.

Она зябко сутулилась, обхватив голову руками, и как будто прятала от меня лицо. Её длинные чёрные волосы свисали почти до самого пола.

Я подошёл ближе, но женщина продолжала сидеть, не двигаясь. Она не видела меня. Или не хотела видеть. Я собирался позвать её по имени, но вместо этого закашлялся.

Женщина вздрогнула и подняла голову.

Я невольно попятился к двери.

Глаза женщины расширились, а некрасивый полный рот открылся в немом крике. Можно было подумать, что она впервые увидела живого человека.

— Это ты! — пробормотала она. — Я верила! Я знала! Они мне говорили, но я… Боже, это ты! Это ты!

Я продолжал отступать к двери, выставив перед собой руку, как защищаясь.

— Это ты!

Женщина поднялась с кровати и встала, припадочно вздрагивая, безумно вылупив свои покрасневшие запавшие глаза.

— Это ты! Это ты! — повторила она, и её толстые губы скривились в болезненной гримасе.

— Нет, — выдавил я из себя. — Это… Этого не может быть.

— Это ты! — вскрикнула женщина и подалась вперед, неестественно и неловко, как будто её толкнули.

Она вытянула дрожащие руки и почти упала меня. Я успел схватить её за плечи и попытался оттолкнуть от себя, но женщина вдруг затряслась, как во время агонии. Она прижалась к моей груди и заплакала, обнимая меня за плечи.

— Я думала, что ты мёртв! — стонала она. — Я думала, они убили тебя… Как же я рада! Это ты!

Она подняла на меня заплаканные глаза.

— Это не ты, — сказал я. — Ты не Лида.

Женщина испуганно приоткрыла свой некрасивый рот.