Сергей Деркач - Возвращение в истокам

Так думал Алексей, словно ища оправдания своим поступкам. Потом вдруг он вспомнил о Правиде, и все мысли вылетели из головы, оставив вместо себя только тревогу и чувство вины перед девушкой. Ведь, если бы не его несдержанность, она не пострадала бы. Ратибор, правда, не уточнил, как наказал Правиду, но парень очень надеялся, что не очень сильно.

Солнечный луч больно ударил в глаза. Алексей прикрылся ладонью, удивляясь тому, что даже солнце сегодня не на его стороне. Привыкнув к яркому свету после сумрака леса, он понял, что Петрович уже ведет его по открытому пространству полигона, на котором группами стояли послушники во главе с советниками, образовав живой коридор, и смотрели на провинившегося. Алексей старался избегать взглядов, боясь нарваться на насмешку или, того хуже, жалость. Послушники стояли в тишине, иногда перешептываясь, но никакого смешка Алексей не улавливал. Он даже осмелился поднять голову, когда услышал чей-то знакомый голос, сказавший очень тихо:

– Держись там.

Алексей повернул голову и поймал на себе взгляды своих товарищей по группе. В них ничего, кроме сочувствия и понимания, не было. Алексей с благодарностью кивнул. Назим – а это он говорил – кивнул в ответ. Виктор просто поднял вверх руку, словно приветствовал. Игорь искоса посмотрел на подопечных, но ничего не сказал. Алексею стало немного странно, ведь большинство послушников, очевидно, зная, в чем суть проступка и наказания, смотрели на него больше с любопытством и даже некоторым уважением. За что им было уважать парня, он терялся в догадках.

Тем временем, Петрович вывел Алексея на возвышенное место. Здесь было вкопано два столба с привязанными к ним веревками, на концах которых болтались петли. Наверное, место для наказания, подумал Алексей и не ошибся.

– Здесь у нас всяких-разных наказывают, – подтвердил Петрович. – Бывает, что и кнутом, не без этого.

Алексей содрогнулся. Что за средневековая дикость?

– А без этого временами – никак, – развел руками леший. – Ребенка и то по мягкому месту шлепают, а вас, здоровенных детин, только кнутом и прошибешь. Только ты не пугайся, тебя ждет наказание покруче. Идем.

Что же может быть круче, чем удары кнутом по спине, думал Алексей, шагая вслед за Петровичем. Тот вывел его на каменный круг, украшенный пентаграммой, поставил по центру, вздохнул и отошел.

– Петрович, – обратился к лешему Алексей. – Намекни хоть, что ждет меня в этих серых землях?

Петрович покосился на подошедшего Ратибора и промолчал.

– На месте узнаешь, – ответил за него Ратибор, становясь рядом с Алексеем. – Поехали.

Он сделал неопределенный жест рукой. Мир вокруг пентаграммы закружился в вихре, закручиваясь все быстрее, пока двое людей не оказались внутри смерча. Алексей почувствовал, как неведомая сила подняла его. Сердце сразу оказалось где-то в районе солнечного сплетения, потом резко подпрыгнуло к горлу. Накатила тошнота, перед глазами поплыли разноцветные круги, тело охватила слабость. Алексей с трудом посмотрел на сопровождающего. Ратибор стоял, как ни в чем не бывало. Казалось, перегрузки перехода на него не действуют. Алексей попытался отвести взгляд, но на плечи надавила такая тяжесть, что парень не удержался и упал на колени. Почти теряя сознание, он почувствовал, как чья-то сильная рука поддержала его, не дала грохнуться на землю. После этого сознание Алексея погрузилось во тьму.

Очнулся он от дуновения ветра. Горячий поток воздуха обдувал лицо, приводя парня в сознание. Алексей открыл глаза, пытаясь сообразить, где он, что с ним. Оказалось, что он лежал на серой пыльной поверхности. Ветер поднимал небольшие клубы пыли и нес их по серой пустыне, над которой висело такое же серое безликое небо. И не было на нем ни облачка, ни солнца.

– Серые земли, – прошептал Алексей.

– Они, родимые, – послышался из-за спины голос Ратибора.

Он вышел наперед, стал перед послушником, заложив ладони за свой широкий пояс.

– Слушай урок, послушник, – голос Ратибора был чужим, холодным, сухим. – Три дня ты проведешь в Серых землях в поисках.

– Что я должен найти? – спросил Алексей, с трудом поднимаясь с земли и отплевываясь. Противная серая пыль покрыла губы, набивалась в рот и нос.

– Пустыня подскажет. Через три дня тебя заберут.

Ратибор стал в центр пентаграммы и исчез в энергетическом вихре.

Алексей остался один посреди серого безликого мира. Оглядывая пустыню, он отметил, что глазу совершенно не за что зацепиться. Кроме выступа, на котором расположена пентаграмма, на поверхности земель не было ничего: ни камня, ни холма, ни травинки. Поверхность была одного цвета с небом, поэтому казалось, что уже через сотню метров небеса и земля сливаются воедино. Это было любопытное, но жутковатое зрелище. Казалось, что находишься в огромном пузыре, сплющенном с двух сторон.

– Так и до клаустрофобии недалеко, – произнес Алексей и тут же удивился, что сказаны слова были вслух. А, ладно, все равно рядом никого нет. Нужно же с кем-то общаться? И он продолжил говорить:– Куда идти, что искать? Или можно посидеть на месте? Кто бы подсказал?

Алексей сплюнул пыль, вытер рукавом губы, но от этого стало еще хуже. Пыли на рукаве оказалось столько, она мгновенно высушила рот. Парень с трудом избавился от нее.

– Ну и гадость, – сказал он, сплевывая себе под ноги. – А ведь это только начало. Ладно, нечего сидеть. Нужно найти какой-то водоем, иначе жидкость в организме закончится.

Особо выбирать направление движения не приходилось, поэтому Алексей пошел вперед, куда глаза глядели. По пути он сначала осматривался по сторонам в поисках хоть какой-то зацепки, но Серые земли были ровными, как стол. Было странно, что здесь вообще не существовало жизни. Алексей не обнаружил ни одного следа, даже самого маленького. Горячий ветер обдирал пылью кожу, как наждаком. Постепенно становилось очень жарко, жажда забирала силы, тело становилось вялым, непослушным. Алексей попытался подзарядиться, но у него ничего не получилось: он просто не чувствовал Силу. Если ее потоки здесь и существовали, то в таких незначительных количествах, что послушник был не в состоянии воспользоваться ею.

Прошла целая вечность, пока парень, уже едва переставлявший ноги, почувствовал влажность в воздухе. Он встрепенулся, собрался с силами и рванул вперед. Влага становилась все ощутимее, даже вездесущая пыль отступила, не так скрипела на зубах. Алексей даже не заметил, как с разбега влетел в серые воды. Казалось, пыльная поверхность земель вдруг растеклась по поверхности, приятно охладила натруженные ноги. Парень просто упал в спасительную воду. Он окунулся с головой, чувствуя, как тело окутывает долгожданная прохлада. Алексей выныривал, хватал ртом воздух, а потом пил, снова хватал воздух, и снова пил. Такого наслаждения он еще ни разу в жизни не испытывал. Парень плескался, как маленький, смеялся, разбрызгивая вокруг себя воду, брал ее в ладони, бросал, снова брал, умывался бесконечно, окунался с головой, а потом просто лег на поверхности и смотрел в серую пустоту нависших над головой небес. Он был счастлив. Жажда отступила, есть пока не хотелось. Да и что такое голод? Ерунда, три дня он на одной воде как-нибудь продержится.