Руслан Бирюшев - Солнечный ветер

- И немалые... - Протянул беглый адъютант. Всё складывалось настолько хорошо, что даже не верилось. Тут главное - не сорваться от облегчения, и не загубить всё, сболтнув лишнего. - Но я бы не хотел вдаваться в подробности, если позволите. Заключению озвученной вами сделки они не помешают.

- Ради Бога.- Пожал плечами хокландец. - В нашем деле не принято задавать лишние вопросы. Ваши личные неприятности остаются при вас. Как и ваше имя - я заметил, вы не спешите его называть, вот и не называйте. Мне так будет даже спокойнее. Но, быть может, Компания в силах помочь вам в разрешении ваших бед?

Наследник Аркенау молчал долго - потирая то подбородок, то щёку, глядя в пол. Почувствовав, что глаза вновь начинают слипаться, а мысли - путаться, крепко зажмурился, прижал ладони к вискам и провёл ими к затылку. Полегчало. Ошмётки неоформившейся идеи, болтавшиеся в голове с того самого момента, как торговец упомянул о сделке, слились, наконец, в одну мысль. Очень интересную мысль. Надо, конечно, обсудить с... да со всеми. С доктором, с матросами - это касается их в не меньшей степени. Но озвучить её нужно здесь и сейчас. Реймонд поднял взгляд на собеседника:

- Знаете, господин цур Раанхозе... Вы можете нам помочь. И вам это почти ничего не будет стоить. Потребуется лишь внести небольшие коррективы в предложенные вами условия...

* * *

Корабль просыпался. Справа по курсу проплывала ледяная планета. Хлопали паруса. Начинался пятый день на борту многомачтового торговца...

- Мне не стоило продавать "Родрика". - Тихо сказал Реймонд, и украдкой оглянулся. Вахтенные, торчащие на другом конце мостика, у руля и приборов, интереса к пассажирам не проявляли, и всё же говорить откровенно в их присутствии казалось неосторожным. Впрочем, вряд ли они могли что-то слышать - рулевой мостик "Хитрой звезды" был достаточно велик, чтобы на нём могла построиться в каре пикинёрская рота, к тому же поднялся ветер - не сильный, но лихо посвистывающий в такелаже.

- Не надо сомневаться в уже принятых решениях. - Произнёс в пустоту доктор Блаузи. Он всё ещё таращился пустым взором сверху вниз - на буксируемый корабль, переставший быть родным. - Это пустая трата сил. Два месяца на ремонт - слишком долго в нашем положении.

- В моём положении. - Поправил лейтенант. - Здесь меня пока никто не узнал. Господин торговый представитель думает, что я замешан в каких-то незаконных делишках, вроде связей с пиратами или контрабанды, которые столь серьёзных торговых людей не беспокоят. Но если меня ищут - рано или поздно кто-нибудь из экипажа увидит в очередном порту розыскной лист... Или что-нибудь прознают по своим каналам... Подозреваемого в коронном преступлении Компания укрывать не станет. Нет, мне нужно покинуть "Звезду" при первой же возможности. Без меня вы вполне могли бы дождаться окончания ремонта корабля и собрать новый экипаж. Это не мой корабль, а ваш. Уцелевших членов команды.

- Команде нужен капитан. Никто из нас не смог бы им стать, ни я, ни Брокхзен. Пришлось бы подыскивать себе командира... - Врач поморщился. - "Родрик" - корабль Двухбородого Вика. Даже хорошо, что мы с ним расстаёмся. Мне не придётся смотреть, как им командует кто-то посторонний. Оставьте это, Реймонд. Нас связывал не корабль, а капитан. Судно стало балластом - долой его. Если с выгодой - ещё лучше. Это всего лишь доски и гвозди...

Лейтенанту показалось, что инородец подавил вздох. Да и без того последние его слова прозвучали неискренне.

- Теперь у нас есть деньги и более-менее крепкий тыл. - Блаузи вдруг оторвал взгляд от "Родрика" и всем корпусом повернулся к наследнику Аркенау. Запрокинув голову, посмотрел прямо в глаза. - Каждый из нас теперь свободен в выборе пути. Я собираюсь пойти одной дорогой с вами. Но куда она лежит? Что вы будете делать, когда сойдёте с борта "Звезды"?

Настал черёд лейтенанта буравить взглядом пустоту за кормой. Господин Исаак цур Раанхозе сделал очень многое, почти не задавая вопросов. Все документы, пережившие взрыв, во главе с судовым журналом "Родрика-космоходца", отправились в приснопамятный камин. Бывшему фрегату предстояло стать частью немалого флота Компании, каковая бралась придумать ему новое прошлое на своё усмотрение. Реймонд же получал немалую сумму денег (даже с учётом того, что две трети выручки они с доктором распределили между прочими выжившими) и возможность сойти в любом порту на пути "Хитрой звезды", записавшись в портовой книге прибытия под любым удобным именем. Цур Раанхозе гарантировал, что проверять его никто не станет. Это была великолепная фора, но вот что с ней делать...

Когда молчать дальше стало просто неприлично, Реймонд тяжко вздохнул и пожал плечами:

- У меня есть приказ моего адмирала - оставаться на свободе до дальнейших распоряжений. Я намерен его выполнить. Для этого придётся двигаться. Где мне было подготовлено укрытие - знал только Вик. Сидеть и ничего не делать можно лишь в надёжном месте. На заранее разведанной и укреплённой позиции, так сказать. Этому нас учили на занятиях по тактике и стратегии. Но и совершать сложные манёвры допустимо только по известной, хорошо разведанной местности. Иначе запросто сам налетишь на врага, от которого бежал.

- Полезным вещам вас учили. - Усмехнулся в усы доктор. - А если перевести с военного на человеческий?

- В следующем же порту попрошу кого-нибудь из наших матросов сойти и осмотреться. - Бывший адмиральский адъютант улыбнулся. Идея придать проблемам "военный" облик оказалась удачной. Всё стало проще и понятнее. Он словно бы решал запутанную стратегическую задачку из тех, что давали будущим офицерам в училище - а это всегда выходило у него неплохо. Сколько карт он исчертил стрелочками атак и отступлений в своё время... - По результатам вылазки и будем думать. Но, скорее всего, я сойду в любом случае.

- Так "скорее всего" или "в любом случае"?

Реймонд вновь вздохнул, закусил сгиб большого пальца. С силой оттолкнувшись от фальшборта, махнул рукой:

- Пойдёмте вниз, а то как бы не простыть на этом сквозняке.

- Будет очень глупо поймать насморк именно сейчас. - Согласился доктор. - Хотя вставать до рассвета - тоже не слишком умно. Следует отдыхать, покуда есть возможность.

- Ну, эту маленькую глупость мы друг другу простим. - Не удержался от улыбки лейтенант. Когда он проснулся в четыре утра и, не сумев вновь заснуть из-за неясного чувства беспокойства, поднялся на мостик проветриться, серокожий инородец уже был там. Причём, похоже, давно.

Они прошли мимо вахтенных и спустились с мостика. На последних ступеньках лейтенанту под ноги бросилось что-то большое и мягкое - юноше пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть. "Большим и мягким" оказался корабельный кот - чёрно-белый, пушистый и, как все корабельные коты, раскормленный до безобразия. Мордатая, почти шарообразная зверюга была игрива, любопытна и дружелюбна, как котёнок. Звали кота Головоломом, и уже на вторые сутки пребывания в гостях у остерн-зайтцев Реймонд начал догадываться - почему. Четверолапый любил забираться на возвышенности, вроде шкафов, и оттуда прыгать на плечи проходящим мимо людям. С глазомером у кота было так себе, попадал он чаще на шею или на макушку... Но ведь не со зла же.