Александр Руднев - Бабочка в янтаре

- Не думаю, господин Председатель, что мое скромное мнение сможет Вам помочь, - сбиваясь, бормотал он, - знаю одно - Вы примите самое правильное решение из всех возможных.

- Скотт! Ты не ответил! - Окава не оценил заискивающий тон подчиненного.

Повисшая в офисе тишина, вдавливала присутствующих в их кресла, и Маевский ощутил, как пот струится вдоль позвоночника. Прижав ладони к столу, он поднялся со своего места, надеясь, что так его слова прозвучат весомей.

- Господин Председатель! Я думаю, что надо закончить операцию. Ведь, в конце концов, это не люди. То есть, не обычные люди. Это биороботы с сознанием когда-то живших разумных существ. И они - угроза. Это мы все видели в отчете. Пока не поздно, их нужно остановить. С моральной точки зрения Вы поступите правильно. А с точки зрения закона... - Маевский запнулся, но через секунду уверенно продолжил - а с точки зрения межгалактического законодательства, Вы действуете в целях безопасности всей популяции людей, и это исключает любую ответственность.

Военные одобрительно загудели и сместили внимание на Председателя, напрочь утратив интерес к только что говорившему клерку, чье мнение, вдруг оказалось важным для руководителя такого масштаба. Заметив вопросительные взгляды, Окава поморщился и потер виски.

- Адмирал! - вскинул он взор на Авейде, - Мой приказ в силе. Спасение персонала - приоритет. Доложите лично не позднее, чем за три часа до начала акции. Иначе все отменяется. И да поможет нам Бог!

Делегация следовала в сторону посадочной платформы по широким коридорам резиденции Председателя Высшего Совета СНЗС. Через несколько часов адмирал должен быть в расположении штаба военно-космического флота, и на ходу охрана по биофонам решала технические вопросы, связанные с посадкой и подготовкой к взлету.

- Господин адмирал! - обратился к нему начальник службы охраны, - есть новые данные о Вашем сыне.

Замедлив шаг, Авейде изменился в лице. Гримаса невыносимой душевной боли лишь на мгновение скользнула по нему, но адмирал тут же взял себя в руки и кивнул.

- Докладывайте, генерал!

- Два астрочаса назад служба контроля задержала подозреваемого в убийстве Вашего...

- Кто он? - нетерпеливо перебил тот.

- Генри Штерн, служащий одной из строи...

- Кто он? - заревел адмирал, испепеляя подчиненного взглядом.

- Он ...- ИМС, - выдохнул начальник охраны и вытянулся, ожидая приказов.

Однако указаний не последовало, адмирал лишь кивнул и зашагал дальше, увлекая за собой сопровождающих, невольно застывших неподалеку.

Две недели назад тело семнадцатилетнего сына адмирала нашли в Аргоне на Стексе возле небоскреба с многочисленными переломами и разрывами внутренних органов. Следствие установило, что юноша упал с крыши, скорее всего без посторонней помощи, но Авейде настаивал на тщательном расследовании, не веря в самоубийство своего отпрыска. Вскоре появилась информация, что на крыше погибший был не один, и все подозрения упали на мужчину, которого видели свидетели. И вот сейчас стало известно имя злоумышленника.

- Генерал-шеф! - Авейде подозвал Мерфи и, понизив голос, сказал, - операцию продолжать по первоначальному плану!

- Но... ведь Председатель... - заколебался тот.

- Все п о п л а н у! - раздраженно прошипел адмирал, - Экстренная эвакуация официантов и уборщиков, породит панику и хаос. Ничто не должно нам помешать.

- А как же..? - не унимался Мерфи.

- Кто там будет разбираться потом. Найдите того, кто за все будет отвечать.

- Но ведь все всплывет!

- Генерал! - раздраженно воскликнул Авейде, - Мне, что Вас учить надо? Выполнять!

- Есть! - отчеканил тот и, отстав от начальника, вызвал на связь своего помощника.

***

В гостиной повис прохладный полумрак, на аэромагнитном столике стояла бутылка красного вина с экзотическими фруктами из оранжереи станции, а сверху лилась тихая, пьянящая музыка из альбома "Радости жизни" Авроры Тернер. Развалившись на диване, Марко потягивал алый напиток, уставившись в одну точку на стене. Лея долго не возвращалась с прогулки, и он начинал немного нервничать. Наконец, послышался зуммер открывающихся дверей.

- Будешь вино? - крикнул он.

- Как ты? - спросила она, сбрасывая на ходу кофточку, - Зря не пошел, эти Боссе такие забавные.

Она грустно улыбнулась и погладила его по голове.

- Ты же знаешь, что мне с каждым днем все труднее ходить, - посетовал Марко, - такими темпами я раньше сдохну, прежде чем они начнут нас "извлекать".

Уже пять суток они жили на станции, ходили в бары и рестораны, на выставки и просто гуляли, а представителей Департамента, пока так и не увидели. Словно, о них забыли. Правду говорят, от безделья устаешь больше, чем от работы, особенно, когда каждый прожитый впустую день неумолимо приближает к смерти.

- Не переживай, - тихо произнесла Лея и присела рядом на корточки, заглядывая ему в глаза - все будет хорошо.

- Непременно, - с легким раздражением ответил Марко и залпом допил вино, - давай напьемся.

- Скоро ужин.

- Не хочу, - откинулся он на спинку дивана, - иди одна.

- Ну, тогда и я не пойду, - Лея встала и вышла из комнаты, - хорошая музыка, - донеслось из спальни.

Марко закрыл глаза и прислушался. Он не сразу понял, что происходит, вскочив на ноги лишь, когда услышал крик Леи.

- Что это, Марко?

Комната ходила ходуном, нарастал какой-то жуткий гул, пол вдруг стал разъезжаться, зазвенела посуда, посыпались куски облицовочных материалов, а потом...

Ослепительная вспышка озарила все вокруг, сметая за собой предметы, людей, механизмы, складывая конструкции, стены и этажи. Еще несколько мгновений станция лопалась, окутывалась оранжевыми цветками взрывов и рассыпалась на мелкие куски, а затем незримая волна пронеслась на сотни тысяч километров и вернулась назад, втягивая все, что раньше было шедевром космической архитектуры. В миг на месте многофункциональной станции "Кассандра" осталось только темное пятно, которое тут же растворилось на фоне чернильного пространства.

Глава 21

Уже пять астрочасов воспаленными глазами Вэй всматривался в графики, диаграммы и цифры, что-то чертил на огромной сенсорной панели, стирал, опять выводил, не отрываясь от подсвеченной поверхности.

Когда-то он прокладывал коридор для скачка, но это были учебные занятия, и ошибки стоили лишь неудовлетворительной оценки. Окончательно выбившись из сил, китаец в сердцах бросил магнитный карандаш и подошел к иллюминатору, в котором вот уже двадцать восемь астрочасов был виден один и тот же кусок звездного неба.

Все это время корабль плыл со скоростью чуть больше двух километров в минуту в ожидании команды к прыжку в очередную расчетную точку. Между тем, проложить курс вслепую, не имея ровным счетом никаких известных навигационных ориентиров, было фантастикой, тем более тому, кто в этой области был даже не новичком, а скорее, полным профаном.