Анна Назаренко - Тень нестабильности

Контрабандист пренебрежительно фыркнул и сунул ей в руки рюкзак:

- Давай, чудо зеленое, шевелись. Здесь, конечно, патрули обычно не шастают, но кто ж их, импов, знает...

Пошатываясь от слабости и хватаясь за стены, чтобы удержать равновесие, Лика осторожно поднялась на ноги. Низкий потолок трюма не позволял выпрямиться в полный рост, так что до люка пришлось добираться, согнувшись в три погибели.

Выбравшись на палубу, наемница долго не могла надышаться: прохладный, пропахший всевозможной химией и ржавым железом воздух показался ей просто божественным после зловонной затхлости тайника.

Дурнота понемногу отступала, а голова прояснялась, так что по трапу Лика спустилась практически твердым шагом.

Пилот, вытащивший ее с Рутана сидел на поваленном бревне и курил. Его руки дрожали - то ли от пережитого стресса, то ли по какой другой причине.

- Ну, выбралась? - почти дружелюбно осведомился он, глядя на девушку из-под кустистых бровей. - Молодца. Добро пожаловать на Синали, в ближайший город тебе по вон той тропинке, и надеюсь, дикие звери не сожрут тебя, такую молодую и красивую.

- Значит, не проводишь? - криво ухмыльнулась Лика, усаживаясь рядом.

- Не-а. Отдохну немного, и обратно. У меня еще один рейс на ночь запланирован. Впрочем, - он окинул собеседницу оценивающим взглядом, - предложишь оплату натурой - может, и договоримся. Я и кантину, кстати, хорошую знаю...

- Извини, после сегодняшней встряски я фригидна часов эдак на двадцать четыре. По той тропинке, говоришь?

Девушка с сомнением посмотрела на петляющую между деревьев дорожку.

"Натоптанная, судя по виду. Уже неплохо".

- Угу. Там трасса через несколько километров по прямой, не заблудишься.

- Разберусь.

Наемница запрокинула голову и с наслаждением втянула лесной воздух. Сухой и теплый, совсем не такой, как на Рутане. Но тоже пахнет великолепно.

"Остаться на Синали, что ли? Природа здесь - прелесть просто", - мечтательно думала она, разглядывая безоблачное небо над головой. Тихо шелестели деревья; лицо обдувал приятный ветерок. Какие-то пушистые цветы ткнулись в ладонь, стоило Лике неосторожно пошевелиться.

- Подскажи мне лучше, у кого здесь можно прикупить пушку и как его найти, - девушка вытащила из кармана кредитный чип и, не глядя, бросила его контрабандисту.

- Вопросец на монетку покрупнее, вообще-то, - он хмуро посмотрел на кредитку и, поморщившись, спрятал ее в поясную сумку. - Понимаешь, после того, как Найриса - слышала ведь о Найрисе? - грохнули, такой чес начался... импы давно уже так не зверствовали. Народец попрятался, боится лишний раз нос из норы высунуть. Впрочем, есть один тип: держит забегаловку в довольно неприятном райончике и всякой мелочевкой из-под полы приторговывает. Торгует со всеми, кто готов нести ему бабло или товар, но годные вещицы у него все равно редко бывают.

- Давай адрес, - фыркнула наемница, отгоняя от лица какое-то насекомое. - Я не привередливая.

"Главное, чтобы не привередничал торгаш. E-11 - штука приметная, не все хотят с такими связываться".

Лика не знала, на кой черт забрала с собой штурмовую винтовку: вполне ведь могла бросить на Рутане и не мучиться теперь вопросом, куда деть бесполезную в мирной жизни ешку. Выбросить не позволяла глупая сентиментальность (все существо наемницы протестовало против такого обращения с хорошим и надежным оружием) и меркантильность: денег оставалось всего ничего, а ведь ей еще жить на что-то надо. Так что сбыт оружия и брони значился в плане действий "пунктом номер один".

Получив адрес и на этом распрощавшись с контрабандистом, девушка закинула на плечо рюкзак и неспешно пошла по тропинке. У нее все еще слегка кружилась голова и подкашивались ноги, а ветви деревьев то и дело цеплялись за волосы и куртку, но раздражения Лика не чувствовала. Напротив, она была готова скакать вприпрыжку от переполнявшей ее эйфории.

"Я жива. Я свободна. Все закончилось!"

Хотелось смеяться в голос. Вот теперь, с чистыми документами и какими-никакими, но деньгами, она заживет по-новому. Как нормальный человек и хорошая мать.

* * *

"Не надо. Ты этого не сделаешь. Ты же любишь меня. Ты же..."

Кровь оглушительно-громко пульсирует в висках. Надсадно бьется сердце в груди.

Спасения нет. Исанн знает это. И все равно продолжает смотреть на экран радара в безумной, отчаянной надежде.

Надежде, что на этот раз все будет по-другому.

Но координаты сменяют друг друга все так же неумолимо.

Неужели это повторится опять? Неужели она обречена переживать это вновь и вновь?!

- Мы еще встретимся. В следующей жизни, помнишь?

Который раз она слышит эту фразу? Десятый? Сотый?

Почему все происходит так? Почему он никогда не поворачивает назад?!

И снова невыносимая боль рвет сердце на части. И снова онемевшие губы шепчут ответ. И снова пальцы будто сами собой нажимают на кнопку...

...казалось бы, ничего не произошло - лишь погасла алая точка на радаре.

Лишь родной голос замолчал навсегда.

Истошный вой сирены тонет в безмолвном крике. Боль достигает своего апогея, разрывая в клочья каждую клеточку тела. Ослепительно-белая вспышка расцветает перед глазами, неся с собой спасительное забытье...

Тьма обступает ее со всех сторон. Все закончилось - чтобы вскоре повториться вновь.

Отчаяние вдруг сменяется холодным гневом. Все уже произошло. Она ничего не изменит - так почему терзает себя? Почему не покинет этот ад?

- Отпусти меня, - шепчет она едва слышно. - Ты любишь меня, я знаю. Так зачем мучаешь?

Исанн не надеется на ответ. И все же он приходит.

- Исанн? Где ты? - раздается в темноте голос, и сердце пропускает удар.

Сельвин здесь. И он такой же пленник, как и она.

- Я не знаю, - девушка озирается по сторонам, но видит лишь клубящуюся тьму. - Ты хорошо меня слышишь? Иди на голос!

В голове роятся тысячи предположений, но Исанн не собирается вдумываться в происходящее. В этой ситуации логика ей не поможет.

Сельвин где-то рядом, и ее кошмарные воспоминания не спешат повторяться - только это сейчас и имеет значение.

- Уже, - раздается голос позади нее, и теплые, такие надежные и знакомые руки обнимают ее за плечи. - Здравствуй, родная.

Сельвин целует ее в шею, и девушка чувствует, как радость и облегчение захлестывают ее с головой, вытесняя боль и страх.

Он сдавливает ее плечи чуть сильнее, вынуждая повернуться. Несмотря на окружающую темноту, Исанн прекрасно видит его - и сердце радостно трепещет в груди, когда она понимает, что любимый ничуть не изменился. Все такой же сильный, уверенный... все такой же живой.