Шервуд Смит - Крепче цепей

Нг прошла вперед сквозь кучку расступившихся перед ней молодых офицеров. Взглянув на экран, она моргнула. Это действительно был эротический чип. В ней вспыхнул гнев, но символы в нижнем углу экрана погасили его:

РЕАЛЬНОЕ ВРЕМЯ.

– Что это такое? – Она даже не пыталась скрыть свое недовольство.

– Сэр, – ответила девушка-лейтенант, принимая на себя ответственность как старшая по званию (на ее именной табличке значилось «Абрайан»), – это передача в реальном времени с двух рифтерских кораблей, которые разделяет около пятисот световых лет.

Маленькая рифтерша заразительно хихикнула.

– Это впервые, капитан.

Экран был поделен на две части. В одном окне плавал мужчина, в другом – женщина; оба, видимо, в состоянии невесомости, оба затянутые с головы до пят в гладкие, облегающие дипластовые скафандры. Оба, держа в объятиях куклу размером с человека из того же материала, извивались в судорогах сексуального экстаза.

– На них телегазмы, – заметил один из штатских, с круглым, блестящим от пота лицом.

– Да, милый, так, так! – стонала женщина на экране. Нг обратила внимание, что кукла у нее оснащена куда основательнее, чем ее далекий партнер.

– Газмы передают ощущения от искусственного акта другому партнеру, – пояснил другой аналитик. На его длинном худом лице выделялись слишком полные губы.

– Капитан и без тебя знает, что такое газм, придурок, – рявкнул на него один из офицеров и тут же покраснел до ушей.

– У-ум! У-ум! – стонал мужчина. Дипластовая кукла пищала и поскрипывала в его руках.

Гнев Нг совсем прошел при виде отчаянного смущения молодого офицера. Его подвела флотская гордость. Ничего, пусть помучается немного – это пойдет ему на пользу.

– Такого еще не было, – снова хихикнула Азиза.

Нг подняла бровь.

– Это первые люди, которые умудряются трахаться, будучи на противоположных концах Тысячи Солнц.

– Угум. – Нг не спешила облегчить терзания своих офицеров.

– Мы определили, сравнивая их реакции, что связь у них идет в прямом эфире, – вставил круглолицый аналитик.

– По крайней мере нормы человеческого реагирования это допускают, – добавил другой.

– Крепче! Быстрее! – вопила женщина.

– У-ум! Умм! О-ох! – вторил ей мужчина.

– Сквик-сквик-сквик, – отвечали дипластовые куклы.

– Понятно, – сказала Нг.

Экран внезапно мигнул.

– Еще кто-то подключился, – пояснил Круглолицый. Он постучал по клавишам, и на экране появилось еще одно окно, а в нем – узкое, бледное лицо с презрительно смотрящими темными глазами.

– Ой, блин, – сказала Азиза. – Это ж Барродах, голос Аватара. Что он делает?

Аналитик расширил окно. Перед бори на столе лежали две куколки, миниатюрные копии тех, которые использовали на всю катушку далекие рифтеры.

– Он перекрывает газмовые каналы! – воскликнул Губастый.

Барродах взял одну из кукол и свирепо стиснул ее в руках. Мужчина на экране завопил и отшвырнул от себя свою куклу, схватившись за пах. Барродах взял вторую куклу. У Нг все свело внутри при виде того, что он с ней сделал. Женщина закричала и скрючилась, как раздавленное насекомое.

Тогда бори начал играть двумя злосчастными рифтерами, точно на клавишах адского органа, в котором звучат вопли грешников. Они отчаянно пытались дотянуться до своих пультов и отключиться, но Барродах им не давал. Выражение его лица вызывало у Нг тошноту.

– Он покажет это на каждом корабле, чтобы другим неповадно было баловаться по гиперсвязи, – сказала Азиза. – Он орал об этом с самого начала войны – теперь рифтеры точно испугаются.

– Остановите его, – приказала Нг. – Нам нужно, чтобы они продолжали болтать.

– Нет возможности, – ответила Абрайан. – Наши пульты настроены только на прием.

– Да нет, можно – и никто нас не обнаружит, – вмешался Круглолицый. – Теперь мы уже знаем, что природа гиперволн не позволяет обнаружить, откуда исходит сигнал.

Нг включила свой босуэлл и вызвала дежурного офицера.

(Кватемок слушает.)

(Это Нг. Мне нужно, чтобы открыли пульт № 28. Чрезвычайная ситуация.)

(Я должен связаться с адмиралом Найбергом.)

Нг услышала щелчок отключения. Теперь вся ее репутация поставлена на карту. Найберга побеспокоят, где бы он ни был и что бы ни делал.

Особенно жуткий вопль заставил ее внутренне съежиться.

– Уберите звук, – распорядилась она. Многие в зале поворачивались к их нише, несмотря на глушители.

После бесконечно долгого ожидания на пульте открылось еще одно окно с тяжелыми чертами адмирала Найберга. На его лице читалось отвращение – он явно посмотрел по своему пульту ту же передачу в реальном времени.

– Что происходит? – рявкнул он.

Нг вкратце объяснила.

– Если его не остановить, вещание открытым текстом катастрофически уменьшится.

– Так остановите. – Адмирал исчез с экрана.

Красный огонек над клавиатурой сменился зеленым. Азиза, наклонясь, застучала по клавишам. Двое аналитиков переместились поближе к ней, и все трое стали переговариваться рублеными фразами, смысла которых Нг не улавливала.

– Я думаю... – сказал Круглолицый.

– Держи этот канал, гетеродинируй их... – прервал Губастый.

– Есть, – заявила Азиза и, отпихнув обоих, села за пульт и стала нажимать клавиши.

Вопли внезапно прекратились. Оба рифтера из последних сил подплыли к своим пультам, и их окошки на экране погасли – остался только Барродах, занявший теперь весь экран. Вид у него был удивленный и разочарованный.

Он положил кукол и хотел взяться за клавиши, но куклы точно пристали к его рукам. Раздался влажный сосущий звук, и Барродаха охватила паника. Он отчаянно затряс руками, но звук стал еще громче, и куклы налезли на руки до самых запястий.

Аналитики покатились со смеху.

– Азиза обратила их сфинктеры в другую сторону!

Ритмичное чмоканье ускорилось – теперь оно сопровождалось сочными шлепками.

– Прямо как надувной тисмийчик, – обронил один из офицеров, не так чтобы очень тихо.

Нг смотрела, как зачарованная. Куклы надувались все больше и больше – это Азиза накачивала их воздухом со своего пульта. Барродах тоже молотил по клавишам, но куклы стали уже больше его головы, и его усилия пропадали впустую. Еще немного – и обе куклы оглушительно лопнули, а Барродах перелетел через спинку своего стула.

Какой-то миг все было тихо. Потом рука, облепленная радужной жижей, ухватилась за край стола, нашарила нужную клавишу, и экран погас. Пульт № 28 тут же закрыли снова – Кватемок не дремал.

Поначалу в нише стояла тишина, потом Нг услышала давящийся звук: один из лейтенантов самоотверженно пытался сдержать позыв к смеху.

Нг усмехнулась, и офицеры с облегчением дали выход своему веселью. Нг подождала немного, примечая взгляды, устремленные на них из зала. Теперь это, конечно же, широко разойдется среди молодых (и не очень молодых) офицеров.