Гарри Гаррисон - Плененная Вселенная (авторский сборник)

7,6. Стоило бы определить, на сколько времени осталось кислорода и в последний момент открыть сливные трапы…

6.3. Уже скоро. Стрелка подошла к нулю. Время пошло… Но сколько? Как долго все это будет длиться, длиться, длит…

5.4. Пора выпускать воду… воду… воду…

Рукоять управления выскользнула из ослабевших пальцев, и Дон, лишившись чувств, медленно поплыл вглубь темного тоннеля смерти…

— Ну, как он, шевелится? — спросил кто-то.

— Думаю, да, — ответил другой. — Он скоро очнется. Дон, чувствовал, что голоса ему знакомы, но пока не в силах был открыть глаза. Наконец до сознания дошло, что разговор ведется именно о нем. Невероятным усилием воли он заставил себя открыть глаза.

Он лежал на койке собственного лазарета, точнее, в его кислородной камере. Над плексигласовым окошком склонились встревоженные лица Хольца и Рамы Кусума.

— Наконец-то и ты заполучил своего пациента, Рама, — сказал Дон и поразился слабости собственного голоса. Да и что он вообще тут делает? неожиданно воспоминания нахлынули на него, он попытался встать. — Что случилось? Я должен быть.

— Будьте благоразумны, сэр, — сказал Рама, осторожно укладывая его на подушку. — Все хорошо. Мы установили в машинном отделении датчики и, как только уровень радиации снизился, надели антирадиационные скафандры и — к вам. Но к вам мы добирались чуть ли не вплавь, с трудом вытащили вас из скафандра. Вначале вы немного похандрили, но теперь, насколько мне подсказывает диагностический аппарат, вы себя должны чувствовать неплохо.

Дон слушал его, с трудом понимая смысл слов, мысли его путались.

— Но что заставило вас пойти за мной? — спросил он. — Откуда вы узнали, что мне плохо?

— Картинка с кормовой телекамеры транслировалась на экран в машинном отделении. Вначале нам пришлось пережить несколько неприятных минут, когда нам показалось, что вы не справляетесь с управлением. Но вскоре вы сами все исправили. Затем, когда буря уже пошла на убыль, мы увидели, что Солнце начало уж слишком сползать к краю экрана, тогда то мы и поняли, что с вами что-то не так и побежали на помощь. — Рама улыбнулся. — Так что теперь, как видите, все в полном порядке.

И тут, будто в насмешку над этими словами из радиотранслятора послышался вой сирены, а над головами тревожно замигала красная лампа.

— ВНИМАНИЕ, ПОЖАРНАЯ ТРЕВОГА… — объявил бесстрастный голос компьютера. — ПОЖАР В ОТСЕКЕ 64-А.

Дон попытался было сесть на койке, но оказался слишком слаб для этого. Однако на новую опасность надо было как-то отреагировать. Хотя бы для того, чтобы не уронить авторитет.

— Хольц, посмотрите, что там стряслось и доложите мне. Рама, отправляйся вместе с ним и прихвати с собой комплект медицинского снаряжения на случай, если имеются пострадавшие. Но если это что-то с двигателями…

Уже в дверях Хольц фыркнул и желчно заметил:

— Где угодно, только не у меня. Насколько мне известно, 64-А — это пассажирская каюта.

Дон слишком устал для того, чтобы вынести ещё и это, он знал, что иного выхода у него нет. Собрав все силы, он наконец-то сел, отключил подачу кислорода и некоторое время провел в неподвижности.

Итак, пожар… Запасы кислорода на корабле и без того были на исходе, приходилось помнить также и о возвращении на нужную орбиту, что в суматохе совсем упустил из виду. Если в дальнейшем они не произведут коррекции курса, будет слишком поздно, и о встрече с Марсом можно будет не думать. Их примет в свои объятия безбрежный океан Космоса…

Засигналил видеофон. Дон нажал клавишу ответа, поморщившись от боли.

— Капитан слушает, — машинально ответил он, уже не смущаясь как раньше незаконно присвоенного титула.

С экрана на него глядел Курикка.

— Капитан, инженер Хольц у вас? Только что объявил пожарную тревогу…

— Да, знаю. Он занялся этим. А вы где сейчас?

— В отсеке управления, сэр. Временно принял на себя пилотирование. Нам сообщили о проникновении дыма на палубу А. Мы даже не знаем, распространился ли пожар дальше или это всего лишь дым из загоревшейся каюты попал в вентиляцию. Прошу вашего разрешения перекрыть палубу А и очистить ее.

— Разрешаю. Сообщите мне, как только положение прояснится.

Отключив видеофон, Дон медленно поднялся. Преодолевая дурноту, он подошел к двери, с трудом взялся за ручку и немного постоял прежде чем повернуть ее. Дверь лазарета выходила в его кабинет. Аптечка стояла у противоположной стены. В ней имелись лекарства, которые в мгновение ока могли вернуть ему утраченные силы. Он не любил пользоваться ими, зная, что это ещё даст знать о себе позднее. И тогда на него появится гораздо больший упадок сил, нежели теперешний. Однако что, кроме этого, ему оставалось? Набрав в шприц жидкость из прозрачной ампулы, Дон ввел ее в свою вену. Уже закрывая за собой дверь, он услышал ещё один звонок.

Это вновь был Курикка. Вид у него был подавленный.

— Вентиляцию мы перекрыли, а палубу задраили. Пассажиры эвакуированы. Я послал на подмогу ещё несколько человек, но… Не смогли бы вы сами прийти сюда? Здесь нужен врач.

— В чем дело?

— Смахивает на отравление угарным газом.

— Иду.

Эффект лекарства был очевиден: несмотря на головную боль, Дон уже был способен передвигаться. И хоть в комплекте «первой помощи», которой взял с собой Рама, имелся баллон с кислородом, его могло хватить. Дон снял со стены висевшую кислородную маску с ещё одним баллоном и вышел.

Герметически задраенные двери палубы А при. его появлении растворились и, пропустив его, сомкнулись за спиной. Следующее помещение было окутано плотной, клубящейся завесой дыма. Перед каютой 64 лежал человек, над которым склонился Рама, прижимая к его лицу кислородную маску. Лицо и руки индийца были покрыты копотью. Подойдя ближе, Дон узнал в пострадавшем Хольца.

— Нам… пришлось взломать дверь… — прохрипел Рама, борясь с приступами кашля. — Там черным-черно от дыма… Я думал, там есть кто-нибудь…

— Помолчите! — прикрикнул на него Дон. — Ваш баллон пустой. Хольца надобно вытащить отсюда.

Он был явно напуган. Прижав к лицу Хольца свою кислородную маску, он нажал пальцем на его глазное яблоко. Никакой реакции. Плохо. Нащупывая пульс, он другой рукой нашарил в аптечке шприц и сделал Хольцу укол в шею. Наблюдая за его действиями, Рама стянул с себя кислородную маску и сказал:

— Вы сделали ему инъекцию алкавервира. Это ведь сердечно-сосудистый стимулятор. Значит у него… не отравление?

— Вот именно. Это — инфаркт. Мало кто знал о его болезни. Вот почему это был его последний рейс.

— А сейчас он как?

— Ничего хорошего. Больше того, это — худшее, что могло с ним случиться. Кто-нибудь ещё остался в отсеке?