Джанет Эдвардс - Звезда Земли (ЛП)

— Но часто веду себя как полная идиотка.

Мы добрались до нужного кабинета, и я вновь взглянула на время:

— Целых десять секунд в запасе.

Отдышавшись, я досчитала до десяти, ровно в девять часов открыла дверь и шагнула в комнату. Фиан следовал по пятам. Восемь ведущих экспертов по доистории стоя смотрели видео на настенном экране и повернулись, едва мы вошли. Кто-то нажал на паузу. Судя по хмурым физиономиям, ученые были явно недовольны парой восемнадцатилеток, оторвавших всех от важных дел.

Нет, я не должна считать себя восемнадцатилетним подростком, который не имеет права здесь находиться. Я — армейский майор и потомок великого Теллона Блейза. Еще будучи курсантом военной академии, он во время полевых учений застрял на Фетиде в начале года хаоса. Теллон не жаловался, что ему лишь восемнадцать, не кричал и не бежал от химер, как все остальные. Он взялся за невыполнимую задачу. И в конце концов отдал приказ, который уничтожил Фетиду и дал человечеству новое ругательство: «Ядернем ее в компот!»

Теллон Блейз сразу получил звание полковника и превратился в живую легенду. А человечество почитало землю, по которой он ходил. Я не Блейз, но если мой предок смог одолеть химер, то, хаос побери, я тем более справлюсь с горсткой профессоров-историков.

— Я — майор Джарра Телл Моррат, новый руководитель вашего звена, — начала я официальным командным тоном. — А это мой заместитель, капитан Фиан Эклунд. Для начала мне нужно установить ваши специализации, чтобы я могла составить план работы по систематическому поиску свидетельств каких-либо контактов с пришельцами в истории Земли.

— План работы? Мы уже третий день работаем, — возмутился пожилой профессор.

— И чем именно занимались?

— Начали с очевидного — паники в связи с летающими тарелками в двадцатом веке. Конечно, вам об этом неизвестно.

Я уже поняла, с кем говорю: профессор Ли из университета Осириса. Тридцать лет назад он получил Нобелевскую премию по истории, но с тех пор мало чем отличился.

— Имеете в виду события в тысяча девятьсот пятидесятых, за несколько лет до запуска первого спутника? — уточнила я. — НЛО и Розуэлльский инцидент. Версия причастности к ним инопланетян не раз опровергнута, хотя и утверждалось, что свидетельства просто скрыли. Вы нашли что-нибудь важное?

Профессор выглядел обескураженным, но быстро взял себя в руки:

— Мы передали несколько любопытных сведений полковнику Торреку.

— Он не счел их полезными. Это все, чего вы добились на сегодня?

Остальные стояли молча, позволяя своему самозваному представителю вести разговор.

— Да, — подтвердил профессор Ли.

— Мы должны продвигаться быстрее и методичнее. Я только что завтракала с теми, кто несет службу в космосе и умрет первым, если сфера окажется враждебной. Любая мелочь, которая поможет определить, чего ждать от чужеродного объекта, жизненно важна. И времени у нас, скорее всего, крайне мало. Итак, мне нужно знать не только тот временной период, по которому вы специалист, но и в каких еще областях вы разбираетесь.

Наступила мертвая тишина. Предоставить мне информацию — значит, признать мое главенство, к чему ученые совсем не стремились. Я поняла, что провалилась. Если их не волновал Драго и его отряд на орбите, тогда мне нечего сказать, чтобы достучаться до этих людей. Можно уходить прямо сейчас, потому что…

Один из наблюдателей выступил вперед и заговорил:

— Конечно, мы должны сделать все возможное, чтобы помочь. Я профессор Чан, университет Земли. Специализируюсь на годах с восьмисотые по тысячные нашей эры, плюс-минус пять веков. Боюсь, период слишком ранний, чтобы принести пользу.

Я сдержала вздох облегчения и постаралась ответить как можно спокойнее:

— Вовсе нет. Согласно моей собственной теории, у нас больше шансов обнаружить свидетельства визита инопланетян глубоко в доистории. Ничто не мешает человеку с телескопом увидеть ту сферу на орбите. В наши дни люди сочтут, что она относится к солнечным батареям Земли-Африки, но столетия назад…

Я сделала пару заметок о Чане в своем глядильнике и повернулась к другому члену группы — женщине. Немного поколебавшись, она бросила виноватый взгляд на профессора Ли и призналась, что в целом знакома с периодом с 1600 по 1950 годы и специализируется на доистории Земли-Европы.

Это решило дело. Один за другим мне ответили остальные, кроме решительно недовольного нобелевского лауреата. Когда я наконец взглянула на него, он сложил руки на груди, выражая свое неодобрение классическим языком тела, и выпалил:

— Мы ведущие эксперты в своих областях и не нуждаемся в неквалифицированном руководителе, у которой еще молоко на губах не обсохло.

Молоко не обсохло?! Меня охватило непреодолимое желание перебросить наглеца через комнату, чтобы стереть ухмылку превосходства с его лица, и сказать, куда он может засунуть своего Нобеля, но я выбрала более достойный подход:

— Вы ведущие эксперты, но не обладаете моими знаниями о военной тактической ситуации. Я не должна быть специалистом в доистории. Должна лишь знать достаточно, чтобы понять настоящих экспертов. Это вы принимаете или нет?

Профессор Ли не отступал:

— Нет. Звеном должен руководить настоящий профессионал. Например, я.

Это полностью прояснило его позицию. Моя также была ясна. Полковник Торрек велел избавиться от любого, кто не готов сотрудничать.

Я указала на дверь:

— Пожалуйста, идите соберите свои вещи. Служба безопасности сообщит вам, можете ли вы вернуться на Осирис или будете ждать на другой базе, пока ситуация не станет достоянием гласности.

— Я первый специалист в своей области! — взъерепенился Ли.

Я проигнорировала его и повернулась к остальным:

— Профессору Ли потребуется замена. К тому же, я хочу пригласить палеонтолога. Окаменелости нам вряд ли помогут, но нельзя пренебрегать любым шансом что-то обнаружить. Кто-то знает подходящего человека?

Чан назвал имя, и я проверила его в своем глядильнике.

— Она из университета Земли, — уточнил кто-то. — Нам нужен еще один примат?

Я сдержала порыв придушить говорившего, просто повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Очевидно, он не знал обо мне, и сейчас не лучшее время его просвещать.

— Пока находитесь на этой планете, вы — гость инвалидов. Они настоящие эксперты в земной истории, и вы будете относиться к ним с подобающим уважением.

Невысокий бородатый мужчина увидел выражение моего лица и нервно отступил:

— Я не собирался никого оскорблять. Профессора Чана все называют «обезьяной», и он не возражает.

— На самом деле, профессор Берген, возражаю, — спокойно и с достоинством отозвался Чан. — Плохо уже то, что все награды достаются внеземным ученым, хотя их работы хуже наших, и все об этом знают. Не хватало еще, чтоб вы в глаза называли меня животным.