М. Гуминенко - Созвездие близнецов

Так и На-Ла любила бравировать фактом своей покупки, когда знала, что контингент, ее окружающий, кипит идеями о свободе личности, демократии, равноправии, феминизме, "равенстве и братстве" и тому подобным. На-Ла любила блеснуть экзотическими подробностями вроде марки той самой бутылки вина "Шадо Маро" и прочим подобным. А потом долго, с самодовольной улыбкой, слушать идейные вопли окружающих. Если бы рядом оказался эльдорианин, На-Ла не стала бы так себя вести, потому что для эльдориан факт покупки раба — нечто банальное. От эльдорианина она наоборот постаралась бы это скрыть. А вот с космоспецназом, или с такой особой, как Эвиза, вполне можно было рассчитывать на развлечение.

На-Ла, разумеется, не ошиблась. Девушка была поражена и хотя и не принялась, в отличие от космоспецназа, кричать о том, что подобный факт оскорбляет На-Лу как личность, однако, растерялась она очень сильно. Но поскольку ожидаемых воплей в должном количестве не последовало, На-Ла решила усугубить картину:

— А что ты удивляешься? Тебя они вообще бесплатно увезли.

На такое заявление Эвиза вовсе потеряла дар речи, однако изменение выражения ее лица и прогрессирующая бледность показали На-Ле, что все-таки ожидаемого эффекта она достигла.

Эвиза повернулась и пошла. Она и сама точно не понимала, куда идет, но почти сразу налетела в коридоре на Датча.

— Когда следующая остановка… у этого корабля? — спросила Эвиза, отбросив варианты "нашего корабля" или "вашего корабля".

Капитан "Медузы" повесил на шею полотенце, которым как раз вытирал лицо, и спокойно ответил:

— На Маиси.

Эвиза плохо разбиралась в чужих планетах. Счастьевское образование было направлено на другие проблемы. Поэтому название "Маиси" ей почти ничего не сказало. Но это было и не важно. Вот если бы Датч сказал: "На Землю", или "на Эльдорию"… Хотя и тогда это не имело бы решающего значения.

— Высадите меня там, — потребовала она.

— Зачем?

Эвиза растерялась. Зато не растерялся Датч, взял ее за локоть и повлек за собой.

— Пойдем, поговорим.

Она подчинилась, потому что сама точно не представляла, чего хочет.

В кают-компании на этот раз никого не было. Должно быть, Рек ушел спать. Датч посадил девушку на диван и сел рядом.

— Тебе лучше остаться пока с нами, — сказал он мягко.

Она вскинула на него глаза. Землянин выглядел не таким всклокоченным, как на "Счастье". Его густые русые волосы были аккуратно зачесаны со лба назад. Исчезла светлая щетина с подбородка. Он был без кителя, но в отглаженной рубашке, застегнутой на все пуговицы. Клетчатое полотенце свисало как шарф. И взгляд старшего Дагварда стал другим. Не таким категоричным.

— С вами? — повторила девушка. — А что я буду с вами делать?

— Просто поживешь у нас, посмотришь, что на других планетах делается. Ты сама все увидишь, — пообещал Датч.

— Это правда, что вы купили эту кадийку? — решилась спросить Эвиза и кивнула в сторону прохода.

— Правда. — Он не собирался обманывать ее, чтобы произвести лучшее впечатление.

— Но ведь это…

— Каждая планета живет по своим законам. У эльдорианина, который продал нам На-Лу, были свои причины так поступить. Тебе не стоит сильно торопиться осуждать или принимать то, что ты увидишь и услышишь. Просто побудь с нами. Многое ты поймешь сама. Эвиза! — он взял ее за руки. — Это совсем другой мир, не такой, к которому ты привыкла. Просто присмотрись к нему. Сделай выводы сама. Не пользуйся готовыми, из тех учебников, по которым тебя учили. А теперь пойдем.

— Куда? — встрепенулась она.

— Я покажу тебе корабль.

Примерно через час капитан "Медузы" широким шагом вошел в кокпит и категорично развернул к себе На-Лу вместе с креслом, взявшись за оба подлокотника и удержав вполне объяснимое желание кадийки повернуться в исходную позицию.

— На-Ла! Я прекрасно знаю, что ты любишь бравировать перед посторонними подробностями своего появления на этом корабле. Я согласен, что порой это бывает очень забавно. Но сейчас — не тот случай. Оставь свои шуточки для космоспецназа, — посоветовал Датч, не торопясь ее отпускать. — Ты меня поняла?

— А это и не шуточки! — не стерпела На-Ла.

— Неужели так сложно понять, что Эвизе и без этого плохо?

— Ага! А в Река кто выпалил? — тут же припомнила На-Ла.

Датч с тяжелым вздохом посмотрел куда-то в сторону, но кресла не отпустил.

— На-Ла! — На этот раз в его голосе слышалась усталость. — Неужели я и тебе должен все объяснять на пальцах? — Он проникновенно посмотрел в вишневые глаза кадийки, чем смутил и заставил потупиться.

На-Ла перестала делать попытки развернуться к пульту. Почувствовав это, старший Дагвард оставил в покое подлокотники ее кресла и прошелся по кокпиту.

— "Медуза" — это наш мир, — сказал он. — Мир, замкнутый в очень крошечном пространстве жилой части корабля, где приходится проводить безвылазно много часов, много дней, а иногда и месяцев. Хотим мы этого или не хотим, но мы никуда не можем отсюда деться и вынуждены общаться друг с другом. И больше ни с кем. Ты сама знаешь, как трудно ужиться с новым человеком. Мы до сих пор не можем найти себе астромеханика, не потому, что мы — плохие парни, а потому, что условия на кораблях дальнего следования очень тяжелы, можно сказать неестественны для человеческой психики. Каждый из нас должен всегда стараться сохранить мир в этом нашем маленьком мирке "Медузы". Иначе будет не полёт, а кошмар. И поэтому не надо ради своего собственного развлечения пугать или стараться шокировать чем-то другого человека, даже если это тебе со стороны очень смешно. Наоборот, нужно постараться помочь вернуть ему покой в душе, тем более, если он и сам готов этот покой в любой момент потерять.

— Да я что?! — сдалась На-Ла. — Я и не собираюсь никого покоя лишать.

Датч посмотрел на нее, еще не до конца уверенный, что На-Ла действительно все поняла. На всякий случай он добавил, вполне конкретно:

— Просто помни, что когда ты лишаешь кого-то этого самого покоя, ты вынуждаешь меня тратить время на то, чтобы исправить последствия твоих неуместных шуток. Мне тоже иногда нужно отдыхать. Я не могу каждую секунду бегать по кораблю и контролировать, не передрались ли вы все без моего присмотра.

— Да молчу я! — буркнула На-Ла. — Вообще больше ничего не скажу.

Она отвернулась к компьютеру. Единственным человеком, который вообще мог заставить ее почувствовать стыд, был Датч. На-Ла терпеть не могла это чувство и ужасно переживала, когда до нее доходило, что она по настоящему расстроила своего капитана.

Датч положил ладонь на покрытую плотной пятнистой кожей голову кадийки.

— Все хорошо, — сказал он. — Ты ведь меня понимаешь.

На-Ла покосилась на него. Если Датч старается ее приласкать, значит, больше не сердится. Можно выдохнуть и заняться своими делами.