Пётр Моршанцев - Эхо вторжения

«Будь доволен, Вова, что стольких-то удалось собрать! И похоже, самых лучших! — Сказал он самому себе, переключая мысли на свою миссию. Только теперь Владимир понял, что выбрал для подъезда к центральной площади не совсем оптимальный маршрут. Самая близкая переправа через реку Сокол находилась довольно далеко, и несмотря на возможность БРДМа передвигаться с весьма приличной скоростью, у Владимира были опасения, что он может опоздать к месту встречи. У Николая в этом отношении маршрут был намного короче. Да и знал Николай тот район не в пример лучше Владимира. Да и мосточек, по которому Николай собирался пересечь речку Ястребовку, впадающую совсем недалеко от него в реку Сокол, был слишком узким и хлипким для БРДМа. Оттого и пришлось Владимиру выбрать более длинный маршрут.

Подумав об этом, Владимир недовольно хмыкнул, утапливая педаль газа, стремясь увеличить скорость. Заметив его недовольство, Марина как бы, между прочим, спросила:

— Вы чем-то расстроены, товарищ лейтенант?

— Конечно, расстроен! Пилить до переправы еще о-го-го сколько, да потом до площади еще больше! И не называй ты меня на «вы»! Договорились же!

— Хорошо! Ты что забыл, что наш броневичок может плавать, и с неплохой скоростью, можем втрое, если не более, сократить путь! — Хмыкнула Марина.

— Маринка, боевая ты подруга, да ты просто гений! Найти бы только место, где можно съехать в воду, ибо, насколько я знаю берега реки в этом направлении весьма крутые! И с этим районом города я почти не знаком! — Владимир сначала воодушевился, потом степень его радости несколько понизилась.

— Через квартал слева будет переулок. Сворачивай в него и вперед! Он как раз выходит к реке. В том месте во время дождей вода потоком стекает в реку, образуя естественный сток, поэтому съезд в реку должен быть приемлемым! — Слегка усмехнувшись, промолвила Марина.

— Я еще раз утверждаю, ты гений! — Вновь воскликнул Владимир.

Из башенки донесся сдержанный смешок, Так его экипаж среагировал на эмоциональное заявление Владимира. Ребятам, Олегу и Александру, самим нравилась Марина, и они были довольны, что оказались с нею в одном экипаже. И на внимание Владимира к Марине они реагировали с легкой ревностью, но без насмешливости.

Верхний люк был открыт, что способствовало приличной вентиляции, ис-правно уносящий табачный дым из кабины. Это же обстоятельство позволило услышать взрывы и другие звуки разгоревшейся сзади битвы. Капитан-лейтенант Дымогарев вступил в бой с инопланетянами. Владимир мысленно пожелал ему удачи, никто из них вслух ничего по этому поводу не высказал, но про себя каждый подумал так же.

— Левый поворот! — Подсказала Марина, и Владимир послушно повернул руль. Броневик перескочил через невысокий бордюр, ибо к переулку вел неширокий извилистый проезд, петляющий между деревьями и Владимир, полагаясь на повышенную проходимость боевой машины, направился напрямую, срезая путь, так сказать, по пересеченной местности.

Когда броневик достиг самого переулка, Владимир уже не стал укорять себя за то, что ему это место знакомо не было. Казалось, что время здесь остановилось, причем не в 1941 году, а еще где-то в конце одна тысяча девятьсот восемнадцатого. Неприглядное грунтовое покрытие улочки, по левую сторону которой тянулся давно не ремонтированный и даже не окрашенный бетонный забор — признак цивилизации, а по правую ветхие покосившиеся одноэтажные домишки, которые, как подумал Владимир, были необитаемы и предназначены на снос, как бы разделяло эти два мира, принадлежащих разным столетиям. Но как раз в отношении необитаемости Владимир глубоко ошибался. И хотя оконные ставни домиков были плотно затворены, по неуловимым на первый взгляд признакам, ощущалось, что в домиках этих живут вполне активные люди. Еще одним признаком цивилизации являлись глубокие колеи, оставшиеся, по-видимому, не меньше чем от тяжело нагруженного трактора типа «Кировец», уродовавшего и так почти непроезжую «транспортную магистраль». По этой изрытой улочке, по которой, казалось, даже не каждый трактор проберется, Владимир вел свой бронированный вездеход вдвое большее количество времени, чем на которое он мог рассчитывать. Застрять он не опасался, а вот потерянное время…. Но и другого, более близкого пути к намеченной цели, тоже не было. И хотя в силу своего деятельного характера, эта задержка раздражала его все сильнее, Владимир при вождении ни разу не ошибся и, наконец, БРДМ выскочил на берег реки Сокол.

Спуск в воду был, конечно, не идеален, но для вездехода годился. Владимир, которому пришлось изрядно попотеть на предыдущем участке пути, почти облегченно вздохнул, когда БРДМ плюхнулся в воду и погрузился почти на две трети корпуса, так что, казалось, над водой оставалась, лишь одна башенка. А когда заработали водометы и их «амфибия», словно торпедный катер устремилась вдоль реки к центру города, он почувствовал себя почти счастливым.

Пользуясь водоплавающими способностями своего боевого транспортного средства, Владимир планировал достигнуть такого места на противоположном берегу, где можно было без особенных затруднений выбраться на сушу. Таким идеальным местом казался внутригородской песчаный пляж, расположенный почти в непосредственной близости от центральной площади, являвшейся целью всей миссии. Единственным осложнением на этом водном отрезке пути мог оказаться автомобильный мост, в районе которого как раз сейчас капитан-лейтенант Дымогарев вел бой с мобильной группой противника. В то же время ему хотелось, воспользовавшись этим обстоятельством, незаметно проскользнуть под мостом, как только можно незаметнее.

Борис резко рванул с места так, что завизжала резина на колесах, уже спустя пару секунд перешел на третью передачу, стремительно наращивая скорость. Его подгонял слышимый сзади, чуть приглушенный рокотом двигателя «УАЗика», раз-бойничий посвист «черепахи». Сергей, высунувшись в свой «боевой люк» в брезентовой крыше машины, попытался на ходу прицелиться в преследующую их «черепаху». Но при движении автомобиля ему это никак не удавалось, а для остановки времени не оставалось вовсе. Тогда Сергей, полагаясь больше на удачу, чем на правильный прицел, нажал на спусковую скобу. РПГ-18 коротко рявкнул и дымный, чуть светящийся в темноте след обозначил путь выстрела. На этот раз Сергей видел, что удар пришелся левее «черепахи», лишь чуть чиркнув по ее обтекателю, не причинив ей никакого вреда, и вонзился в асфальтовое покрытие дороги, сильной вспышкой возвестив о промахе. Выругавшись, Сергей отбросил в сторону использованный корпус гранатомета, потянул снизу второй РПГ.