Абрам Кнопов - Проданная Луна

Ренар, получивший накануне письмо из Правительственной канцелярии с аналогичной просьбой, без труда догадался о цели приезда Рамиреса и теперь терпеливо слушал напыщенную речь генерала.

— С некоторых пор, — продолжал Рамирес, — препарат потерял военное значение, поскольку противник также обладает им, и потому, я полагаю, у вас нет причин отказываться от нашего предложения.

— В настоящее время я не считаю возможным продолжать работу над препаратом, — ответил Ренар.

— Но почему же?

— Из сообщений советской печати мне, как и вам, известно, что с нашими астронавтами произошло то, чего я опасался и что пытался, к сожалению безуспешно, предотвратить — они заболели лучевой болезнью. Вам также известно, что перед отлетом всему экипажу была сделана инъекция комплексина. Как видите, препарат им не помог.

— Но массовая колонизация Луны — вопрос ближайшего будущего. Мы не имеем права откладывать ее, — неуверенно возразил Рамирес.

Ренар, взглянув насмешливо на собеседника, произнес:

— Я не владелец лунных участков и потому не могу вам посочувствовать. К тому же достижение Луны — теперь пройденный этап; я не вижу причин так спешить. Не лучше ли, чем рисковать жизнью людей, усовершенствовать наши космические корабли. Ведь на русской ракете не было излучения.

— Но в настоящее время у нас нет иного выхода, — попробовал доказать Рамирес. — А вы могли бы улучшить свойство препарата и сделать его более надежным.

— Если даже это и удастся, что мало вероятно, то потребуются длительные исследования.

— Ну что ж, профессор, вы отказываетесь и только подтверждаете вашу недостаточную лояльность, — произнес Рамирес, убедившись в неудаче своей миссии, и, холодно попрощавшись, вышел.

В тот же день Оливейра постиг и второй удар — сообщение московского радио о том, что после трехдневной потери связи с Луной удалось снова услышать советских астронавтов, которые оказались живы и здоровы. Вслед за тем было передано, что советская экспедиция забирает на свой корабль и альберийских астронавтов.

Полный самых мрачных предчувствий, Оливейра удалился в свой кабинет. После тяжелых размышлений он пришел к выводу о неминуемом крахе общества «Альберия Луна» и решил, что настало время уйти со сцены.

Первая советская космическая экспедиция пробыла на Луне два дня и одну ночь, что в переводе на земное время означало полтора месяца. В течение этого сравнительно короткого срока астронавты установили множество фактов, имевших неизмеримую ценность для науки. Они собрали богатейшие коллекции лунных пород и минералов. Даже вынужденное странствование в недрах Луны, к счастью, закончившееся благополучно, подтвердило пословицу, что нет худа без добра: оно позволило им сделать неожиданные и исключительно важные открытия.

11 января в небо Луны стремительно взвился корабль с шестью путешественниками. Быстро достигнув скорости 1,7 километра в секунду, «Циолковский» перешел на горизонтальный полет и превратился в искусственный спутник Луны. Путешественники не могли отказаться от представившейся возможности совершить полет вокруг Луны и осмотреть ее обратную сторону, большая часть которой освещалась в тот момент Солнцем. Они вылетели ночью и вскоре пересекли терминатор — временную границу света и тени.

С высоты 50 километров астронавты любовались панорамой обратной стороны Луны, хорошо, впрочем, знакомой по фотографиям и кинофильмам. Но наблюдение лунной поверхности непосредственно с борта космического корабля производит несравненно более сильное впечатление. Бросается в глаза преобладание в этой части Луны горных районов и малое количество крупных кратеров. Резко выделяется на обратной стороне нашего спутника исполинский горный хребет Советский. Да, явная асимметрия лунной поверхности налицо!

Но множество научных данных, которые везут с собой астронавты, помогут разрешить и эту загадку. Путешественники без труда находят лунные моря, горные хребты, кратеры и с гордостью произносят их названия: «море Москвы», «залив Астронавтов», «кратер Циолковского», «кратер Ломоносова», «кратер Жолио Кюри», «горный хребет Советский», «море Мечты». Ведь эти названия напоминают о великом научном подвиге советских людей, впервые сфотографировавших обратную сторону Луны. Пройдут века, но драгоценный снимок останется свидетельством триумфа советской науки.

Осмотрев невидимую сторону Луны, астронавты включили двигатель и направили корабль к родной планете.

Когда ракета достигла скорости 2,4 километра в секунду, двигатель выключили, и космический корабль, выходя из зоны притяжения Луны, начал двигаться со все возрастающей скоростью под действием земного притяжения.

Несколько сложнее обстоял вопрос с посадкой на Землю. На высоте около тысячи километров корабль при помощи включенного двигателя затормозили и уменьшили скорость падения до 5 километров в секунду. Затем «Циолковский» повернулся носом к Земле и с выключенным двигателем помчался вокруг земного шара. Чтобы лучше погасить скорость, корабль летел против вращения Земли, то есть с запада на восток. Совершив кругосветное путешествие и значительно понизив скорость, «Циолковский» опустился в более плотные воздушные слои. Однако скорость его была слишком велика для посадки, и корабль пошел на «второй круг», то есть снова обернулся вокруг Земли.

Такой метод посадки позволил ракете постепенно погасить огромную скорость и избежать опасности сгореть в земной атмосфере, подобно метеориту.

Наконец корабль совершил посадку на Черном море, недалеко от Крымского побережья. Наполненный воздухом, с пустыми баками из-под горючего, он не затонул, а лишь немного погрузился в воду. Специально дежурившие суда быстро извлекли его и благополучно доставили космических путешественников на берег, где их восторженно встречали тысячные толпы людей.

Так закончилась первая в мире космическая экспедиция.

Дальнейшая судьба наших героев сложилась по-разному.

Линье принял гражданство СССР и остался в Советском Союзе.

Диас после кратковременного пребывания в Советской стране вернулся в Альберию, где его с нетерпением ожидали жена и сын. Падкие на сенсацию альберийцы гонялись за его автографом. За каждое выступление Диасу предлагали огромные деньги. Пользуясь этой популярностью, он мог бы выгодно заработать, но Диас редко выступал и старался спастись от бесчисленных интервью. Однако написанная им книга «Мое пребывание на Луне» быстро составила ему состояние.

Встреча его с господином Оливейра так и не состоялась.

Предприимчивый делец увильнул от судебной ответственности. Вначале он полностью отрицал получение телеграммы от профессора Ренара, возбудившего против него иск. Но Мерседес, питавшая еще надежды на Линье, подтвердила, что действительно телеграмма была получена. И тогда господин Оливейра исчез. По этой вполне уважительной причине иск, предъявленный профессором Ренаром, не мог быть удовлетворен, а следствие по требованию некоторых лиц было прекращено.