Гарольд Хоук - Шаг в неизбежность

Влажная жара окружала со всех сторон. Одежда под бронежилетами промокла от пота и неприятно липла к телу, волосы слиплись под тесными скорлупами шлемов, автоматы цеплялись за каждую ветку, а объёмные сумки с боеприпасами затрудняли передвижение.

Под ногами сочно хрустела трава, в её зарослях копошились мелкие животные. Всюду царила сладко пахнущая цветами полутень, наполненная гудением и жужжанием. Различные насекомые часто садились на головы и плечи солдат, считая их неплохим местом для отдыха.

Изредка яркие столбы света прорывались сквозь густые кроны лесных великанов. В таких местах количество жужжащих тварей многократно возрастало. Генрих и Стивен плохо знали местную фауну. Вполне возможно среди насекомых встречались ядовитые, поэтому спецназовцы обходили стороной «курорты» членистоногих.

Верхние ярусы джунглей изобиловали птицами. Всю дорогу бойцов сопровождало пение невидимых снизу исполнителей.

Зато длиннорукие обезьяны, не скрываясь, катались на свисающих лианах и перескакивали с ветки на ветку. Чёрные глазки любопытных животных неотрывно следили за перемещением людей, а трескучие голоса сопровождали каждый шаг. Иногда в солдат летели огрызки фруктов, шкурки плодов, свежие экскременты. Каждое удачное попадание вызывало новую волну воплей, уханья и дробного постукивания обезьяньими руками по стволам деревьев.

Иной раз с вершин деревьев срывались капли воды, обрушивая на землю настоящий водопад. В такие мгновения обезьяны верещали ещё громче, а птицы поднимали возбуждённую трескотню, расходящуюся постепенно затухающими кругами.

После нескольких часов непрерывного следования за людьми приматы наконец-то отстали, видимо спецназовцы выбрались с их территории. Идти стало немного легче. По крайней мере, ничего не валилось на голову.

Дорога сквозь джунгли требовала от солдат максимум концентрации и внимания. Если на пути встречался муравейник, бойцы делали крюк лишь бы не встречаться с рыжими разбойниками.

До того, как попасть в армию, Джонсон отучился несколько курсов в университете. Он и поведал Миллеру, на что способны эти насекомые. Как-то на одной из лекций профессор показал фильм о муравьях. Экспериментаторы бросили труп кошки в муравейник, снимая происходящее на камеру. Рыжая волна захлестнула тело животного, облепила шевелящимся ковром, а когда насекомые схлынули, глазам студентов предстал идеально чистый скелет без единого кусочка мяса и сухожилий.

Проходя мимо усеянного жёлто-розовыми цветами куста, Стивен остановился отлить. Едва первые капли упали на листву, как цветы вспорхнули и закружились над головами людей, превратившись в огромных бабочек. Шурша крыльями, бабочки толклись в воздухе, пока не успокоились и не вернулись к прежнему занятию: высасыванию сладкого нектара из длинных трубчатых цветков.

Всю дорогу на солдат в изобилии сыпались мохнатые гусеницы, длинноногие пауки, переливающихся разными цветами радуги жуки и прочие насекомые. Стивену «повезло» больше всего: пару раз на него валились толстенные змеи. К счастью, рептилии переваривали пищу после удачной охоты и не проявляли агрессивности. Если б не так, неизвестно, чем бы всё кончилось. Судя по длине и толщине тела твари запросто могли удушить бегемота, доведись ему здесь оказаться.

Уже далеко позади осталась заросшая лесом гора с разбившимся о крутой склон вивером преследователей; с раскинувшимся у её подножья болотом, где затонула десантная капсула Миллера; с проделанной капсулой Джонсона широкой просекой.

Спецназовцы проделали по джунглям немалый путь, но так и не нашли следов десантирования сержанта. Рация Уилкиса молчала, спецназовцы регулярно пытались выйти на связь с командиром, но в ответ раздавался только треск атмосферных разрядов.

— Слушай, а он не того? — Герхард повернул большой палец к земле.

— Иди к чёрту! А-эх-х! — Стивен с размаху перерубил толстенную лиану. Оранжевый сок брызнул на бронежилет, заляпал одежду, где и так не осталось свободного места. Он взмахнул ножом ещё несколько раз, перед глазами открылась полянка с ручьём. Заросшее пучками остролиста русло расширялось посреди поляны, образуя нечто вроде небольшого озерца.

— Всё, привал, — отдуваясь, объявил Джонсон, скидывая на землю тяжёлую ношу. Миллер тут же последовал его примеру. — Посторожи, я приведу себя в порядок.

Не дожидаясь ответа, Стивен бросился к озерцу. На бегу стянул с головы шлем, бросил на травянистом берегу. У самой кромки воды снял высокие шнурованные ботинки, скинул заляпанный бронежилет, рубашку, брюки.

Скоро до ушей Миллера донёсся плеск и довольное пофыркивание.

Джонсон с удовольствием барахтался в воде, смывая с себя налипший сок, обрывки паутины, какие-то растительные лохмотья, рваные бороды лишайников и прочий мусор. После водных процедур пришла очередь вещей. Стивен стащил одежду в воду, постирал, вымыл бронежилет и ботинки. В последнюю очередь взялся за шлем.

Следя одним глазом за приятелем, Герхард не забывал смотреть по сторонам. Кто их знает эти джунгли: сейчас всё спокойно, а там раз — и вон из тех невысоких кустов выползет змея или выкарабкается ещё какая-нибудь тварь.

Недалеко от места, где они вышли из джунглей, виднелось поваленное дерево. Недолго думая, Миллер перетащил к нему оружие и тяжёлые сумки. Будет на чём посидеть во время ужина, да и так, если захочется отдохнуть.

Вскоре Стивен выбрался на берег. Улыбка не сходила с губ Миллера, пока он наблюдал, как балансируя на одной ноге, Стив напяливал на вторую ботинок. С другой ногой пришлось немного повозиться. Джонсон стоял на берегу, когда обувался, и к мокрой подошве прилипли песчинки и несколько травинок. Потребовалось сначала сполоснуть ногу, прежде чем натянуть обувь.

Теперь Стивен стоял в трусах и ботинках.

«Осталось напялить шлем и будет полный набор», — подумал Герхард. Словно читая его мысли, Джонсон нахлобучил шлем на голову.

— Я закончил, твоя очередь, — сказал он, возвращаясь к приятелю.

Миллер, не сдержавшись, прыснул в кулак и закашлял, пытаясь замаскировать приступ смеха.

— Ты чего ржёшь, я не понял?

— Да так, просто ты смешно выглядишь в трусах и каске.

Стивен забрал у друга автомат, повесил на плечо, чем вызвал у Миллера новый приступ смеха.

— Иди, давай, хохотун, я посмотрю, в чём ты ходить будешь, — огрызнулся Джонсон.

— А я раздеваться не буду, так в одежде и помоюсь, — заявил Герхард, направляясь к ручью.

— Ага! И будешь мокрый, как жаба, да ещё и в хлюпающих ботинках. Да?

— Да! — снова засмеялся Миллер.

На самом деле он, как и Стивен, снял с себя одежду и в точности повторил все процедуры. Также развесил по кустам штаны и рубаху, только шлем не стал одевать.