Нэл Ник - Путь на Землю (СИ)

— Спрашивайте.

— Вы останетесь в Убежище? Этот парень, сенатор, он ведь предложил остаться? О чём вы ещё могли говорить так долго? Вы признаете, если не касается других, но задевает лишь вас, и вольны промолчать, поэтому я спросил и, если ответить сложно, то, опять же, без претензий, потому что лезу в чужое дело и знаю, что неправ.

Вампир с заметным изумлением выслушал эту маловразумительную речь.

— Если я останусь в Убежище, сам факт не отразится на благополучии остальных.

— Лоэ интересуется не благополучием своим и всех прочих, по крайней мере, в данный момент. Могу я войти?

Клейн приотворил дверь, и задержался на пороге. Лоран узнал о его присутствии, лишь когда Густав заговорил.

— Разумеется, — сказал Смит. — Прошу вас, Клейн.

Верон вошёл и сел на диван.

— Лоэ слишком долго вращался в обществе, где опасно показывать подлинные чувства, и ему сложно выразить словами то, что лежит на душе. Рад снова видеть вас, Смит.

Смит слегка поклонился. Клейн невозмутимо продолжал:

— Пока вы отсутствовали, Лоэ извёлся от беспокойства и я, кстати, тоже, потому что нам обоим жаль потерять такого хорошего товарища как вы, Смит. Я точно выразился, Лоэ?

Лоран поглядел скорее сердито, чем с благодарностью.

— Я уже около двадцати лет умею разговаривать, и сам мог бы воспользоваться этой полезной привычкой.

— Как-то не бросается в глаза. Простите, Лоэ, но надоело слушать, как вы морочите голову Смиту. Смит, ответьте нам.

Вампир посмотрел на одного, на другого. Казалось, его по новому заинтересовали эти двое: товарищи по несчастью, соратники, уже друзья.

— Отчего вы решили, что мне предложат остаться? Бесспорно, некоторый интерес берены ко мне испытывают. Они таких, как я встретили впервые, но здесь работало исключительно любопытство.

— А вы не врёте, Смит? — спросил Лоэ прежде, кто-либо успел его остановить.

Клейн поднял брови, но Смит не рассердился, напротив. Он рассмеялся.

— Мне дали понять, что примут благосклонно. Вот вся правда.

— И вы согласитесь? — спросил Лоран.

Самое время было подержать паузу, но Смит пренебрёг этой блестящей возможностью.

— Нет! — сказал он. — Я совершаю путешествие на Землю. Я привык выполнять намеченное. Возможно, капитан против моего возвращения на борт его судна, но, в данном случае, это проблема капитана, а не моя.

— Браво! — воскликнул Лоэ. — Я рад за вас, за себя и за Клейна.

— Мы договорились, а капитан Марев достаточно взрослый, чтобы смириться с теми обстоятельствами, что не в силах изменить.

Смит проснулся утром. Он прислушался к своим ощущениям. Жизнь, или как это там называется, шла своим чередом.

К чести людей, никто открыто не показал разочарования, когда Смит вошёл в гостиную, но вампир видел настроение любого. Капитан и его жена чувствовали одинаково: не столько неприязнь, сколько глухое неприятие. С точки зрения вампира — реакция вполне нормальная. Малыш Косинов излучал страх, что тоже было в порядке вещей. Эмоции верона Клейна вампир угадывал пока слабо, но, безусловно, чувствовал надёжность, ровный неяркий свет, что приятно ощущать рядом. Единственно Лоран Лоэ встретил вампира с неподдельной радостью. Чистая, искренняя симпатия вспыхнула так ярко, что у вампира дрогнуло сердце, деталь физиологии, о которой вроде бы давным-давно забыл. Собственная чувствительность обеспокоила. Проще замкнуться в привычном высокомерии, он кого угодно мог удержать на дистанции, но вся беда в том, что желание делать это кончилось.

Верон Клейн наблюдал деликатно и внимательно, не так, как оба присматривались друг к другу в пору раннего знакомства — иначе, словно пришла пора строить новые отношения, совершенно отличающиеся от прежних.

Молчание в гостиной затянулось, и Лоэ набрал воздуха в грудь, чтобы, по обыкновению, разрядить обстановку, капитан Марев опередил.

— Пройдёт несколько дней, и мы оставим Убежище, — сказал он. — Пройдёт ещё неделя, и мы окажемся на Земле.

— Так быстро? — слабо улыбнувшись, спросил Ян Косинов.

— Да, достаточно скоро, поэтому я считаю разговор своевременным.

Смит поглядел на капитана Марева из-под полуопущенных век, так ему было легче. Свет, приемлемый для людей, резал ему глаза.

— Мы не можем скрыть того, что случилось. Таможенные правила на Земле чрезвычайно свирепы, сразу всплывёт кустарный ремонт, частично испорченный груз и существенная задержка в пути.

— Груз застрахован? — спросил Клейн.

— Нет, к сожалению, но сейчас беспокоит другое.

— Что же? — мягко спросил Смит.

— Тайны, приоткрывшиеся в результате форс-мажорных обстоятельств, могут пойти гулять по свету. Я вынужден доложить о наших приключениях и, хотя мы с Марией обязуемся не раскрывать подлинную сущность вас обоих, истина может всплыть помимо нашей воли.

Смит вежливо и безразлично улыбнулся.

— Даже если вы начнёте каждому встречному рассказывать, что я вампир, кто поверит? Такие времена. Вы уже сомневаетесь, что это правда.

Завораживающие, мерцающие глаза внезапно широко распахнулись, заглянули в самую глубину души капитану, его жене, малышу Яну. Клейн увидел, как разум людей заволокла пелена нереальности. Совсем лёгкая дымка, но теперь они сомневались — этот аристократ, устало прикрыв глаза сидящий в кресле, кто он? Да и не всё ли равно? Умный человек держится в стороне от представителей высшей касты.

— Что же касается пострадавшего груза, то дело поправимое. Мои юристы займутся.

— Как видите, капитан Марев, большинство проблем, так или иначе, решается, — сказал Клейн. — Кто рискнёт внимательно приглядываться к декларации господина Смита? Хочу успокоить, моей тоже. Господин Лоэ артист, а артистов все любят.

— Что ж, спасибо, — капитан растрогался. — Мы с Марией сейчас оставим вас, необходимо завершить последнюю проверку в рубке.

— Понадобиться содействие?

— Сущая ерунда, с помощью господина Косинова справимся, отдыхайте, вам тоже пришлось трудно.

Когда за Маревыми и Яном затворилась дверь, Лоэ сказал:

— А он прав: неделя, другая, и мы на Земле.

— Я боялся, что вы разучились разговаривать, Лоэ, — улыбнулся Клейн.

— Даже не надейтесь, но я о другом. Мы прилетим на Землю, и каждый пойдёт в свою сторону. Мы расстанемся.

— Так ведь и предполагалось с самого начала, — напомнил Клейн.

— Да, но тогда мы были случайными попутчиками, и нас не соединяло то многое, что связывает сейчас. — Лоэ поглядел на Смита, на мгновение запнулся. — Или то, что объединяет, слабее разделяющего социального неравенства?

Смит едва заметно улыбнулся. Ему не требовалось смотреть на Лоэ, чтобы видеть, что происходит с человеком, эмоции его были так ярки, определённы и чисты! Смит решил, что самое время произнести задуманное: