Виктор Гламазин - Любимые враги

— То есть — гада надо глушить здесь?

— Лучше не скажешь.

Тут вдруг мне приходят на ум строки из кобонковского фольклора, из саги «Сказание об одиннадцати полководцах»:

А еще вспоминаются мне: легкомысленная и веселая Златка, туповатый и добродушный Жуй, а также — коллеги-нанотехники и многое другое…

— О чем задумался, Сеня? — спросил Сатана.

— Мертвые кобонки ухайдакали живых людей. Театр абсурда. Бред-бред-бред…

— Я чувствую, ты мучаешься.

— У меня нет слов, чтобы…

— Rem tene, verba sequentur.

— Мне плохо. Очень плохо.

— Понимаю.

— Верни меня обратно в мою реальность! — я еще надеялся, что все вокруг него является исключительно сном.

— Сеня, ты меня огорчаешь. Сейчас развернется одна из самых величайших битв в истории Вселенной, а ты что-то там бормочешь непонятное. Разгром станции не сон. Ты сейчас сидишь у себя в каптерке, спрятавшись от приближающегося супостата за броней Утюга. И чего ты хочешь тут высидеть?

— Так ведь ты сам загнал меня сюда!

— Чтобы ты дрался, а не скулил.

— Не буду. На складе полным-полно оружия. Мне есть чем встретить чудовище.

— Такой настрой меня радует. Только учти: между готовностью ко встрече с чудовищем и готовностью к встрече со Шроллом — огромная разница. Шрол не какая-то там зверушка.

— Я знаю.

Я отвернулся от Сатаны. И обвел глазами каптерку, чтобы вернутся в привычную мне реальность.

Вешалка со старыми комбинезонами.

Стеллажи с запчастями к личному ранцу.

Связка гофрированных шлангов к нему.

Плакаты со звездами кино и эстрады на стенах.

Компьютерный терминал…

Словом — вроде бы прежняя каптерка. Как будто не было ни Шролла, ни Сатаны.

И тут у меня появилась совершенно дикая даже душевнобольного мысль:

— А что если, кроме здоровой реальности и больной фантазии, есть еще и нечто третье — не совсем здоровая фантастическая реальность?»

— И лечится она клизмой и скипидаром, — пошутил Сатана.

— Вызываю службу медпомощи хранилища 0516, - закричал я, обозлившись на Князя Тьмы. — Срочно нужно обследование!

— Сеня, ты чего? Тебе, чего, совсем, что ли, нечем больше заняться, кроме как собственные болячки проверять? — удивился Сатана. — Ты же собирался сражаться со Шроллом.

— А как я буду с ним сражаться, если даже с тобой — порождением моего воображения сладить не могу? — задиристо ответил я, поворачиваясь к собеседнику с намерением… ну если не побить эту сволочь, то хотя бы плюнуть в гада.

— Ну уж во всяком случае не время заботиться о личном здоровье. О нем я позабочусь сам. Займись более продуктивной деятельностью.

— Какой, мать твою!?

— Вопрос не в том, что ты можешь предпринять, а в том, что предпринять обязан. Ты же космофлотец, патриот и просто правильный мужик. Если уж лечиться от бзиков — так трудотерапией. Говорят, очень эффективное средство от непрозов.

Я задумался. В словах этого гада было рациональное зерно.

— Неплохо бы было еще разок подать о случившемся весточку в Центр, — сказал я. — Но на этот раз — с общестанционного узла аварийной связи. А еще надо разъяснить ребятам в штабе армии, что тут происходит, и предупредить их о Шролле.

— Антенны же вышли из строя.

— Антенной узлу аварийной связи служит сам Утюг. У меня есть шанс.

— Резонно, — одобрил мои мысли Сатана. — Рад пробуждению в тебе здравомыслия.

Я фыркнул, показывая, что мне плевать на мнение собственной галлюцинации, и бросился в комнату, где была расположена узел аварийной связи, которым на станции пока еще не пользовались ни разу.

Сатана летел за мной, легко паря на иссиня-черных крыльях под расположенными на потолке лампами освещения коридора.

Я уперся в закрытую дверь.

Сатана спустился вниз. И легко прошел сквозь дверь, после чего она послушно открывается передо мной.

«То ли кто-то из наших, наплевав на инструкции, не закрыл дверь на замок, то ли это Дух Тьмы постарался, — подумал я, недоверчиво смотря на открывающуюся передо мной дверь. — Но пусть не надеется, что я ему за это спасибо скажу».

Я вошел в помещение.

Оно было изрядно захламлено.

Металлические шкафы.

Контейнеры.

Коробки и ящики.

Блоки различных устройств.

Кучи деталей…

Никому из персонала «Апельсиновки» никогда не приходило в голову, что на станции может сложиться такая паршивая ситуация, что понадобится узел аварийной связи, предназначенный для работы в архичрезвычайных обстоятельствах. И за ненадобностью это помещение неофициально использовалось как временный склад при переброске оборудования и прочих материалов из одного хранилища в другое внутри склада.

Увлекшись рассматриванием содержимого узла, я спотыкнулся об искореженный лист металла и, потерял равновесие, больно ударился коленом о шкаф. Напомнив себе о том, что не надо щелкать клювом, я сел на один из ящиков. И шипя от боли, стал растирать ушибленное колено.

Боль помогла мне прийти в себя. Я забыл о Сатане и сосредоточился на деле.

Автоматика узла откликнулась на появление здесь человека не только включением света. Заработала вентиляционная система. И воздух в помещении посвежел.

Ожили объемные мониторы аппаратуры и подсветка кнопок на голографических клавиатурах.

Я поднялся и, прихрамывая, подошел к пульту управления узлом. Включил аппаратуру связи. И отправил на открытой волне сигнал бедствия: «Всем! Всем! Всем! Говорит станция «Апельсиновка». Мы атакованы на планете Кобо системы звезды Кнарр! На нас напал Шролл — запрогроммированная на убийство всего живого система. В живых, вероятно, остался я один. В смысле — прапорщик Семен Поленов. Буду держаться до последней капли крови, как и положено русскому воину».

После этого я замер и, затаив, дыхание стал ждать реакции аппаратуры — ведь, кто ее знает, пашет ли тутошнее оборудование или давно сдохло.

Стремительно пролетали секунды. Каждая из них казалась вечностью.

Наконец, на экране появилось:

=/СООБЩЕНИЕ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ОТПРАВЛЕНО\=.

=/ВСЕ СИГНАЛЫ БЛОКИРУЮТСЯ НЕИЗВЕСТНЫМ ОБЪЕКТОМ\=.

«Сука, Шролл, успел-таки подсуетится, — догадался я, — чтоб тебе провалиться в Ад вместе с его хозяином и твоим проклятым Логовом».

Но ситуация с одновременным падением в преисподнюю двух ненавистных мне чудовищ показалась мне слишком утопичной. И я приготовился к тому, чтобы бороться с одним и не давать капать мне на мозги другому.