Елена Силкина - Песня о неземной любви

Ира молчала.

— Тебе ведь не хочется стать очередной жертвой маньяка, девочка? На его счету семнадцать девушек разных видов и рас Галактики. Если хочешь остаться в живых и жить долго и счастливо, тебе надо немедленно уйти от него. Конечно, дело твоё. Если тебе хочется рисковать…

— Куда же мне деваться?

— В Зарингаре есть убежище для женщин-жертв агрессии. Мы отвезём вас обеих туда.

— Ты сильная девочка, ты справишься, — сказала Манейр и прибавила через секундную паузу с непонятной интонацией. — Ты очень сильная, я это вижу.

После чего подошла к двери, чуть-чуть приоткрыла её и выглянула.

— Скорее! Он уже её ищет!

Ира машинально взглянула через её плечо. По опустевшему залу молча метался Ирруор, круша на своём пути всё подряд. Охранники-ящеры тщетно пытались его поймать, они отлетали в разные стороны вместе с мебелью и посудой, несмотря на то, что были намного крупнее.

Манейр обернулась к застывшей за её плечом землянке, очень пристально посмотрела ей в глаза, потом схватила подмышку не сопротивляющуюся девушку и быстро вынесла к машине через заднюю дверь.

Кеяна с высоты сцены заметил что-то не то на тонком плане и сам предложил свою помощь. Он давно и хорошо знал Ирруора, поэтому даже прервал своё выступление ради того, чтобы помочь. Но не успел.

Они едва начали разговор в гримёрке, как маур взметнулся на ноги. В груди внезапно резануло так, что он чуть не грохнулся вниз лицом.

Он выбежал в зал. Иры не было ни возле сцены, ни за столиком. Её не было нигде, и её присутствия не ощущалось также.

Он не помнил, как искал её по всему клубу, а потом обшаривал весь город. Хинка помогла найти девушку, и когда он услышал, где она обнаружилась, то понял, что будет, когда он туда приедет. И всё-таки поехал — один.

В убежище ему позволили увидеть её и поговорить.

Их разделяла прозрачная стена. Ира сидела и смотрела на него открыто, прямо и отрешённо.

— Я передумала, — произнесла она ясным голосом, очень ровно и очень твёрдо.

— Насчёт чего?

— Насчёт всего. Я останусь здесь и прикину, что буду делать дальше. Одна.

— Ты хорошо всё обдумала?

— Да.

Он ещё раз посмотрел на неё сквозь прозрачный материал, который мог пронизывать только взгляд. В её глазах стыло спокойствие окончательного решения. Тогда он сказал:

— Инто отвезёт тебя на Землю или устроит здесь, как ты захочешь.

Помолчал, чего-то ожидая, потом добавил:

— А я отправлюсь домой.

И с непроницаемым лицом вышел вон.

Она сидела у окна и безразлично смотрела на улицу. Рядом на столе лежал инфор и орал во всю мощь. Как только запись заканчивалась, девушка, не глядя, протягивала руку и врубала песню снова, одну и ту же — группа «The Cranberries», «Zombie». Она и ощущала себя аккурат, как зомби.

Сказка оказалась ужастиком. Это не страшно, она же этого и ожидала. В реальной жизни ничего слишком хорошего не бывает. Это не страшно, надо просто всё обдумать и действовать, чтобы жить дальше. Ни думать, ни действовать совершенно не хотелось. Зато очень хотелось что-нибудь разбить и разметать. Сделать что-то вроде того, что творил в клубе Ирруор.

Краем глаза она уловила лёгкое движение и медленно повернула голову. В дверях стоял и смотрел на неё Интосайи. Лицо по обыкновению суровое и непроницаемое, золотые волосы туго стянуты в пышный хвост на затылке, чёрный форменный герлон со знаком отличия инспекторов и эсперов — серебристой восьмилучевой звездой на груди слева — делал фигуру массивнее.

— Я не спрашиваю, как понимать твоё сообщение и просьбу «присмотреть». Я спрашиваю, как понимать твоё бегство, да ещё такое внезапное. Что произошло?

Он говорил совершенно спокойно, не давил и не требовал, она ответила так же мирно.

— Ты ведь давно и хорошо знаешь его, так? Когда-то я хотела расспросить о нём именно тебя, как-то сразу поверила тебе.

— Так расспроси.

— В этом уже нет необходимости. Но ты мог бы рассказать мне, как погибла Риольга.

По дороге в убежище Мэнью поведала ей об одной из семнадцати.

— Не понял. Глупая молоденькая девочка покончила с собой, влюбившись безответно. Не вижу криминала, из-за которого необходимо убегать без оглядки.

— Так ли? В самом ли деле тебе известно в с ё? А другие? Другие шестнадцать? Что сталось с н и м и?

— Какие другие? Ты о чём?

— Как часто у вас проходят психиатрическое обследование, и каким образом можно узнать результаты, если речь идёт не о собственной персоне?

— Серьёзное заявление. Говори немедленно, кто и что тебе сказал!

— Не просто сказал, есть свидетели. Я обещала не выдавать источник.

— Что за свидетели, я потом расследую. Говори! Ты не понимаешь, с чем имеешь дело!

Ира гневно сжала губы и промолчала, резко отвернувшись.

— Говори! Речь идёт о жизни и смерти!

— Чьей? — невольно вырвалось у Иры. — Ей грозит опасность за то, что она меня предупредила? Или угрожают свидетелям?

— Кто?! — лицо у Интосайи сделалось страшным.

— Мэнью… Канна Манейр.

Инто нехорошо усмехнулся.

— Канна — обращение эрнианское. Имя также эрнианское. Можешь благополучно забыть всё, что она придумала…

— Придумала?! А врач-психиатр, маурка, между прочим, тоже всё придумала? А молоденькая девочка, вся в ранах от когтей, тоже их придумала?

Инто снова еле заметно усмехнулся, словно чему-то обрадовался. А потом как будто внутренне собрался.

— Спектакль можно устроить любой. Я сказал, что расследую это. Ирруор — не сумасшедший, я знаю его очень давно. Можешь благополучно забыть любые свидетельства, если ты сможешь жить благополучно после того, как посмотришь на последствия своего поступка.

— Что?!

— Я предупреждал его, чтобы он не связывался с землянкой…

— Тебе тоже землянка попадётся, увидишь…

— …Он не послушал меня, вот и результаты.

— Какие результаты? Он жив и здоров, с ним всё в порядке.

— Значит, он тебе ничего не сказал?

— О чём?

— О том, что с ним будет, если ты его бросишь.

— Ах, это. Говорил когда-то. И что?

— Ты ему не поверила?

— А почему я должна была верить? Он слишком здравомыслящий для того, чтобы играть в Меджнуна! На Земле мне многие говорили нечто похожее, но при этом никто ничего фатального не делал. Впрочем, иногда я даже клеветать на себя начинала, чтоб они не жалели о потере такого «сокровища»…

Выражение лица Инто немного смягчилось.

— В данном случае клевета не помогла бы.

— …Самоубийством угрожали, да, и не раз, так что я привыкла к шантажу.

— Значит, не поверила. Так поезжай и убедись. Он сильный, поэтому, должно быть, ещё жив.

— Это ты серьёзно?

— А ты думаешь, шучу?

— Почему же ты так спокоен и ничего не делаешь, чтобы спасти его?